— Как я говорил, у меня к тебе пара вопросов, — сквозь зубы процедил он.

— Почему ты решил, что я буду отвечать на них, не получив ответ на свой вопрос?

— Потому что ты в шаге от смерти, а я от…

— Мексики? — подсказал Том и усмехнулся.

По лицу Бешеного Уилки пробежала судорога. Новость о том, что все его планы не являются секретом, привела его в состояние, за которое он получил прозвище.

— А у тебя есть ко мне вопросы? — спросил он, стараясь подавить явно мешающий ему гнев.

— Да, конечно. Я вынес из банка миллион. Ты его перехватил. И вот сейчас я, взывая к твоему благоразумию, говорю тебе: отдай по-хорошему.

Бешеный Уилки минуту стоял, не шелохнувшись. А потом разразился оглушительным хохотом. Чтобы хоть как-то засвидетельствовать свое присутствие при общем мероприятии, засмеялись и его «шестерки». Том улыбнулся. Это вызвало новый приступ веселья. Том тоже засмеялся.

Поднявшись, Бешеный Уилки стал ходить вокруг стула, на котором сидел Том.

— Ты меня развеселил, глупый вор. Но на твой вопрос я отвечу. Ты прав, деньги у меня. Видишь ли, в чем дело… Ты знаешь человека по имени Сколз?

Том перестал смеяться и загляделся в дальний угол комнаты.

— Вижу, знаешь… — Уилки улыбнулся и стал рассматривать свои ладони. — Почему-то ты перестал смеяться. Видимо, понял, о чем сейчас пойдет речь.

— Сколз связался с тобой? — хрипло выдавил Том, стараясь, чтобы это выглядело непринужденно.

— Ну, разумеется. Только старик ошибся. Информацией я, разумеется, воспользовался, да только работать ему было выгоднее с тобой. Ведь ты, говорят, всегда делишься? — Бешеный Уилки вздохнул. — А я никогда не делюсь.

— Ублюдок, — процедил Майкл, побагровев.

— Хватит! — оборвал его Бешеный Уилки. — Мне пора спрашивать. Знаешь, как я поступаю с дерзнувшими меня обидеть?

— Снимаешь штаны и поворачиваешься задом?

Бешеный Уилки шагнул к Тому и с размаха ударил его по лицу.

Том снова сплюнул. На этот раз кровавый сгусток повис на его подбородке.

Решив, что время разговоров закончено и пора давать каждому по заслугам, Бешеный Уилки вынул из-за пояса нож и, словно отрезая от батона кусок колбасы, быстро провел по виску Майкла.

Боль пришла через секунду.

Через секунду после того, как по коленям Майкла запрыгало его ухо. Ухо скользнуло в щель меж ног и упало на пол. Понимание того, что это его ухо, пришло к Майклу вместе с болью. Однако он не закричал, кляня своего мучителя, от гнева или боли, а просто заплакал. Тихо, стараясь подавить осознание приближающейся смерти. Ему уже не верилось в то, что ему подарят жизнь. Накачают наркотиками, изобьют до полусмерти, вывезут в лес и бросят, а он потом, очнувшись, найдет в себе силы, чтобы доползти до больницы и обратиться за помощью — в это не верилось. Все эти надежды были перечеркнуты одним движением руки Бешеного Уилки. Людям режут уши не для того, чтобы потом вывезти в лес живым и там оставить. Человек с отрезанными ушами всегда представляет больший интерес для полиции, нежели для врачей.

Когда же Бешеный Уилки, выбрав очередной целью руку жертвы, провел ножом и по ней, Майкл стал просто задыхаться от боли. При виде своих распоротых сухожилий он почувствовал, как весь организм выворачивается наружу. Майкла вырвало прямо на стол. Туда, где лежала его «беретта» и стояли несколько пустых стаканов и полупустая бутылка скотча.

— Том… — прошептал Майкл.

— Вытерпи это, парень, вытерпи… — сжав челюсти, выдавил Том. — Улыбка на губах — это будет наш ответ этой мрази… Ведь он мольбу услышать хочет…

— Да ты миссионер, мерзавец! — воскликнул Бешеный Уилки. Двойной подбородок его всколыхнулся. Он подумал и, перехватив нож, всадил его по рукоятку в сердце Майкла. — Ну, если ты готов умереть, тогда займемся тобой… — угрюмо пробормотал он, вытирая платком окровавленную руку. — Знаешь, зачем я сейчас трачу время на эти разговоры, вместо того чтобы быть уже на полпути к Мексике?

— Ты не можешь жить с позором, да? — осклабился Том. — Я сейчас вспоминаю, как ты стоял на четвереньках. Как плакал и умолял отпустить. И как потом, захлебываясь дерьмом, упал в яму. Это помню я и, за неважностью для меня твоего существования, потом, быть может, забуду. Но ты, сука, никогда не забудешь. Это будет преследовать тебя всю жизнь. Вот поэтому ты здесь. Только поздно, приятель. Ты уже стоял на коленях, мочился, как щенок, и бултыхался в дерьме. Уже ничто не сотрет память об этом. — И Том улыбнулся. — Ты можешь меня убить. Но в память об этом человеке, — он кивнул на бездыханное тело Майкла с ножом в груди, — я не издам и стона. И буду улыбаться.

Бешеный Уилки поднял побледневшее лицо.

— Собака… Спасибо, что освежил мою память… Берите его и сажайте в мою машину! Мы едем в одно нелюдное место! Это по пути в Мексику…

Через час джип Бешеного Уилки остановился на окраине города, в лесопосадках. Дверь открылась, и на землю, выброшенный ударом, вывалился Том. Бешеный Уилки выбрался из салона и обошел машину. В руке его был пистолет.

— Развяжите ему руки! Ты помнишь это место? — И он с разбегу ударил Тома ногой в бок.

Перекатившись, тот встал на четвереньки.

— Главное, чтобы ты помнил…

Бешеный Уилки поднял пистолет и нажал на спуск.

Том почувствовал, как боль обожгла его ногу в голени. Но кость задета не была. «Как же все-таки приятно в плохом видеть только хорошее…» — подумал Том.

— К яме!

Тома схватили двое приехавших с Бешеным Уилки охранников и подвели его к краю зловонного отверстия.

— Вот здесь все и останется, — негромко произнес Уилки, схватив Тома за волосы и повернув его лицом к себе.

— Ты ошибаешься…

Уилки сделал шаг назад, а потом ударом колена сбил Тома с ног. Не удержавшись, Том попытался зацепиться руками за край ямы, но ему это не удалось. Рухнув головой вниз, он угодил в жижу. Миазмы ударили ему в мозг, и он мгновенно содрогнулся от приступа тошноты.

Подняв голову, он увидел над ямой три головы. И подумал о том, что, если не привести в порядок рану на ноге, яд проникнет в кровь.

Наклонившись, он стал поднимать штанину.

— Не беспокойся, ты умрешь не от этого выстрела, — утешил его Бешеный Уилки, догадавшись, чем озабочен его враг.

— Я беспокоюсь, сработает ли моя пукалка, побывав в воде… — едва слышно прошептал Том и рванул из кобуры на ноге крохотный револьвер.

Все трое по-прежнему были над ним. Уилки, уже получивший опыт в этих краях, стоял с прижатым к лицу платком. Двое других морщились от отвращения.

Вскинув руку, Том трижды нажал на спуск…

Выбравшись из ямы, он добил всех троих, разыскав пистолет на поясе одного из людей Бешеного Уилки.

Хромая, он добрался до джипа Бешеного Уилки.

В багажнике он нашел то, что искал.

Откинув замки чемодана из крокодильей кожи, он обнаружил ровные стопки перетянутых резинками банковских купюр. Считать было некогда, но было видно, что наличных больше, чем один миллион. Теперь нужно было побыстрее уносить ноги.

Садясь за руль, он не видел, как один из охранников Бешеного Уилки приложил окровавленной рукой к уху трубку…

Джип он оставил перед въездом на пустырь. Стоя напротив, выстрелил в бензобак. Тугая струя вырвалась наружу, и запах бензина выдавил все запахи в радиусе десяти метров.

«Вот и все», — подумал Том, чиркая колесиком «Зиппо» и бросая зажигалку на пропитанную бензином землю.

Взрыв подкинул «Кадиллак» Бешеного Уилки в воздух и снова поставил на колеса. Только теперь уже в неузнаваемом виде.

Вносить сумку в свой дом он считал безумием, поэтому спрятал ее в квартире все той же проститутки. Нужен был день, чтобы прийти в себя. Домой он добирался пешком. Рана кровоточила, но садиться в такси и давать в руки полиции свои приметы ему не хотелось. У дома он осмотрелся. Ничего подозрительного он не заметил.

Через два часа, оказав себе помощь и отмывшись, Том включил ноутбук и развернул его к себе.

«Сделка состоялась. Через два дня печенье поступит в магазины», — это был сигнал заказчику о выполненной работе.