Но Наташа верила в хорошее начало людей, в их доброту, прощала им ошибки и боль, которую они вольно или невольно могли причинить. Потому что сама была добра, искренна. И сама ошибалась, обижала, причиняла сердечные раны другим близким людям: Павлу, Игорю, Азизу, Андрею, Диме, Алене. Это был ее грех, за который она мысленно просила прощения. Потому что объять необъятное невозможно.

Главной целью для Наташи было дождаться из армии Игоря, и. конечно, получить образование, чтобы можно было работать, стать самостоятельной и ответственной.

А сейчас просто было хорошо и радостно от того, что она в стенах родного дома.

ВОЗВРАЩЕНИЕ.

Лето, отведенное для отдыха, быстро пролетело. Впереди предстояла дорога к другому дому – общежитию в Магнитогорске. Там тоже был дом, своя жизнь с ее учебными планами, постижением наук и, конечно, отношениями с друзьями.

Наталья с Кирой соскучились и по Юльке, такой непосредственной и веселой. Им не хватало этого «маленького серого воробушка», как она сама себя называла. Не хватала ее колких шуток, умных изречений и улыбки.

Дружба трех девушек была крайне прочной. Они черпали силы друг в друге. Делились переживаниями, поддерживали, как могли.

В конце августа Наташа с Кирой добрались поездом до Магнитки, доехали трамваем до остановки. Вошли в фойе общежития. Трудный путь был пройден. А впереди – целый курс, своя маленькая жизнь, протяженностью в год.

Внизу девочкам повстречалась комендант общежития, которая огорошила тем, что девушки в этом году переезжают в комнату напротив. Поэтому, надо было осваиваться в новых «апартаментах», по возможности, делать ремонт. Облагораживать жилье.

Девушки поднялись в комнату, указанную комендантом. Эта комната располагалась также на «мужском» втором этаже.

Девушки постучали в дверь.

- Войдите, - ответил заливистый голос Юльки, такой родной и своеобразный.

Кира с Наташей ввалились с сумками в комнату.

Сколько было криков и радостных возгласов от этой встречи! Девочки не могли наговориться, насмотреться друг на друга. А на кровати сидел Юра и улыбался от картины «встречи на Эльбе».

Когда страсти поутихли, Кира с Наташей окинули взглядом комнату. Да, дел было невпроворот: до начала учебы надо было успеть привести жилище в божеский вид.

- А мы все наши вещи перетащили. А еще с Юрой нашли магазин обоев, но брать не стали, хотели посоветоваться с вами. Давайте, купим рулоны сегодня? Юра нам рассчитал, сколько нужно брать обоев на комнату. А завтра, пока мужчина с нами, поклеим и покрасим, натянем струну для занавесок. Все за трудовой десант?

- Конечно, мы согласны. А теперь давайте пить чай. Мы голодные с пути.

- Я мигом поставлю чайник! – сказала Юля.

Сумки задвинули под кровати, чтобы не занимали свободное пространство.

Накрыли стол. Еды было достаточно, так как из дома с пустыми руками никогда не приезжали.

Вскоре за столом все живо обсуждали жизнь на ближайшее время. Решено было в комиссионном магазине взять напрокат небольшой холодильник и телевизор. Опять в этом мог помочь Юра.

После обеда, не откладывая дела в долгий ящик, дружная компания направилась в магазины. Были выбраны обои нежно-персикового цвета, куплена струна для подвешивания занавесок, а так же забронированы холодильник с телевизором. Ремонт решили начать с утра. Еще нужно было навести порядок в шкафах, чтобы убрать туда вещи. Работа кипела до самого позднего вечера. Уставшие, все отправились в душ, где девушки с живостью обсуждали проведенное в разлуке лето.

Попив чаю, легли спать. Юле с Юрой постелили на матрацах на полу, чтобы они чувствовали себя уютнее.

Молодые еще долго шушукались, а Наталья с Кирой, утомленные за день, уснули быстро.

Утром поднялись с рассветом. Предстояло сделать много. Постель была скатана и убрана в шкафы. После легкого завтрака девочки с Юрой стали обмерять стены и разрезать полотнище обоев на цельные куски. Девочки в четыре руки помыли стекла, чтобы потом можно было плотно прикрыть створки окна, не создавая сквозняка.

Юра выполнил мужскую работу: раскрутил рамы, чтобы можно было помыть стекла изнутри; натянул струну.

Наталья пошла на кухню варить клейстер из муки в большой кастрюле. Она поставила воду на плиту, в другой же кастрюле стала смешивать жидкое тесто из муки, разбивая комочки, которые стремилась образовать мука. Потом это тесто начала сливать в закипавшую воду, непрерывно помешивая, чтобы получилась однородная масса, и не подгорело дно.

- Что за варево готовит колдунья? Или фея, даже не знаю, как тебя назвать? – спросил такой знакомый голос.

- Димка! Привет! Как я рада тебя видеть! – воскликнула Наташа.

- Что, соскучилась? – обрадовался Дима. – Я так и знал, что наш вечерний променад не пройдет даром. Привет, Наташа! Я тоже очень рад тебя видеть!

Дима подошел к Наталье, наклонился и поцеловал в щечку.

- Ты все такой же! Слету пристаешь к девушкам, - отшутилась Наташа.

- Заметь, не ко всем! А только к тем, которые мне наиболее симпатичны.

- Я рада, что ты говоришь о девушках во множественном числе.

- Но, ты же не захотела стать единственной. Хотя в любой момент можешь поправить ситуацию. Только скажи.

- Нет, Димочка, все остается по-прежнему. Мы с тобой друзья. Причем классные друзья.

- Ты так и не ответила на вопрос: что за бурду варишь в кастрюле. Пахнет аппетитно, но вид просто ужасен.

- Это варево мы есть не будем, Дима. Ты всегда только о еде думаешь. Этой бурдой, как ты это назвал, мы будем смазывать обои, чтобы потом при помощи них преобразить наше новое жилище – комнату, куда нас переселили. А твоя первоначальная свободна.

- Так я могу вернуться к своему Пресли? – обрадовался Дима.

- Ну, если договоришься с комендантом. А мы будем жить напротив, двери в двери!

- Ладно, пойду разговаривать с комендой! Может, с Пьером и перейдем в мою комнату, которую вы, фея, когда-то отобрали.

- Иди, Дима. Куй железо пока горячо. И если будет желание, можешь потом помочь Юре принести холодильник с телевизором из комиссионки.

- Разбогатели? Обустраиваете берлогу?

- Да. Вы же и будете к нам приходить: то фильм посмотреть, то продукты сохранить.

- Ладно, увидимся еще. Пока.

Димка вышел, а Наталья улыбнулась ему вослед. Она была рада опять посостязаться в словесном остроумии с этим большим ребенком.

Клейстер был практически готов. Наташа открыла окно и выставила кастрюлю на подоконник, чтобы остудить на свежем ветерке, который задувал из окна.

Взгляд Наташи упал вниз, на крыльцо общежития. Там стояла группка молодых людей. И среди них был Азиз. Он, как прочувствовав, поднял глаза и увидел смотрящую на него сверху Наталью.

Сердце ее оборвалось. Она не могла заставить себя спокойно реагировать на Азиза – на ее тайную боль и сожаление, ее запретный плод, на этого мужчину, который стоял там, внизу, такой красивый и гордый.

Азиз не отрывал взгляд от Натальи, а у нее тоже не было сил отойти от окна. Эта молчаливая перестрелка глазами продолжалась довольно долго. Рука машинально помешивала клейстер, воспоминания уносили в прошлое, а взгляд его глаз жег ее на расстоянии.

Парни что-то сказали Азизу и повернули головы, чтобы увидеть то, что так заинтересовало их друга. Наталья отпрянула от окна. Она не хотела, чтобы мусолили ее имя, тем самым лишний раз причиняя боль Азизу.

Искушение пойти к нему, спуститься вниз было велико, но Наталья изо всех сил сдерживала себя. Волнение сердца говорило само за себя: она не забыла, она чувствовала, раны сердечные не затянуты. Чтобы не страдать, надо было избавиться от источника страданий. Надо было просто не видеть его. А сейчас положение становилось более опасным. Азиз был свободен.

Алена писала Наталье, что они оформили развод. Что она привыкала жить без мужа, и что это было самым трудным.