Но он оказался прав: похоже, молодой человек намерен объясниться. Встревоженная, Кэтрин старалась придать его мыслям другое направление. Известие, что Адама нет в Белле Виста, заставило его приуныть, и Кэтрин подумала, что Годфри приехал к ним, намереваясь просить у Адама разрешения навещать Кэтрин.

Увидев, как огорчило его неожиданное отсутствие Адама, Кэтрин сочувственно пригласила его зайти в дом и выпить что-нибудь прохладительное. Для их тет-а-тет она выбрала длинную прохладную веранду и дала нужные распоряжения дворецкому.

Джеймс, чье черное лицо так контрастировало с белой полотняной униформой, тихо шепнул:

— Мадам, там есть еще один джентльмен, который хочет видеть вас. Я провел его в голубую гостиную. Вы пожелаете принять его?

Нахмурившись, Кэтрин спросила:

— Кто это? Он назвал себя?

Чрезвычайно смутившись, Джеймс признался:

— Он не назвал себя, но это, несомненно, джентльмен. — Потом честно добавил:

— Он высказал намерение дождаться вас.

Задумавшись, она смотрела, как Джеймс через раскрытые французские двери входит внутрь дома. Ей показалось, что не назвавший себя посетитель — Давалос. Если это так, все прояснится через секунду или две.

Отвернувшись и улыбнувшись, она попыталась продолжить светский разговор с Годфри, в отчаянии пытаясь найти что-нибудь, что бы разрушило напряженное, неловкое молчание после того, как Годфри, собрав все свое мужество, рухнул перед ней на колени и запинающимся голосом пылко предложил ей выйти за него замуж.

Потеряв на мгновение дар речи, она смотрела сверху в его серьезные глаза, потом собралась и решительно и спокойно произнесла:

— Мистер Андерсон, вы хотите слишком многого. Боюсь, вы забыли, что я замужняя женщина, и вы должны были обсудить это с Адамом, прежде чем прийти ко мне.

Хлопок в ладоши и лениво произнесенное: «Хорошо проведено, любовь моя, ты была великолепна!» заставили ее окаменеть в кресле. Годфри, вспыхнув от гнева, вскочил на ноги и оказался лицом к лицу с высоким мужчиной, небрежно стоявшим в дверях. Сжав кулаки, Годфри взорвался:

— Как вы смеете? Кто дает вам право насмехаться надо мной?

С наглой улыбкой в уголках рта Джейсон холодно произнес:

— Просто я муж этой леди!

Вся краска схлынула со щек Годфри, лицо его стало пепельным. Он вопросительно посмотрел на Кэтрин, такую же бледную, как он сам.

— Это правда? Он действительно ваш муж? Кэтрин могла только горестно кивнуть головой. Она не смотрела в сторону Джейсона. Годфри, проглотив комок в горле, мужественно сказала Джейсону:

— Вы должны извинить меня, но поскольку вы никогда не появлялись… и мадам Сэвидж никогда не говорила о вас… я… я… я полагал, что… вас нет в живых. Если вы хотите вызвать меня, то… я готов назвать своих секундантов.

Наступила натянутая тишина, пока Джейсон блестящими глазами оглядывал потрясенного молодого человека. Потом, хмыкнув, произнес:

— Не вижу никаких оснований, чтобы вы умерли только потому, что моя жена умалчивала в разговорах о моем существовании. Вам надо просто забыть о ней, сесть на вашу лошадь и уехать. Когда вы в следующий раз решитесь сделать предложение, убедитесь сначала, что леди свободна!

Издевка в его голосе едва не толкнула Годфри на то, чтобы сделать вызов, но потом он коротко поклонился, выбежал с веранды и быстро исчез в направлении конюшни.

Ой оставил их в убийственном молчании. Некоторое время они оба не двигались. Потом с тем же снисходительным превосходством Джейсон обратился к Кэтрин:

— Ты так и намерена сидеть затылком ко мне весь день? Затылок очень красивый, но я бы предпочел видеть твое лицо. В конце концов, прошло уже более года, как я не видел тебя, любимая!

— Ничто тебе не мешает, — ответила она натянуто. Гибким движением он очутился прямо за ее креслом.

— Какое восхитительное приглашение! Могу я принять его за разрешение присоединиться к тебе?

Худая рука захватила подбородок Кэтрин и повернула ее лицо. Медленно, лениво его глаза прошлись по нему, отметили скрытый блеск глаз, четкий изгиб губ. Затем его взгляд задержался на бешено пульсирующей жилке у нее на шее. Не в состоянии выносить этот оскорбительный, оценивающий взгляд, Кэтрин рывком выдернула свой подбородок из его пальцев и вскочила. Кресло от ее поспешного движения перевернулось.

— Что ты хочешь? — выпалила она. В ответ он насмешливо поднял бровь.

— А что, моя любовь, ты думаешь, я хочу? И разве так встречают давно потерянного мужа?

Глядя на него, как глядит свернувшаяся гремучая змея, Кэтрин с сомнением прикусила губу. Этот ленивый, дразнящий тон! Она забыла его! Если когда и воображала себе воссоединение с Джейсоном, то, определенно, не с этим человеком, не с таким Джейсоном.

Не обращая на нее внимания, он поставил на место перевернутое кресло и все с той же улыбкой на губах сел в него сам. Сел, и, словно делал это каждый день, знаком предложил сесть напротив него.

— Садись, любовь моя. Нам предстоит многое обсудить, не так ли? А вот и добрый, э… Джеймс, кажется так его зовут? — спросил он, когда появился дворецкий с большим серебряным подносом, на котором стоял кувшин охлажденного вина. — Поставьте его здесь, — распорядился он.

Джеймс бросил удивленный взгляд на свою госпожу, а когда Кэтрин утвердительно кивнула ему, исполнил распоряжение. Наполнив два тонких бокала сверкающей жидкостью, он молча удалился, унося на лице некоторое беспокойство. Без сомнения, больше всего он хотел бы, чтобы хозяин сейчас был дома. Ему очень не нравилось, как выглядел незнакомый джентльмен.

Кэтрин тоже не радовалась. Он же, казалось, чувствовал себя вполне комфортабельно, вытянув свои длинные ноги и взяв один из бокалов. Заставляя себя держаться спокойно, она спросила:

— Что ты хочешь обсудить? Джейсон, оторвавшись от созерцания веточки мяты, украшавшей его бокал, мирно обратился к ней:

— Это скорее зависит от тебя, разве не так? Немного расслабившись от того, что не почувствовала давления с его стороны, Кэтрин взглянула в его гипнотизирующие зеленые глаза. Вид этого твердо сжатого рта, который мог» свести на нет все ее сопротивление, вызвал в ней воспоминания о былой радости, дрожью пробежавшие по телу. Заставляя себя оставаться такой же холодной и собранной, как в момент его появления, она спросила:

— Как ты нашел меня?

— Хмм… Это не было слишком тяжело после того, как твоя мать побывала у дядюшки и сообщила ему, где ты находишься, — ответил он беспечно.

— Моя мать сказала тебе? — выдохнула она, не веря себе.

— Не твоя мать, малышка, мой дядя. Ошеломленная его словами, она только и могла безмолвно смотреть на него. Наконец она выдавила:

— Рэйчел… Рэйчел никогда бы не предала меня! Сардонически улыбаясь, Джейсон возразил:

— Не слишком настаивай на этом! Я не знаю, какими соображениями она руководствовалась, но она сообщила моему дяде, а мой дядя написал мне, что я могу найти тебя на плантации под названием Белле Виста близ Натчеза.

Чувствуя, как смешались ее мысли, Кэтрин спросила осторожно.

— И это все? Он больше ни о чем не написал, кроме того, что сказала ему Рэйчел?

Его зеленые глаза сузились, и он вкрадчиво произнес:

— Он не написал мне, что ты собираешься одарить меня бастардом!

С гневно сверкнувшими глазами Кэтрин вскочила на ноги:

— Ты сам сказал, что все, что мы должны обсудить, зависит от меня. Так вот, мое мнение не изменилось с тех пор, как мы расстались в Париже, и я не вижу оснований для продолжения этого мерзкого разговора.

Она собиралась королевским жестом показать ему на дверь, но не успела — он выбросил вперед руку и с силой бросил ее к себе на колени. Каждая клеточка ее тела сжалась, ударившись о его твердые бедра, она взглянула ему в глаза и гневно стиснула зубы.

— Отпусти меня, Джейсон.

Не обращая внимания на ее слова, он тесно прижал к себе пленницу, и его губы начали свое волшебство, лаская ее шею, где отчаянно пульсировала жилка, а затем медленно переместившись ко рту. Одновременно любя и ненавидя его, она не могла противиться тому желанию, которое возбудили в ней его прикосновения.