Решающее значение в борьбе с реакцией имели отношения между коммунистами и социалистами. Революционный подъем в стране и усиление влияния коммунистической партии принудили социалистов и анархо-синдикалистов принять участие в образовании [221] народного фронта, причем группа Бестейро, представлявшая правое крыло в партии социалистов, продолжала и в этих условиях противиться созданию политического единства в стране, возражала против сотрудничества с коммунистами в едином народном фронте.

Сплоченность пролетариата дала ему возможность играть решающую роль в борьбе демократических элементов против реакции. Тотчас же после вспышки мятежа в Марокко во всех городах была объявлена забастовка.

Против военно-реакционного мятежа поднялось и крестьянство, особенно активно в тех районах, где за последнее время были проведены аграрные реформы (Каталония и Эстремедура) и где были созданы крестьянские отряды под руководством рабочих. Настроение крестьянства и призыв правительства к неповиновению мятежным офицерам отразились до известной степени и на солдатской массе, часть которой перешла на сторону правительства.

Крупнейшую роль в дальнейшем развертывании событий сыграла позиция матросов, которые предотвратили попытку контрреволюционного офицерства перевести флот на сторону мятежников. Между тем испанским ВМС{66} отводилось важное место в расчетах мятежников, так как при лояльности флота правительству мятежникам было бы крайне трудно перебросить из Марокко Иностранный легион и марокканских стрелков, которых считали мятежники самыми надежными частями. Насколько мятежники не доверяли солдатским массам, можно заключить из того, что моментом восстания был выбран июль, так как осенью предстоял новый набор рекрутов, которые, по словам Франко, «ускорили бы разложение армии».

Начало мятежа. 17 июля 1936 г.

Мятеж начался в Испанском Марокко. Во главе мятежников стал прилетевший с Канарских островов генерал Франко. В следующие дни мятеж подняли гарнизоны в [222] ряде городов: Барселоне, Севилье, Мадриде, Сарагосе, Памплоне, Эль-Ферроле, Ла-Корунье и др.

Мятеж начинался несколько ранее намеченного срока (25 июля). Восстание в разных гарнизонах произошло неодновременно и было ускорено предшествующими событиями: выступлением фалангистов в Валенсии 12 июля, где они заняли радиостанцию и объявили о захвате власти, убийством фалангистами в Мадриде одного из сторонников народного фронта — лейтенанта штурмовой гвардии{67} Кастильо и в ответ на это расстрелом одного из главных организаторов мятежа Кальво Сотело. Правительство получило предупреждение о готовящемся мятеже и начало принимать меры, а именно: мобилизацию штурмовой гвардии, перемещения в комсоставе армии, сосредоточение в Мадриде бомбардировщиков, аресты нескольких сотен офицеров и фалангистов.

Мятежники, опасаясь, что правительство опередит их, ускорили выступление. В результате Мадрид оказался в окружении восставших гарнизонов. На северо-западе мятежные войска укреплялись на Сьерра-Гвадарраме, что грозило отрезать Мадрид от расположенных там водных источников. Оттуда открывался прямой путь (50 км) на Мадрид по горному плато.

На северо-востоке в 40 км в руках мятежников оказалась Гвадалахара, на востоке — Куэнка, на юге — Толедо, на юго-востоке — Альбасете, важный железнодорожный узел, связывающий Мадрид с Валенсией и Мурсией — основными продовольственными базами Мадрида — и тем самым с морем.

Организуя заговор, мятежники рассчитывали на молниеносный удар, при условии одновременности мятежа во всех гарнизонах, на пассивность крестьянства, городской мелкой буржуазии и интеллигенции, на нерешительность правительства. Реакция не ожидала, что левобуржуазные партии решат опереться на пролетариат и дать ему оружие. [223]

Когда 20 июля мятеж подняли несколько мадридских полков в огромных казармах, расположенных на высоком холме и представлявших собой маленькую крепость, он был подавлен рабочими и солдатами. Рабочая милиция осадила казармы, а солдаты, узнав о призыве правительства к неповиновению мятежным офицерам, открыли ворота казармы и отказались сражаться. В тот же день матросы военного флота, услышав по радио призыв правительства, выступили против офицеров и спасли основную часть флота для республики.

Разгром фашистского мятежа в Барселоне

Барселона явилась основным республиканским центром Каталонии и Арагона с первых дней мятежа.

План мятежников, руководимых прилетевшим с Балеарских островов генералом Годедом, предусматривал предварительный вывод из Барселоны верных правительству частей и ввод войск мятежников. Но мятеж в Барселоне, который должен был начаться 20 июля, был подавлен рабочими, заранее получившими оружие. Когда части мятежников генерала Годеды вошли в город, они встретили организованное сопротивление и после 14-часового боя принуждены были сдаться, вожак мятежа был схвачен и расстрелян. Разгром мятежников в Барселоне означал их разгром во всей Каталонии.

В Барселоне в подавлении мятежа участвовали и крестьяне, которые наступали на город вместе с рабочими. Еще 18 июля, то есть до событий в Мадриде, каталонское правительство начало раздавать оружие рабочим. Здесь еще до Мадрида начала образовываться рабочая милиция и рабочие комитеты. Барселона первая подавила мятеж.

В Каталонии, самой промышленной области Испании, было сосредоточено около трети испанского пролетариата. Это единственная область страны, в которой городское население превышает деревенское. Ее столица, Барселона является самым крупным городом Испании и по числу населения (1200000 человек) превосходит Мадрид (1 000 000 человек). [224]

После подавления мятежа каталонское правительство объявило о конфискации предприятий и поместий всех лиц, принявших участие в мятеже или бежавших. Ту же меру приняло и Мадридское правительство в начале августа.

Районы, занятые мятежниками

К середине августа мятежники занимали два основных района на юге и севере Испании. На юге они удерживали провинции западной Андалузии (Кадис, Уэльва, Севилья, Кордова и Гранада) и южную часть провинции Эстремадуры (Бадахос). Это были, в основном, аграрные провинции. Кроме того, в их руках находился крупнейший промышленный центр Андалузии — Севилья, где располагались оружейные заводы, табачные фабрики и другие предприятия с десятками тысяч рабочих. Горная промышленность мятежных районов была представлена медными рудниками (Рио-Тинто) в провинции Уэльва и свинцовыми в провинции Хаен (Линарес). В Кадикве имелся авиазавод, но топливной базы у мятежников не было.

Продвижению южной группы мятежников на север мешали в основном рабочие и крестьяне — как в районе Хаен (горняки Линареса), так и в Эстремадуре, где интенсивнее всего была проведена аграрная реформа.

Если бы мадридское правительство могло бросить сюда свои силы, то, опираясь на рабочих и крестьян, оно получило бы возможность выбить мятежников из Андалузии. Но главные силы правительства были сосредоточены против мятежников, укрепившихся в проходах Гвадаррамы и угрожавших Мадриду с севера. Таким образом, решающее значение для южной группы мятежников приобретала скорейшая переброска в Андалузию марокканских стрелков и иностранного легиона, что и делалось под прикрытием чужеземной авиации и военных флотов.

На севере к середине августа мятежники занимали Наварру (Памплона, Уэска), большую часть Старой Кастилии (Бургос, Вальядолид, Сеговия), Арагона, Леона и часть Галисии. В основном это тоже были аграрные районы, [225] но социальный состав деревни с значительной прослойкой зажиточных крестьян здесь оказалось более благоприятно для мятежников. Аграрные реформы почти не коснулись этих районов, тут очень сильно было влияние католической церкви и СЭДА. Единственным крупным промышленным центром здесь была Сарагоса, где находился оружейный завод.

Зато именно здесь в руках мятежников оказались важные военные центры: хорошо укрепленная Сарагоса с большим гарнизоном, военной академией, артиллерийским складом, танками и Сеговия с ее артиллерийской школой. Поэтому на севере перевес в отношении артиллерии находился на стороне мятежников. Наконец, Сарагоса являлась крупным железнодорожным узлом, связывающим Мадрид с Барселоной. Занятие Сарагосы мятежниками отрезало Мадрид от Барселоны. Однако мятежникам не удалось продвинуться ни в один из окружающих ее промышленных районов: ни в Каталонию, ни в Басконию, главный центр тяжелой промышленности (железная руда, металлургические заводы); шахты и горы Астурии находились в руках астурийских горняков.