бодная минутка, черкани пару слов привета, если не за¬

был, конечно, не загордился. Ну, до свидания. Желаю

Вам успеха в Вашей повседневной трудовой жизни. Не

знаешь ли ты, где сейчас Володька Безводов? Может,

встречаетесь, так поклон ему передай от меня, не забыл,

чай. Остаюсь твой друг Антон К а р н и л и н».

Письмо это получил Володя Безводов и принес его

Дарьину в цех. Они отошли от молота в сторонку. Олег

осторожно разорвал конверт, вынул листок и, боясь за¬

пачкать его засаленными пальцами, держа за уголки,

стал читать. Грустную нежность вызвали простые и нем¬

ножко жалобные строчки товарища юности. Живо пред¬

ставилось им, как они, три подростка, сидели за партой;

как в спецовках с плеча взрослых и в большущих рука¬

вицах степенно шагали в цех и там, надев очки, воору¬

жившись клещами, вставали к полыхающей огнем'"печи,

к молоту; как однажды подшутил Антон над Олегом: не¬

заметно сунул в карман его куртки горячую железку, и

карман задымился, вызвав всплеск ребячьего смеха; как,

таясь друг от друга, были они влюблены в инструктора

физкультуры, молодую, хорошо сложенную краснощекую

девушку, и на уроках, на лыжных вылазках наперебой

старались ей услужить...

Воскрешая в памяти мельчайшие, казалось, давно за¬

бытые подробности совместной жизни в училище, они

удивлялись, как стремительно пролетело время...

Олег Дарьин, настойчиво проникая в тайники своей

профессии, лез вверх, становясь лучшим кузнецом на за¬

воде.

Безводов успел окончить вечерний автомеханический

техникум, работал в кузнице сменным мастером; как и в

училище, он завоевал любовь молодежи и был избран

секретарем комсомольской организации кузнечного цеха.

Жалобы Антона тронули их обоих; они чувствовали

неловкость перед товарищем, которого оставили одного.

— Как ты думаешь, сможет он устроиться в нашей

кузнице? — спросил Безводов, прерывая молчание. Олег

кинул письмо в кепку, надел ее на голову, отозвался не¬

охотно:

— Почему же не устроится? Только с жильем как?

Найдется ли в общежитии место, вот вопрос... — и,

вспомнив свои частые стычки с Антоном, заметил ревни¬

во: — И почему именно в Москву его тянет, к нам? Раз¬

ве нет других городов, заводов? Была бы охота, а про¬

явить себя везде можно.

Но Володя уже что-то придумал, жгуче-черные глаза

его светились.

— Ладно, поживет у меня первое время. Я ему напи¬

шу... Вот здорово будет, если он приедет!

В апрельское воскресное утро поезд медленно подтя¬

нулся к платформе Казанского вокзала. Антон спрыгнул

с подножки вагона. Он был в рыжем кургузом пиджачке,

в расстегнутой рубашке без воротничка, на густых куд-

рях —кепочка с коротким козырьком; в одной руке он

держал чемодан — самодельный сундучок с маленьким

висячим замочком, через другую — перекинуто грубошер¬

стное демисезонное пальто. Щурясь от солнца, он обеспо¬

коенно огляделся; нагруженные багажом, шумно прохо¬

дили мимо него люди... В толчее, в спешке Антон не уз¬

нал двух молодых людей в хороших легких пальто; один

из них был в шляпе, длинные волнистые волосы другого

не покрыты. Молодые люди, наблюдая за Антоном, улыба¬

лись. Когда Антон двинулся к выходу, они загородили

ему дорогу, и он, признав в них своих друзей, Безводова

и Дарьина, широко и обрадованно улыбнулся, поспешно

поставил чемодан, бросил на него пальто.

— А я ехал и всю дорогу думал: придете вы или я

буду плутать по Москве, — обнимаясь с ними, сильно

окая, говорил он простодушно и оживленно. — Это вы

хорошо сделали, что пришли, честное слово!

Слушая выговор, от которого отвыкли, наблюдая за

его торопливой и несколько смешной повадкой, Олег с

Володей переглянулись и невольно рассмеялись. Уловив

их взгляды, Антон смутился, насунул кепочку почти на

самые брови и, быть может, именно в эту минуту почув¬

ствовал, как далеко отстал он от них, хотя виду и не по¬

казал. Он перекинул через руку пальто, Володя взял его

чемодан, и они втроем пошли вдоль платформы. Мечта

сбывалась...

* * *

Безводов отыскал Антону место в общежитии и помог

оформиться в кузницу.

— Поработаешь пока нагревальщиком, — утешал его

Володя, провожая в цех.

— Конечно, — с готовностью согласился Антон. —

Очень хорошо! Я и сам не встал бы за молот — такой

перерыв был... Отвык, да и позабыл многое.

Они спускались по лестнице; скользя рукой по пери¬

лам, Антон послушно следовал за Безводовым. На по¬

следней ступеньке им встретился старший мастер Самыл-

кин, невысокий круглый человек с полными плечами;

бритую голову его прикрывала плоская кепка; лицо у

него было круглое, по-бабьи доброе, между пухлых по¬

движных щек утопал маленький нос торчком; халат на¬

кинут на синюю майку-безрукавку.

— Этот? — спросил Самылкин Безводова и, повернув¬

шись к Антону, смерил его взглядом с ног до головы и

сказал: — Значит, работать у нас отважился? Так... Дело

хорошее. И давай порешим сразу: я, гляди, парень, чело¬

век строгий, нянчиться с тобой не буду, поблажек от

меня не жди, а коли что не так — душу вытрясу. А попа¬

дешься под горячую руку—и по загривку получишь. Но

и ты, коли что — спрашивай с меня, требуй, не будь тю¬

фяком. Не люблю. Понял?.. И замечай, к кому тебя ста¬

вят — к Фоме Прохоровичу Полутенину. Старайся. Он,

гляди, парень, лентяев и замухрышек тоже не почитает.

— Кто же их почитает, замухрышек-то? — согласился

Антон, украдкой вглядываясь в старшего мастера, ста¬

раясь определить, что он за человек.

— Ну, шагай за мной, — приказал Самылкин и под¬

мигнул Безводову: дескать, идем, потешимся...

Старший мастер любил сам вводить в цех новичков.

Прямо у двери стояли и по-гаубичному ревели тяжелые

паровые молоты — на них штамповались коленчатые ва¬

лы. От ударов сотрясались стены здания, колебалась

земля, и на входившего внезапно обрушивался грохот, в

лицо кидались гривастые хлопья пламени, под ноги сы¬

пался огненный дождь, и новичок или пятился назад, к

двери, или скованно замирал на месте, невольно содра-

гаясь и прикрывая глаза рукавом. Старший мастер весе¬

лился, наслаждаясь произведенным эффектом «огненного

крещения», лицо его расплывалось в добродушной ух¬

мылке, полный живот колыхался; наклонясь к уху нович¬

ка, он предупреждал с удовлетворением:

— Это тебе не парк культуры, а цех — настоящий го¬

рячий. Гляди, парень, не обожгись...

Но сейчас Василий Тимофеевич, протолкнув Антона в

цех, разочарованно нахмурился и недовольно покосился

на Безводова.

Объятый ревущим огнем печей, озаренный накалом

металла, ободренный неумолчной канонадой молотов, Ан¬

тон стоял, широко расставив ноги, и расширенными, вос¬

хищенными глазами смотрел в глубину корпуса. Над

головой, под высоким стеклянным потолком величаво

разгуливали мостовые краны, легко носили на цепях же¬

лезные ящики с откованными деталями, споро и деловито

ныряли по цеху юркие тележки, крутились вентиляторы,

двигались конвейеры, вращались огромные зубчатые ко-

леса прессов. От закопченных стекол потолка до машин,

наискось прорезая клубы черно-сизого дыма, тянулись

тугие ленты солнечного света, освещая предметы, одухот¬

воряя людей. И над всем этим — над огнем и металлом,

над оглушающими, громоздкими машинами — властвовал

человек, грел до- белизны сталь, а затем молотом мял ее,

точно глину, придавая нужную форму.

— Вот это работа!.. — восторженно прошептал глубо¬