Климат страны резко континентальный. В «Гаруда-Пуране» упомянуты зоны, где царит «холод в сотни раз более сильный, чем холод Гималаев». В то же время «двенадцать солнц», сияющие над Питрилокой, «нестерпимо жарки».
Все прибывающие в Питрилоку прежде всего подлежат суду, который осуществляется непосредственно Ямой. Для того чтобы попасть к загробному судилищу, умершие должны проделать долгий путь через всю страну, пересекая упомянутые выше природные зоны. По дороге они посещают шестнадцать городов Питрилоки (столицей является последний, семнадцатый). Тем временем их бесплотные души питаются рисовыми шариками, которые им приносят оставшиеся в мире живых родственники. Эти шарики позволяют умершему обрести некое подобие тела – оно понадобится для того, чтобы он мог в полной мере получить все муки или радости загробного воздаяния.
Путь к месту суда обычно занимает целый год. Здесь, в огромном городе Царя Справедливости, заседает Яма, традиционно одетый в ярко-красное платье, с венцом на голове. В руках у Ямы знаки его власти – булава и петля, которой он вынимает душу из умершего. Секретарь бога, Читрагупта, докладывает царю о земных деяниях каждого новоприбывшего, после чего Яма определяет ему место либо в раю, либо в одном из отделений ада. Некоторым в виде на жительство сразу отказывают и отправляют их обратно на землю для перерождения.
Грешников, попадающих в ад (называемый «Нарака»), терзают по‐разному: одних зарывают в раскаленный песок, других погружают в кипящее масло или в горящую нефть. Их грызут собаки и поедают черви; служители ада жгут их огнем, колют копьями, бросают под ноги бешеным слонам. Тела некоторых наполовину топят в смоле, а в головы вонзают стрелы. Многих спрессовывают, как сахарный тростник… В «Махабхарате» рассказывается, как царь Юдхиштхира и мудрец Нарада посетили Нараку:
«Путь их был неблагим и тяжким, служил он обиталищем деяниям греховным. Окутанный тьмой, ужасный, весь в пятнах зелени от тины – человеческих волос, он был уготован грешникам, зловонный от [гниющей] плоти, крови, жира. Вокруг кишели мухи, жалящие гады, рои слепней и ос; усеян был повсюду трупами тот путь, покрыт костями и прядями волос, кишел червями, полон муравьев и окружен со всех сторон пылающим огнем. Железноклювые стервятники и стаи воронья носились там, кружили преты с клыками- иглами, подобные вершинам Виндхья. Измазанные кровью, жиром, со вспоротым нутром и с отсеченными руками и ногами [трупы] лежали там и тут. Царь Юдхиштхира, верный дхарме, шел смердящим трупами [путем], вздымавшим волосы от ужаса, погруженный в глубокие думы. Там увидел он реку неодолимую, полную кипящей воды, и лес, [на деревьях] которого вместо листьев были разящие ножи и мечи, а рядом – раскаленные пески и железные глыбы, железные котлы с кипящим маслом… Вот каковы были страдания, [что уготованы] грешникам».
Грехи, за которые Яма карает своих подданных, многообразны. Помимо обычных и всем понятных грехов вроде убийства, прелюбодеяния или религиозного небрежения, есть и специфические провинности. Согласно «Гаруда-Пуране», в индуистском аду наказываются те, «кто не слушает хорошего совета», «кто глуп», «кто считает себя просвещенным», а также те, кто имел неосторожность поздороваться с брахманом, имеющим детей от женщины из низшей касты шудр. Для праведников в царстве Ямы предназначен богатый дворец, где они предаются разнообразным наслаждениям. Но дворец этот, несмотря на всю свою пышность, расположен, в отличие от воинского рая Индры, под землей. Впрочем, у праведных подданных Ямы есть развлечение, которое с лихвой искупает для них дефицит света и воздуха, хотя и является, с точки зрения современного человека, противозаконным и аморальным: жители Питрилоки в огромных количествах употребляют наркотическую сому. Как известно, из сомы состоит луна. Время от времени подданные Ямы так увлекаются священным напитком, что от луны мало что остается и она становится ущербной, пока солнце не наполнит ее снова.
Войны в загробном мире – явление редкое, но царству Ямы однажды довелось пережить серьезное вооруженное вторжение, которое едва не привело к полному его разгрому. Случилось это в глубокой древности, когда могучий демон Равана получил в дар от Брахмы редкостное свойство: он стал неуязвимым для богов и демонов. Почувствовав свою безнаказанность, Равана начал завоевывать миры индуистской вселенной. Во главе войска демонов-ракшасов он вторгся во владения Ямы и освободил мучившихся там грешников. Тогда Яма взялся за оружие сам и обратил воинов Раваны в бегство. Для того чтобы предотвратить единоборство Ямы и Раваны, в царство мертвых пришлось спуститься самому Брахме. Он обратился к правителю подземного мира с просьбой не поражать захватчика и не нарушать тем самым постановления о его неуязвимости. Яма согласился на мировую при условии, что ему вернут его подданных. Брахма не возражал, и Раване пришлось уступить – он покинул царство мертвых, считая себя победителем, но грешники были возвращены к местам их мучений… Несмотря на то что суд Ямы беспристрастен и сам Яма нередко отождествляется с богом справедливости Дхармой, судит он не только по делам самого покойного, но и учитывает его родственные связи. Посмертная судьба подданных Ямы может оказаться печальной, если у них в роду есть, например, лжесвидетели. В «Махабхарате» говорится: «…свидетель, который на заданный вопрос ответит иначе, зная, как было на самом деле, погубит своих предков, а также семь поколений (очевидно, будущих. – О. И.) в роду».
Безрадостной бывает и участь покойных, чей род по мужской линии прервался. В той же «Махабхарате» описывается некто Джараткара, праведник, предававшийся «суровым аскетическим подвигам». Подвиги эти были столь суровы, что Джараткара, научившийся полностью усмирять плоть, не имел потомства и засчитывал это себе в заслугу. Но однажды, странствуя по свету, аскет «увидел своих праотцев, висящих в глубокой яме ногами вверх, а головами вниз». Мучения старцев усугублялись крысой, «тайно живущей в той же яме». Выяснилось, что в яме (видимо, это был один из участков ада) истязаются предки героя, которые были столь же «суровы в обетах», как и сам аскет, по каковой причине они имели на всех лишь одного потомка, самого Джараткару. И теперь, если он не родит хотя бы одного сына, род их угаснет и посмертная судьба праотцев не сможет измениться к лучшему. Видя мучения старцев, Джараткара немедленно устыдился, снял с себя принятые обеты и воскликнул: «…я приложу старания к тому, чтобы жениться, о праотцы!.. И тогда родится потомство ради вашего спасения. Достигнув вечного местопребывания, радуйтесь, о мои отцы!».
Джараткара сдержал слово, родил сына и «отправился на небо вместе со своими предками». Но поскольку в Индии всегда существовало множество аскетов, можно опасаться, что не одни лишь предки Джараткары, но и миллионы других жителей Питрилоки безвинно терпят мучения, расплачиваясь за воздержание своих потомков.
Еще одна аналогичная история, описанная в «Махабхарате», рассказывает о том, как уже не праотцы, а сам аскет не мог достигнуть рая, поскольку не имел детей. Некто «славный Мандапала, суровый в обетах и сведущий в ведах отшельник», находил радость в законе и изучении вед и «пошел по пути мудрецов, удерживавших свое семя». Достигнув предела подвижничества и оставив свое тело, Мандапала, полный надежд на лучшее, отправился в страну предков, но с удивлением обнаружил, что райские миры закрыты для него. Боги объяснили незадачливому аскету: «Эти миры закрыты для тебя из‐за отсутствия потомства. Произведи его, и тогда ты будешь наслаждаться нетленными мирами».
Мандапала готов был исполнить волю богов, но его положение осложнялось тем, что он успел лишиться тела. Конечно, для индуса не составляло особых проблем родиться вновь, но аскетические подвиги утомили подвижника, он жаждал рая, и ему вовсе не улыбалось становиться младенцем и начинать все сначала. «Где же можно в короткое время приобрести многочисленное потомство?» – размышлял Мандапала. В конце концов он решил, что «только птицы рождаются быстро». После чего аскет обернулся трясогузкой, сочетался с самкой и «произвел от нее четырех сыновей, которые были сведущи в ведах».
