"До "керхера" этому миру далеко... пока, моем вручную..." - невесело скаламбурил я про себя и взял визитку.
Дверь резко распахнулась и в туалет влетел Леха.
Встревоженный Керхер прижался к стене.
- Все в порядке, Леш! - поспешил сказать я.
Леха посмотрел тяжелым взглядом на напуганного ювелира и угрожающе уточнил:
- Точно?!...
***
- Редакция... - хриплый прокуренный мужской голос.
- Здравствуйте, Кондрашову можно?
- Сейчас посмотрю...
...
- Алло, - "да, этот голосок поприятнее... аж, до мурашек!".
- Здравствуй, Вер...
- А... э... добрый день...
"Да, что б тебя! Дура неуравновешенная! Опять тараканы диван в башку обратно затащили?!"
- Занята? - мой голос, против воли, становится раздражительным.
- Н... нет...
- Отпроситься сможешь?
- Да! Когда?
- Я могу быть у редакции через 15 минут, а уж как у тебя получится...
- Хорошо. Через 15 минут.
"Или нормально все с головой? Ладно. Сейчас узнаем...".
Сегодня у нас был объявлен "день отдыха". Клаймич взялся показать ребятам Москву и Эдик, со своей "Волгой", остался с ними.
Я малоубедительно сообщил, что хочу погулять по городу пешком и в одиночестве. Конспирация получилась так себе, Клаймич - понял, Леха - догадался, а Николай - удивился. Удивился и попытался меня сначала отговорить, потом присоединиться, а затем сдался, тоже что-то заподозрив, после Лехиного: "да, оставь его, пусть погуляет".
...Такси ждет, я тоже... Прислонился к багажнику машины и наблюдаю за проходной "Комсомолки".
"Не додумал... Надо было не с "руссичкой" воевать, а у Шпильмана барахлом затариться. А то опять одет в то же, в чем она меня на юге видела... Или фигня все это... Опс... а вот и мы...".
Я даже не думал, что буду так рад её увидеть! В Москве тепло, "бабье лето", наверное, градусов 17. На Вере темная блузка с вырезом и юбка в широкую горизонтальную, черно-белую полоску, белые туфли и белая сумочка на длинном ремне, через которую перекинут светлый плащ. Стройная фигурка, "конский хвост" черных волос. Она растерянно крутит головой и не сразу находит меня взглядом. Нас разделяют метров сорок и я успеваю заметить на ее лице сначала нарастающую беспомощность, которая затем смывается улыбкой "обнаружения", а после маскируется деланным спокойствием.
"Да... Зря ты ее бил, падла. У меня это к тебе теперь ЛИЧНОЕ...".
Несмотря на такие мысли, я встречаю девушку с вежливым спокойствием, открываю дверцу "Волги" и помогаю сесть в такси...
...Не-е... Так то у меня был план. Сначала я собирался показать Вере "нашу" шикарную квартиру, в процессе, обнаружить в гостиной накрытый стол (прикупился в ресторане "России"), а затем показать в спальне, купленный для нее, букет шикарных бордовых роз. Ну, а потом... само собой... плавно перейти к освоению спальни...
Все эти старперские заходы, из моей прошлой жизни, рухнули сразу, еще в холле. А "освоение" спальни я начал даже не дав возможности нам обоим раздеться... Эх, молодость!.. Мне все было по фиг и все возможно... Я прижал ее к стене и минут десять, практически, держал на руках, а эрекция оставалась "железобетонной"...
Девушка только успела снять остатки одежды, а я уже снова был готов к продолжению...
Если, поначалу, Вера, и попыталась было, принять какое-то активное участие в процессе, то тут же смирилась с моим напором и просто очередным вскриком давала понять, что я на самом верном и правильном пути!..
...Всему наступает конец... наконец, угомонился и я... Мы лежали на скомканных простынях, мокрые и задохнувшиеся.
Я понимал, что нужно что-то сказать... ОНИ же любят после этого поговорить! Но пока подбирал тему, Вера начала первой. Она перевернулась на живот, приподнялась на локтях и нависла надо мной. Ее тяжелая безукоризненнно-красивая грудь легла на мою, а зеленые глазищи гипнотизировали в сумраке зашторенных окон:
- ТЫ ПОЧЕМУ НЕ ЗВОНИЛ ВСЕ ЭТИ ДНИ?!
***
14.09.78, четверг (6 месяцев и 24 дня моего пребывания в СССР)
Обычно уже к двум часам дня я еле сдерживал рвущееся на волю раздражение. А если уроков было шесть, то ближе к 14:45, на меня накатывала уже волна холодного бешенства.
Нет, я был абсолютно вежлив с учителями и всегда знал изучаемый материал. Принцип подготовки оставался прежним: я находил перед сном час, чтобы прочитать изучаемый массив на неделю вперед, а перед каждым уроком жертвовал пятью минутами перемены, чтобы перечитать "сегодняшний" кусок. Такой подход, пока, не давал сбоя ни разу.
НО КАК ЖЕ МЕНЯ ZA.....АLA ЭТА ШКОЛА!!!!!!!!!!!!!!!
И решения проблемы, пока, не находилось. Директор школы вопрос с экстернатом сама решить не могла. А Романова не было в Ленинграде.
На следующий же день, после возвращения из Москвы, я позвонил в его приемную в Смольном. Там со мной разговаривать, практически, не стали, но обещали передать "кому следует", что я звонил.
И передали... Поскольку, уже через час я разговаривал с давним знакомым, помощником Романова и моим тезкой - Виктором Михайловичем:
- Григорий Васильевич сейчас в Прибалтике и вернется, примерно, через неделю. Ты уверен, что я не могу тебе быть полезен? Поскольку Григорий Васильевич давал указание помогать... если что... - голос Жулебина был доброжелателен, но насторожен.
"Кому охота решать чужие проблемы, да еще под собственную ответственность.... Понимаю...".
- Нет, спасибо большое, Виктор Михайлович! У меня все нормально... Просто я побывал в Москве и хотел бы... э... рассказать Григорию Васильевичу и... э... спросить у него совета... По возможности, не откладывая в "долгий ящик"...
После такого пассажа, Жулебин заверил меня, что обязательно проинформирует шефу, как только тот вернется.
Я повесил трубку и скуксился.
"В Прибалтике он... "Бархатный сезон" в Юрмале ловит... не иначе... Когда-то в будущем(!), эта любовь к Балтийскому взморью будет ему стоить поста Генсека, карьеры, страны и рухнувшей жизни...".
Мы сидим, вдвоем, в квартире Клаймича на Невском. Леха - на "сутках", Николай - с семьей.
... - Григорий Давыдович, как я понял из ваших слов, это морская "загранка" и валюта... а значит КГБ. Никакая аппаратура не стоит свободы, а тем более жизни... Вашей... Поэтому, берите ту аппаратуру, что есть или ту, которую купить безопасно. Это не надолго. Начнем ездить заграницу - купим все, что необходимо! И без запредельного риска...
- Виктор, спасибо за эти слова... Я ценю... Постараюсь достать, то что возможно, без особо риска... А дальше будем уже думать вместе. Но пришла пора готовить деньги... Большие...
Клаймич испытующе посмотрел на меня.
- Сколько и когда... - я был невозмутим.
- Если это рубли... - он дождался моего подтверждающего кивка, - то при курсе доллара на черном рынке один к четырем... Пределов совершенству нет и, к сожалению, более-менее приемлемый "звук" будет стоить тысяч пятьдесят.
Григорий Давыдович пытливо выискивал у меня на лице реакцию на эту, фантастическую для советского человека, сумму.
- "Более-менее" нас устроить не может... Нам нужен звук - "лучше всех", - я покачал головой.
- 100-150 тысяч рублей и выше, - сразу и сухо ответил Клаймич.
- Хорошо, - я спокойно кивнул, - а хорошая студия?
- Примерно столько же... и дороже... - Григорий Давыдович "держал лицо".
