— Аферист какого рода?

— Это единственное, что я услышал от нее о Джейроффе. Она сказала, что он аферист, — поморщился Дейвис. — У меня сложилось впечатление, что она напугалась до полусмерти из-за того только, что произнесла его имя.

— Да, здорово вы мне помогли…

— Я посчитал необходимым упомянуть об этом.

Он явно обиделся.

— Огромное спасибо… Я позвоню вам по возвращении из Майами.

— Если вы привезете с собой Джоди, — с надеждой произнес он, — я удвою ту сумму, которую вы посчитаете необходимым проставить в своем счете.

Смог рассеялся. Я вышел наружу, убедившись, что день неожиданно стал солнечным, так что можно было опустить верх на машине. К тому времени, когда я добрался домой, ветер растрепал мои волосы, а на зубах поскрипывал мелкий песок. Я вошел в дом, умылся, переоделся в яркие гавайские трусы и нырнул в бассейн, находящийся за домом. После чего устроился в шезлонге возле этого же бассейна, потягивая из высокого стакана прохладный «Том Коллинз», лениво раздумывая о том, что особенного нашла высоченная красивая девушка в коротышке-карлике? Видимо, в этот момент я задремал, потому что внезапно мне привиделся Дейвис Дейвис, облаченный в блестящее бикини, за которым по пляжу в Малибу гонялась высокая статистка в вечернем туалете. Мне так и не удалось выяснить, поймала ли она его, потому что в разгар преследования над моим ухом раздался громкий окрик: «Холман!» — и я только что не упал со стула.

Открыв глаза, я какое-то мгновение не был уверен, не снится ли мне все еще сон. Прямо передо мной стояла высоченная брюнетка, на лице которой читалось крайнее сомнение. Пару раз я торопливо моргнул, но она не исчезла, а мой мозг стал регистрировать кое-какие интересные подробности. Ее рассыпавшиеся по плечам черные как смоль волосы отливали на солнце синевой. Огромные темные глаза придирчиво рассматривали меня. Серьги в виде серебряных колец свисали с мочек ее ушей, а в изгибе ее широкого рта было определенно что-то языческое. Облачена она была в белый топик, туго натянутый на высокой груди, и расклешенные брюки из такой же ткани, украшенные поясом-цепочкой на уровне пупка, причем между этими двумя частями туалета виднелась широкая полоса сильно загорелой кожи.

— Я исполнила целый концерт на вашем дверном звонке, — сообщила она глубоким контральто, — но не дождалась ответа. Однако ваша машина стояла у входа, поэтому я решила, что вы дома. Я обошла вокруг и услышала, как вы храпите.

— Я вообще никогда не храплю! — возмутился я.

— Услышала ваш храп, — твердо повторила она. — Вы — Рик Холман?

— Полагаю, что так. Был таковым до того, как заснуть. А вы кто такая?

— Глория Старой. Подруга Джоди Риммел.

— Ага, сон в руку, — пробормотал я.

— Я звонила Дейвису Дейвису сразу после того, как вы ушли.

Какое-то мгновение она разглядывала безукоризненной формы ногти на своей правой руке.

— Я еду вместе с вами утром в Малибу.

— Вы?

Я поднялся с кресла и заметил, что высокие каблуки делают ее выше меня.

— Если вам это не нравится, я поеду сама, — произнесла она недовольно. — Но совместная поездка дает обоим несомненные преимущества… Вы не собираетесь предложить мне что-нибудь выпить?

Вопрос мне показался вполне резонным. Мы вошли в дом, я потратил несколько минут, чтобы надеть на себя футболку, свободные брюки и пару туфель с несношенными каблуками, после чего присоединился к своей незваной гостье. Она сказала, что наблюдала за тем, как я колдовал над коктейлем. Я придвинул один бокал ей и с трудом удержался от желания встать на цыпочки и проверить, буду ли выше ее.

— Вы слишком много выжали сока из лимона, — заявила она, попробовав свой напиток, — но в целом сойдет.

— Благодарю вас, мисс Старой, — чопорно ответил я.

— Я все еще адаптируюсь. Если верить Дейвису, вы нечто вроде супермена с электронным мозгом. Но, когда я застала вас спящим с открытым ртом в кресле у бассейна и громко храпящим, этот образ несколько потускнел.

Ее большие темные глаза принялись снова придирчиво изучать мою физиономию, критический изгиб ее губ не изменился.

— Проснувшись, вы не стали намного лучше.

— Полагаю, у вас своеобразная защитная реакция, — проворчал я, — в связи с тем, что вы слишком рослая девица, к тому же с отвислыми телесами. Вы, очевидно, всех мерите на свой аршин?

Она посмотрела на белый топик, готовый лопнуть на ее могучем бюсте, и высокомерно улыбнулась.

— Ничего нигде не отвисло. Даже нет бюстгальтера. Хотите, чтобы я вам это доказала?

Я подавился от неожиданности, в результате секунд двадцать не мог справиться с приступом кашля. Судя по ее взгляду, она считала, что коли я вознамерился испустить дух рядом с нею, то, по крайней мере, это надо сделать тихо и благопристойно.

— Вы что, слабак какой-то, изнуренный непосильной работой? — заинтересованно спросила она. — Я имею в виду столь бурную реакцию на мое предложение снять верхнюю половину пляжного костюма?

— Я не был ни изможденным, ни изнуренным вплоть до того момента, когда встретился с вами. Теперь я начинаю думать, что мне следует изменить самооценку.

— Едва ли стоит это делать в вашем возрасте.

Она неожиданно улыбнулась, продемонстрировав жемчужно-белые зубы, резко выделявшиеся на фоне загорелого лица.

— Не тратьте понапрасну время, обмениваясь со мной колкостями, Холман. После четырех лет работы статисткой я стала специалистом в этом деле.

— Ну что же, согласен. А теперь объясните мне, почему вы отправляетесь со мной утром в Малибу.

— Джоди Риммел — моя ближайшая подруга, — ровным голосом сообщила она, — я знаю, что она приглянулась этому коротышке Дейвису Дейвису, и верю ему, что она добровольно никогда бы не оставила его. А это значит, что скрыться ее принудил, могу поспорить, не кто иной, как Херб Джейрофф.

— Вы его знаете?

— Я его знаю, — произнесла она ледяным тоном. — Джоди сбежала от него в Майами, а он негодяй, который не успокоится до тех пор, пока не завладеет ею снова и хорошенько не проучит за непокорность. Участвовать в мерзких фильмах для такого паршивца, как Колверт, само по себе является наказанием, которое мог без всякого труда изобрести Джейрофф.

— По словам Дейвиса, Джоди сказала ему, что Джейрофф аферист.

— Полагаю, ей об этом известно больше, чем мне. Ему принадлежал клуб, в котором мы работали в Майами, именно поэтому Джоди стала его девушкой. Пару месяцев с ним — этого ей хватило с избытком, поэтому мы уехали в Лос-Анджелес одной темной ночью, когда Джейрофф был чем-то занят в другом месте. Ну, приблизительно через год, как мне кажется, Джоди практически позабыла полностью о его существовании. Потом нам сообщили, что он прибыл в Лос-Анджелес и наводит о ней справки.

— Что было дальше?

— Пару недель назад она однажды вечером просто не вернулась домой на квартиру. А дня через четыре я получила открытку из Малибу, в которой было сказано, что у нее все хорошо, что в скором времени она приедет за своими вещами. На открытке не было обратного адреса, ну а Дейвису, за которого она намеревалась выйти замуж, она вообще ничего не сообщила.

— По этой причине вы хотите отправиться вместе со мной утром? Убедиться, что с нею все в порядке?

Брюнетка кивнула:

— Я хорошо знаю Джоди и сразу же пойму, говорит ли она правду или же просто слишком напугана и предпочитает солгать.

— О’кей, Шерлок Холмс, — сказал я, — я собираюсь выехать часов в восемь утра, чтобы явиться туда не слишком поздно.

— Вы можете звать меня Глорией, — снизошла она, — учитывая то, что я этой ночью буду гостьей в вашем доме. Черный кофе и подсушенный тост утром, когда вы меня поднимете.

Она подтолкнула пустой бокал через бар ко мне.

— И приготовьте мне еще один «Том Коллинз», только не переусердствуйте с лимоном, прежде чем вы отвезете меня куда-нибудь ужинать.

— Полагаю, вы прихватили с собой дорожную сумку со всеми необходимыми вещами? — пробормотал я.