– Не рад? А я тебе столько сообщений отправила! Мог бы и ответить! И знай, что любым твоим зоям, машам или таням я все глаза выцарапаю!

– Оставь ты меня в покое, Ксения! Я уже все тебе сказал! – раздраженно бросил Илья и отключил смартфон.

Он решил отправиться на пляж. Выйдя за ворота, свернул в сторону возвышающихся песчаных дюн. Дом бабушки стоял почти в конце длинного и довольно узкого мыса, с одной стороны которого было море, а с другой – лиман. Еще пару лет назад здесь было пустынно, и Илье это очень нравилось. Когда он хотел развлечений, то уходил гулять на центральные улицы Витязево, но если ему надоедала толпа отдыхающих, то самое лучшее место были именно эти практически безлюдные дюны. Но в этом году новые отели почти подобрались к дому бабушки. Буквально в ста метрах возводилось очередное здание, за ним стояли уже отстроенные и заселенные отели, оттуда неслась музыка. Илья свернул в сторону моря и увидел, что в ложбине между дюнами даже выложена дорожка из длинных досок. По ней шли отдыхающие, кто-то уже возвращался с пляжа, а кто-то спешил туда. Место выглядело странным: это был самый край поселка, с одной стороны – готовые нарядные отели и остовы строящихся зданий, с другой – густые заросли каких-то кустов, камыша, высокой травы, полной комаров. За этой растительностью находился грязевой лиман. Улицу даже не заасфальтировали, и целые тучи белой пыли клубились под колесами проезжающих машин.

Илья забрался на дюны и немного посидел на теплом песке, любуясь серебрящимися на солнце волнами. Затем спустился на пляж и долго плавал в прохладной воде. Побродив какое-то время по берегу моря, он вернулся в дом. И после сытного обеда уснул. А когда встал, то решил, что необходимо помочь бабушке по хозяйству. На закате он еще раз сходил на пляж. Досыта наплававшись, бегом припустил домой, отмахиваясь от тучи комаров.

На следующий день Илья проснулся поздно. Он потянулся, отбросил покрывало и спрыгнул на прохладный деревянный пол. Настроение было приподнятым, он предвкушал долгий солнечный день, наполненный прогулками, валянием на песке, купанием. Когда он спустился на кухню, то улыбнулся, увидев на столе стопку еще дымящихся блинов. Рядом стояли две банки, одна со сметаной, вторая – со сгущенкой. Его персональная кружка, большая, пузатая, красная в белый горошек, была заботливо приготовлена бабушкой. Илья налил чай и уселся завтракать.

– Полдень уже! – раздался веселый голос, и баба Маня вошла на кухню. – Приятного аппетита, внучек! Рада, что хорошо выспался! Я тебя и не будила, но с блинками вовремя подгадала.

Она поставила на столешницу корзинку, из которой торчали перья зеленого лука, свекольная ботва, еще какая-то зелень.

– Борщеца тебе приготовлю, в магазин уже сгоняла, мяса хорошего прикупила, – сообщила довольно улыбающаяся бабушка. – А то вон ты у меня какой худой да бледный. Городская жизнь вредная, что и говорить!

– Ничего, быстро загорю! – ответил Илья. – Блины у тебя, как всегда, суперские!

– Кушай на здоровье! А то дома-то тебя никто и не кормит! Виталий вряд ли изменился, все по сценам, поди, скачет козликом, за родным дитем и некогда приглядеть!

Бабушка вздохнула и достала из холодильника банку меда.

– Вот еще к блинам тебе! Совсем забыла! Медок-то цветочный, очень хороший! С прошлого года остался, у пасечника купленный, не магазинный!

Илья улыбнулся, вздохнул, но съел еще пару блинов, густо намазав их медом. Затем встал, чмокнул бабушку в щеку и сказал, что сыт и хочет скорее на море.

– Так это… сразу после еды вредно купаться! – озабоченно проговорила баба Маня. – Ты бы полежал в теньке, там у меня гамак натянутый, аккурат за домом. Да и книжки твои никуда не делись, все в сохранности. Полежи, отдохни, почитай!

Илья обнял ее и широко улыбнулся.

– Я не дедушка, меня после еды в сон не клонит, – ответил он. – Но ты такая у меня заботливая!

– Отвык ты от заботы-то!

– Да не нужна она мне! Опекать меня вовсе не надо! Не забывай, я уже совершеннолетний! И мне кажется даже смешным, если бы отец готовил мне обеды и ужины! Он занят творчеством, это его жизнь!

– Самостоятельный ты у нас! – заметила баба Маня. – Ну иди, гуляй! Перечить тебе не стану. Вернешься, когда захочешь! Сам знаешь, контролировать я тебя не собираюсь. Хоть до утра не приходи! Но звони, если сильно задержишься.

– До утра?! – рассмеялся Илья. – Да меня комары сожрут!

– Я это… мало ли… – невнятно начала бабушка. – К тому, что вдруг с девушкой познакомишься. Дело-то молодое! Самое то до зорьки гулять…

– Бабушка! – весело сказал он.

– Но на море, должно быть, волна, ветер поднялся, – другим тоном произнесла она. – Так что осторожнее…

– Хорошо, далеко заплывать не буду! – пообещал он.

Через полчаса Илья был уже на дюнах и обозревал окрестности. Море и правда волновалось, но ветер пока был не сильным, он охлаждал разгоряченное от ходьбы тело, ерошил волосы, и это было приятно. Но увидев, сколько на пляже людей, Илья приуныл. Из вновь построенных отелей шли вереницы отдыхающих, они брали под навесами шезлонги, многие устраивались прямо на песке. Но Илья хорошо знал, как неудобно лежать, когда ветер усиливается. Мелкий песок покрывает все тело, забирается в уши, нос, набивается в волосы. И Илья решил уйти подальше в дюны, где можно спрятаться от ветра. К тому же он хотел остаться один. Он спустился к морю, быстро искупался и побрел по кромке воды в сторону лимана. Он знал укромные места, куда отдыхающие не заходили. Обогнув огромную, уже начавшую ржаветь трубу, вынесенную, видимо, в зимние шторма на берег, Илья направился к ложбинке между высокими песчаными дюнами, покрытыми живописными колючками. Там было чудесное местечко, обычно безлюдное. Вода заходила в ложбину и образовывала что-то наподобие крохотной бухты, укрытой со всех сторон возвышающимися песчаными холмами. Растительность на них придерживала песок, и даже в сильный ветер там было достаточно комфортно. Это было его место, Илья никого туда не приглашал, даже временных знакомых, с которыми обычно тусовался, когда приезжал к бабушке. Только Гоген один раз побывал здесь в свой приезд в Витязево.

Увидев, что его «частный пляж» остался практически без изменений, Илья довольно заулыбался. Он расстелил полотенце, бросил на него шорты и кепку, затем снял и плавки и забрался нагишом в нагретую спокойную воду.

«Вот вам и нудистский пляж! – подумал он. – И какая тишина! Я будто остался один на планете! Кайф!»

Илья растянулся на спине, подставив тело солнечным лучам, которые грели его сквозь тонкий слой воды. Он окончательно расслабился и закрыл глаза. Не заметил, как задремал. Солнце грело все сильнее, волночки набегали на тело, ласкали кожу, легкий ветерок, скользящий между дюн, охлаждал лицо, трепал челку, и Илья наслаждался, пребывая на грани яви и сна. Набежала очередная волна, и что-то закатилось в его раскрытую ладонь. Илья машинально дернул рукой и приподнялся. Что-то круглое, серебристо-блестящее вылетело из его ладони и упало на горячий песок. Это была бусина. Илья лениво подумал, что какая-нибудь девушка потеряла дешевое украшение со своего купальника, и его прибило волной в бухточку. Правда, бусина была довольно крупной. Илья сквозь прищуренные ресницы наблюдал, как бусина обсыхает на солнце, ее блеск становится все слабее, но цвет странно меняется. И вот холодный жемчужный блеск будто розовеет, бусина шевелится… Илья протер глаза и сел.

– Я перегрелся! – пробормотал парень, вглядываясь в жемчужину.

В этот момент бусина начала расти, вытягиваться, появились очертания фигуры, проступило нежное тонкое бледное лицо прекрасной девушки, ее глаза раскрылись…

– Что за черт! – вскричал Илья и выскочил из воды.

Он ударил видение мокрыми руками, призрачное лицо будто начало таять, бледно-розовые губы прошептали:

– Нет, только не вода!

– Ты еще и говоришь, призрак! Воды боишься?!

И Илья начал зачерпывать пригоршнями воду и поливать полупрозрачную девушку. Ее лицо исказилось, истончилось, поблекло, вода будто смывала его. И вот видение окончательно исчезло, а на песке осталась жемчужина. Илья вытер пот и в изнеможении сел на полотенце, не сводя глаз с загадочной бусины.