– Да, конечно, ведь это не секрет.

– Так вот, пару лет назад мой самый главный шеф решил вложить деньги в науку, организовал несколько научных центров, и я стал начальником СБ на одном из объектов, который занимается физикой. Работа непыльная, платят отлично, и коллектив меня уважает. К учёным я не лезу, на мне только охрана. Но вчера руководитель проекта попросил меня срочно найти человека, который согласился бы поучаствовать в весьма серьёзном эксперименте. Времени мало, искать кандидата некогда, а поскольку требуется не бомж с улицы и не наркоман, а нормальный, адекватный человек с хорошими, непропитыми мозгами и приобретённым в течение жизни дефектом или неизлечимой болезнью, то выбирать особо не из кого. Вот я и заехал на старое место службы. И первый, кому решил предложить поучаствовать в этом эксперименте, ты. Вкратце такие вот дела.

– Это что же получается, – в моём голосе была лёгкая обида, – меня как подопытного кролика будут использовать? Зачем мне это нужно, Иваныч? Ты меня за дурака держишь? Да, я инвалид, и это на всю жизнь. Да, я никому не нужен. Да, всё хорошее осталось позади. Но я всё прекрасно понимаю и не хочу участвовать ни в каких экспериментах.

Как ни странно, Лавров ничуть не смутился, а спокойно выслушал меня, одним большим глотком допил чай, закинул в рот печенюшку, прожевал её и, дождавшись, пока я перестану изливать на него своё неудовольствие, продолжил:

– Ты ведь не знаешь, от чего отказываешься. Так что не торопись. Эксперимент – бомба, прорыв в науке, и ты можешь прославиться. Но это чепуха. Главное, есть реальная возможность полностью восстановить своё здоровье. Понимаешь, полностью! Отрастить руку и отремонтировать позвоночник. Одна минута – и ты снова здоров.

– Этого не может быть. Фантастика. Нелепица.

– Возможно, ты прав. Однако меня уверили, что всё именно так.

– И при чём здесь физика и здоровье? По-моему, это совершенно противоположные направления.

– Соглашайся на эксперимент, и ты всё узнаешь. Рискни. Тебе ведь один хрен, по большому счёту терять нечего.

«Действительно, нечего, – подумал я. – Мне уже ничего не светит, и моя жизнь закончится в этой самой комнате. Одна радость – Интернет и общение с людьми на разных форумах, от исторических и политических до литературных и философских. Но это всего лишь имитация жизни, а не сама жизнь. Согласиться или нет? Не знаю, поскольку предложение слишком неожиданное, а я привык сидеть в своей уютной комнатке и вырваться за её стены не стремлюсь».

– Эксперимент опасный? – спросил я Лаврова.

– Буду откровенен. Учёные говорят, что дело простое, но я им почему-то не верю. Так что за твоё здоровье, какое в тебе еще осталось, ручаться не стану.

– Что я должен сделать?

– Подробности позже, а если кратко, то нужно пройти полное медицинское обследование, раздеться, войти в какой-то механизм и через тридцать – сорок секунд выйти. Потом снова обследование, несколько дней за тобой будут наблюдать – и ты свободен.

– И всё?

– Да. Вошёл и вышел. Если эксперимент удастся, станешь здоровым и знаменитым, а нет, значит, получишь немного денег, которые сможешь потратить по собственному усмотрению, и вернёшься обратно.

– И много денег?

– Достаточно, чтобы купить новый ноутбук. – Иван Иваныч кивнул на мой потрёпанный комп.

– Ясно. Если я соглашусь, меня отсюда выпустят? Проблем не будет?

– Выпустят, конечно. Какие уж тут проблемы. Ты ведь не секретоноситель и не особо важная персона. К государственным тайнам не допущен. Справки свои составляешь на основе сетевых данных и официально являешься полноценным гражданином, который имеет паспорт и может в любой момент покинуть стены этого гостеприимного места. Только идти тебе некуда и не к кому. Поэтому ты и сидишь здесь, словно сыч, и делаешь черновую работу за бывших сослуживцев, которые тебя даже не навещают.

– А ехать далеко?

– Полчаса – и мы на месте.

– Бумаги какие-нибудь подписывать надо?

– Пока нет, а там посмотрим. – Лавров помедлил и кивнул на выход: – Итак, ты со мной или мне другого кандидата поискать?

Ответ вырвался сам собой.

– Согласен. Еду с тобой. Рискну здоровьем. Ха-ха! – невесело посмеялся я.

Мы с Иван Иванычем обговорили некоторые мелочи, ударили по рукам, и спустя двадцать пять минут, погрузившись в новенький «хаммер», я ехал в исследовательский центр господина Павелецкого. Вопросов в голове была тьма-тьмущая. Но Лавров отмалчивался или говорил, что подробности будут на месте. Настаивать бессмысленно, и я замолчал. Смотрел на пролетающий за окном заснеженный придорожный лес и думал о том, что вот ведь как странно жизнь повернулась. Три года я сидел в доме инвалидов, и меня не тянуло выбраться наружу. А сейчас как-то резко пришло понимание, что мой внутренний мир не ограничен одним личным горем. Есть мать-природа, которая живёт по своим законам. И хорошо бы, после того как эксперимент закончится, выбраться куда-нибудь на реку или, на крайний случай, в зимний сад.

За размышлениями дорога пролетела совершенно незаметно. Машина свернула с главной трассы, проехала через ухоженный лесок, въехала за тяжёлые железные ворота, которые охранялись вооружёнными охранниками, и остановилась перед серым четырёхэтажным зданием.

Нас ожидали. Для меня приготовили инвалидное кресло. Два крепких мужика в чёрной униформе помогли мне выбраться из машины и пересесть в новое транспортное средство, а затем вкатили его в просторный холл.

Иван Иваныч куда-то исчез, а передо мной предстал молодой длинноволосый брюнет в тёмно-зелёном халате, который представился Мишей. Он перехватил меня у встречающих и покатил к лифту. Всё делалось сноровисто, быстро и чётко. Слова, жесты, мимика, ничего лишнего. Ни дать ни взять, будто в нормальной воинской части, где слово «дисциплина» не пустой звук. Впрочем, я не удивлялся. Серьёзная контора, в которой всё на западный манер. Никаких личных отношений, перекуров и посиделок. На работе только работа, и это понятно. Павелецкий, хоть и ворюга, обокравший добрую треть страны, дармоедов при себе не держал и расхлябанности не терпел, особенно там, куда он вкладывал деньги.

Лифт доставил нас с Мишей на четвёртый этаж, и меня вкатили в рабочий кабинет местного начальника, на двери которого висела табличка, извещающая, что здесь заседает руководитель проекта Румянцев К.В. Коротко и лаконично. В приёмной никого, а в кабинете всё строго и функционально: отделанные под красное дерево стены, большое окно, на стене плоский сорокадюймовый экран. Напротив – дубовый стол, пара кожаных кресел и в одном из них полный лысоватый мужик, по виду мой ровесник, в шерстяном свитере и потёртых брюках. С виду типичный тюфяк, удел которого – быть на побегушках у тех, кто сильнее характером. Но первое впечатление бывает обманчиво, это общеизвестный факт. Поймав взгляд Румянцева, я пришёл к выводу, что передо мной волевой, упрямый и жёсткий человек – руководитель и лидер.

– Добрый день, Вадим Андреевич, – поприветствовал он мою скромную персону и представился: – Меня зовут Константин Викторович. Кто вы, мне известно, Иван Иваныч о вас хорошо отзывался, а на основе вашего досье можно не один боевик или хороший детектив написать. Впечатляет. Кавказ. Таджикистан. Работа в аналитическом отделе ФСБ, а затем эта глупая авария, после которой вы не сломались.

«А Лавров-то – подлец, – мельком скользнула в голове мысль. – Даже досье на меня имеет и предоставил его частному лицу. Впрочем, по сегодняшним временам, когда покупается и продается всё, включая государственные тайны, это обычное дело. А он отставник, который хочет хорошо есть и иметь в кармане разноцветные бумажки с портретами иностранных президентов. Ладно, переходим к разговору, надо же узнать, что здесь происходит, и лучше сделать это раньше, чем позже».

– Рад знакомству, – рассматривая Румянцева, произнёс я и, отдавая инициативу учёному, замолчал.

Руководитель проекта цыкнул зубом, смерил меня долгим оценивающим взглядом и спросил: