Она засыпала, и последней мыслью было: посмотрим, что еще потребует от нее Флокс. Хорошо бы предложить ему и свои варианты, но так, чтобы не повредить Мите.

Исчезновение Марии парализовало всю жизнь экипажа «Русалки». Дмитрий продолжал суд над банкирами, но делал это вполсилы, с неохотой и равнодушием. И ночью, и днем подолгу валялся на диване, смотрел в потолок или на люстру и ни о чем не думал. Все попытки отыскать Марию оказались тщетными. Был уверен, что ее увезли, и далеко. А прозвучавший вчера привет и просьба о ней не беспокоиться еще более усилили тревогу. Одно твердил себе: записали ее голос, привезли откуда-то и подключили к телефону. При нынешней технике это ничего не стоит.

Не знал, не думал, что так глубоко любит Марию и что потеря ее парализует волю и каждый день превратит в пытку. «Не уйти ли из жизни?.. Наставлю на себя сильный пучок электронов — и привет. Окончились все муки». Но думалось и о другом: приедет Мария, а меня нет. И уж потом только бежали страшные мысли о том, что народ его, Россия потеряют своего защитника.

После таких размышлений, а они случались все чаще, испытывал прилив сил, садился за компьютер, вызывал на экран клиентов, и с радостью наблюдал, как летят со счетов и возвращаются на Родину украденные миллиарды, превращаются в нищих вчерашние богачи. Все операции загонял в память — с тем, чтобы во время суда народного предъявить неопровержимые доказательства.

Труд вдохновлял, и он если и не забывал боль утраты, то отвлекался.

Катя приходила к нему реже. Она потеряла аппетит и подолгу не являлась в столовую. Петр часто бывал у нее, старался утешить. Он один держался бодро, ездил на «Русалку», осматривал механизмы, поддерживал лодку в рабочем состоянии.

Евгений сидел у компьютера, выполнял программы по «зачистке счетов» новых русских. За обедом говорил:

— Среди новых русских редко-редко встретишь русского.

Дмитрий дал ему задание: выявлять подлинную национальность богатеев, отслеживать их родителей, дедов, бабушек — до седьмого колена, и особенно — родственные связи и тех, кто помог им в момент развала государства урвать куш в банках, получить должность в министерствах, фирмах, в разных парламентах, думах и конторах. Работа по своему объему космическая. Ни один архив мира, ни одна столичная библиотека не имела такой стройной системы, не могла в считанные секунды предоставить нужную информацию.

Король и шейх пытались найти Марию, но все их усилия разбивались о глухую стену молчания и отсутствия каких-либо следов.

Саида тоже не было. Шейх был уверен, что он сбежал в Англию, на свою вторую родину, к многочисленным родственникам по линии матери.

Но однажды Саид объявился в городе. Как и предполагал шейх, он был в Лондоне и прилетел оттуда на каком-то военном самолете, приземлился на американской базе, на автомобиле приехал в банк и — прямым ходом к Флоксу. Тот, как паук, сидел за письменным столом и плел свою денежную паутину. Навстречу Саиду не поднялся, как это он обычно делал, а приветствовал молодого человека словами:

— А-а, явился мой хороший юноша, который дал мне таких важных клиентов. Я вам говорил, что буду платить, говорил?.. Получайте чек, очень хороший чек, и вы будете еще давать мне клиентов.

— Чек — давайте, но мне нужны деньги.

— Странная мысль — ему нужны деньги. А кому они не нужны, эти деньги? Но вы мне скажите: сколько вам?

— Полмиллиона долларов.

Флокс поднял на Саида круглые, как у птицы, и покрасневшие, точно обведенные краской, глаза. Смотрел долго и не мигая. Повторил:

— Полмиллиона?

— Да, полмиллиона.

— Но это весь гонорар, который я вам выписал. Зачем вам так много?

— Я вам дал в двадцать раз больше. Один только Гусь перевел тридцать миллионов.

— Тридцать миллионов? Но откуда у него такие деньги? Вы жили в России — я тоже там жил, но только давно, в детстве, и слышал, как русские говорят: на гусе вода. Так вот: у Гуся больше воды, чем денег. Если он вложил десять миллионов, то это хорошо.

Флокс сильно занижал вклад Гуся, чтобы Саид не потребовал больше комиссионных. Саид привел ему этих двух новых русских — очень богатых! — и сказал, что этот банк надежный, потому что и его отец шейх Мансур держит здесь свои миллиарды. Те сделали вклады и обещали в конце года еще вложить. За эту выгодную операцию Флокс одарил Саида, но этот шалопай, как и все юноши мира, не умеет хранить деньги. Флокс взял у Саида чековую книжку, оторвал листок на полмиллиона и стал доставать из сейфа пачки банкнот.

— А теперь — приведите сюда Марию.

Флокс икнул от неожиданности, откинулся на спинку кресла.

— Вы много думали, чтобы сказать такое? Я приведу Марию, и ко мне придут солдаты и скажут: «Это вы уже такой банкир богатый — Флокс?.. Собирайтесь, пойдемте. И твой дядя, и твой папаша отрубят мне голову. Но вместе с моей они захватят и твою такую молодую красивую голову. А?.. Вы этого не понимаете? Но я вам сказал.

— Все равно — давайте Марию.

Флокс похолодел. Он понял, что Саид не шутит. Что-то такое произошло, что он уже требует Марию. Но что? Что же случилось?

— Вы, может, скажете, почему еще недавно вы говорили, пусть сидит и зовет своего Дмитрия, а теперь — наоборот: пусть она идет, а нам с тобой секир башка? А-а?..

— Ведите Марию!

Глазки Флокса сузились до едва заметной щелочки, и он ледяным голосом процедил:

— Парень! Флокс не такой простак, как живут люди в России. Это их можно дурить, меня не надо. Вот кнопочка, я нажму — и ты сам окажешься в подвале.

Саид достал из кармана пистолет — маленький, точно игрушечный.

— Марию! Иначе я продырявлю ваш пустой череп.

Саид говорил железным тоном, и пальцы руки его до белизны в суставах сжимали пистолет.

— Хорошо, хорошо. Я не буду нажимать кнопку и позову Марию. Только давайте поговорим, как нам избежать…

Пухлой ручкой он чиркнул себя по шее:

— А-а… И мне и тебе. Твой дядя шутить не любит. И папочка — тоже. Ну?.. А об этих людях в темных очках, что живут в Лондоне, ты подумал? Это они приказали нам вернуть Дмитрия в Россию. Их руки далеко тянутся — я знаю. Сегодня у меня много вкладов, и банк имеет процент, а завтра они уведут клиентов, и я сяду на мель. Но тогда и вы не получите свой гешефт! Вы этого хотите?

— Я хочу Марию! Немедленно — вот сюда.

И Саид вскинул пистолет.

— Хорошо, будет тебе Мария!

Флокс колобком покатился к стене и исчез за дверью. А через три-четыре минуты в другую дверь, обычную, основную, вошли два дюжих молодца и тиграми подскочили к Саиду, но он увернулся и одному из них выстрелил в голову. Другой замер от неожиданности, — этим замешательством воспользовался Саид: кинулся на него и ударил в висок рукоятью пистолета. И этот упал на ковер, а Саид, зная, что всполошится вся охрана банка, побежал к выходу, и тут его ждал автомобиль. Ехал медленно, говорил по телефону с Дмитрием:

— Я Саид, знаю, где Мария. Пусть меня пропустит к вам охрана.

— Саид! Приезжай быстрее! Выхожу тебя встречать!..

Саид развернулся и повел автомобиль в сторону отцовского дворца. Там его ждал весь экипаж «Русалки».

Можно представить, какой удар постиг Флокса, когда он в своем кабинете увидел мертвого парня и другого еле живого с пробитой головой. Благо, что не было вокруг никакой суматохи; даже секретарша в приемной сидела на своем месте и, видимо, ничего не слышала или не хотела слышать.

Флокс вошел вместе с Марией и Максимом. Увидев страшную картину, он схватился за сердце, стал оседать и несколько раз повторил: «Никого не зовите. Не зовите…»

Положили его на диван и сели рядом; недоуменно смотрели друг на друга, не знали, что предпринять. Максим погрозил пальцем: дескать, молчите. Запустил руку в грудной карман Флокса, достал оттуда связку ключей. Подошел к тыльной стене кабинета, открыл дверь. Там была комната отдыха банкира, место приема близких друзей и женщин, — подхватили Флокса, затянули в эту комнату. И бросили на ковре. Потом туда же затащили раненого и убитого. Максим сказал Марии: