-- Я вижу величие и славу, Избранник! Меч фараона, сокрушающий все на сотни итеру, от Бабили и Хатти до Куша и Островов. Великие победы в Долине Врат, при Каркемише и Вашшукани! Слава и золото! И Храмы, брат мой, Ипи. Величайшие и богатейшие города, невиданный расцвет мощи и власти!

-- Но чем ты напугана, Мерит, чем? -- Ипи прижал сестру к себе, но она вновь оттолкнула его и упала на ложе без сил.

-- Величие и слава растоптаны! Храмы разрушены безумцем, что будет страшней всех прихотей Самозванки и полчищ хаков! Изваянья Нетеру низвергнуты в огонь. Великий диск испепеляет, не согревая. Имя Аменхотпа, нашего предка, предано проклятию! Слава Мудрейшего-из-Величайших втоптана в песок! Воины Та-Кем убивают собственных Жрецов по приказу безумного властителя. Страны, завоёванные Тутимосе, преданы на разграбление дикарям без боя! Вот что я вижу, достойнейший Ипи Ранефер! Вот что принесёт нам плод моего чрева. Дом Йахумосе погибнет от одного из своих правителей, и дочь Паер-Анха из Дома Аменемхети, кровь Великого Сома, родит того, чьим потомком будет нечестивец... Безумец Нефер-Хепер-У-Ра Эх-Не-Итан!

Женщина, мелко задрожав, медленно сползла на пол, перевернувшись и распластавшись на каменных плитах. Слёзы текли по лицу Мерит.

-- А ещё, брат мой... Тот, кто обречён родиться, мой сын, поднимет руку на Избранника... Ты, хранящий берега Хапи, избранный Вместилищем, падёшь от его руки! И проклятие обрушится на землю Та-Кем, не сразу, но неизбежно, как гнев Сехмет, ибо не уберёгшие своего Хранителя недостойны дыхания! И взойдёт кровавый диск, и будет попрана Истина, и будет преломлён меч!

Мерит-Ра встала и пошла к западному окну. Её глаза по-прежнему оставались застывшими, а слова становились, все более туманны и невнятны.

-- Семь голов, мой возлюбленный брат! Семь голов, раздробленных булавой палача, идущего вслед за великим воителем, покорившего всех, но не казнившего, ни единого! Семь Сах, вывешенных на стенах от Куша до Нахарина, девять луков, приходящие из чёрных стран, из пустынь Аменет и стран Хепри. Великая тварь, порождённая кровью семи царей и твари Дуата, сражённой тобою! Тварь о семи головах, идущая с востока, девять луков в руках у твари, и кровавый диск.

Мерит трясло, словно в ознобе, но Ранефер не мог пошевелиться, подойти, обнять, сорвать невидимые путы ужаса. Скованный по рукам и ногам обречённостью и отчаянием, он слушал.

-- И восстанут мёртвые у Города Врат, чтобы нести гибель живым. И на месте великой битвы Извечные сойдутся с силами Мрака, и падут города и страны, и придут дикие, и сокрушат снова Нахарин, земли Ре-Тенну, Хатти, Бабили и Та-Кем, но будут тысячекратно страшнее хаков, ибо падут троны и некому будет остановить их! Тьма идёт с востока, брат мой! Кровавый диск восходит на западе! Двойная корона Пшент брошена во прах, корона Атеф расплавлена в пламени, синяя корона Хепреш продана торговцем, ибо Девять корон увенчают голову твари, ибо Маат попрана, и не будет спасения!

-- Прошу тебя, Мерит, остановись! Даже Верховному Ур-Маа невыносимо сознавать такое грядущее!

Ипи схватил стеклянный сосуд и бросил на пол, надеясь, что резкий звук вернёт Соправительнице сознание. Он боялся закрыть глаза ибо, как наяву видел всадников, с ног до головы закованных в железо. Их щиты и одежда несли на себе знак, похожий на священный Анх[110]. Следом ползли приземистые чудовища с белыми и красными звёздами Аштарт, синими звёздами Мелькарта. Они отрыгивали смерть, как и летучие подобия себека, которые извергали из пасти огненные ленты, сметающие все на своём пути. С неба падали хищные птицы, исчезающие в огненном вихре.

Он боялся рассказать об этом сестре. Но в том не было смысла -- она все видела сама.

-- Так слушай, Избранник и Хранитель Берегов Херу. Раскрой глаза свои и ты увидишь Неизбежность! Смотри на земли, разграбленные и выжженные, на города Севера и Юга. Узри неугасимый огонь и великий ветер, порождённый стрелами, что возожгут рукотворные светила и обрушат покров Нут на землю! Смотри на победу Апопа, смотри, как Величайшая плачет у Врат Та-Мери, ибо все страны и народы явятся к ней в один день, истреблённые самими собою в час последней битвы у проклятой горы Мегиддо!

-- Остановись, Мерит, хватит, заклинаю тебя, ты не вынесешь этого! -- Ранефер обернулся, схватив чашу с вином, чтобы напоить и успокоить царственную сестру, но допустил ошибку. В тот же миг Соправительница подняла свой меч, ухватив двумя руками, направив лезвием вниз, себе в живот...

-- Стой, Мерит! -- Ипи успел только крикнуть. Он был слишком далеко, чтобы остановить её руку. Соправительница замахнулась и, выдохнув, ударила.

Верховный Хранитель выбросил ладонь, будто мог дотянуться до сестры с нескольких шагов, разве что от отчаянья, но...

Ипи открыл глаза, и некоторое время лежал неподвижно, затаив дыхание и прислушиваясь к учащённому биению сердца. Справившись с охватившей его дрожью, Ранефер выскочил из палатки продышаться, приветив восход Хепри. Холм и возвышающиеся на нём стены Города Врат, грозной тенью нависали над лагерем на фоне розовеющего неба.

Семь лет прошло с того дня, когда видение о грядущем, леденящее кровь в жилах, явилось его сестре. Как и он сам, Мерит-Ра, щедро одарённая благосклонностью Прекраснейшей, могла видеть будущее. Чаще всего туманные пророчества нуждались в толкованиях и могли быть поняты по-разному, но тогда видение впервые вышло столь отчётливым, подробным и... страшным.

И вот, снова. Тот день, как наяву. Будто вчера...

Безумец придёт. Ипи знал, что видение правдиво. Ему, Видящему Ур-Маа, не требовались для того никакие доказательства. Эх-Не-Итан придёт в этот мир, но не один. Херу-Ем-Геб -- будет имя нового Избранника, нового Избавителя, который вернёт надежду истерзанной Священной Земле. И в его жилах будет течь Древняя Кровь. Кровь Ипи Ранефера. Безумца настигнет стрела Истины, запущенная Ипи в будущее. И она поразит свою цель, спустя столетие.

Ипи знал, что так и будет. Вот уже семь лет он жил с этим знанием. Как и с тем, другим. Семь лет. Совсем скоро столько исполнится маленькому Аменхотпу, первенцу Величайшего. Тому, кто... Лучше не думать об этом.

Но было здесь что-то ещё. Что-то новое. Странные образы, не поддающиеся осмыслению.

"И восстанут мёртвые у Города Врат".

Этого не было в прошлом пророчестве. Звёзды Аштарт, звёзды Мелькарта. Неугасимый огонь и ветер. Что это значит?

Нет ответов. Сейчас нет.

Ранефер уже собирался вернуться в палатку, когда сине-белая вспышка расколола престол Нут, затмив сияние Триединого. Ипи зажмурился, но свет пробивался сквозь веки, а тело охватил жар, подобный пламени вод Дуата.

Наваждение пропало, но Верховный Хранитель, ослепнув на миг, не решался открыть глаза.

"Не бойся, Ипи"

Знакомый голос. Любимый голос. Ранефер поднял веки.

Маленькая лодка на водах вечного Хапи. На её носу стоит женщина в белоснежном одеянии, с пером в чёрных волосах. Ранефер любовался Ею, невидимой на фоне умирающего Атума, сотканной из закатного света. Он хотел видения, и Прекраснейшая даровала его.

"Да славится в Вечности Маат Нефер-Неферу!"

Она улыбнулась, не ответив ему.

"Что со мной?"

"Ничего, Ипи"

Нежный голос звучит, как музыка.

"Твоя стрела летит в Вечность, но хорошо ли ты видел свою цель? Она скрыта в тумане. С уходом сына Итана не окончатся беды Священной Земли. Это лишь начало конца..."

"Но что же делать, Прекраснейшая? Как предотвратить это? В моих ли силах..."

"Мир изменился, Ипи. Потрясатель основ, разрушитель царств, тот, кто возвысился в мощи своей там, в нижнем течении Реки, не будет проклинаем людьми. Кем он станет теперь? Спрашиваешь, в твоих ли силах? Ты плывёшь на лодке, Ипи. Течение влечёт тебя, вас всех и вы не противитесь ему. Возьмись за весла".