Георгий Вагнер (журналист – писатель)
-На самом деле, вся ситуация довольно нелепа и заставляет усомниться в стереотипной бесполезности индустрии развлечений. – Георгий отточенным движением легко зачесывает локон за ухо. На лице играет еле заметная улыбка. – То самое «потерянное поколение» с атрофированной способностью к физическому труду, воспитанное телевидением и компьютерными играми, оказалось более всего приспособлено к случившемуся. Я объясню. Если бы мы с вами, люди помнящие советские идеалы, ценящие собственное образование и качественные книги или фильмы, приближенные к реальности, вдруг оказались в условиях так называемого «зомби-апокалипсиса», - он делает пальцами жест, означающий кавычки, - мы бы, скорее всего, вверили свою жизнь властям, точно следовали бы их указаниям, будучи уверенными в том, что под их контролем безопаснее. А при встрече с зараженными, пытались бы их успокоить. Может быть даже помочь. Но у подростков есть свои клише.
Георгий издает легкий смешок и изящно потирает подбородок.
-Фильмы и игры на тему «зомби-апокалипсис» учат, что от армии и полиции есть польза только в первые несколько минут. Затем, дружок, придется выживать самостоятельно. Лучше всего сразу же найти себе убежище, полное пищи и оружия, которые в условиях образовавшейся анархии стали совершенно бесплатны и доступны к использованию. Самый превосходный вариант – супермаркет, но и небольшой магазинчик, где можно оторвать водопроводную трубу, тоже совсем не плох. Далее, располагая почти всем необходимым, можно начать мерное истребление зараженной нечисти. Вы понимаете? Именно истребление. Фильмы и игры научили детей тому, что зараженный человек отныне – бесполезная бесчувственная биомасса, подлежащая уничтожению. Разве в нашей стране убивают людей, страдающих шизофренией или маниакальным психозом с приступами агрессии? Даже для серийных убийц у нас отменена смертная казнь. Но отчетливые стереотипы в головах подростков попросту затмевали здравый смысл и моральное сознание. Не помогать, а убивать. Вот, пожалуй, главная причина, почему подросткам было проще адаптироваться в зараженном городе. И, в конечном итоге, выжить…
Виктор Суриков (до инцидента – студент, одногрупник Сергея Нестерова)
-«Коралл». Торговый центр. А куда нам было ещё бежать? До дома всем нам далеко, институт наверняка закрыли, да и бесполезен он. А если уж пережидать невзгоды, то где-то, где есть для этого все удобства. К тому же большая часть пути пролегала под прикрытием толпы, что тогда нам казалось безопасным. Но нужно ж было снова через детей пробраться. За руки мы браться не стали – этот метод показал своё неудобство. Серега быстро соображал. Он сказал, что лучше всего будет бежать парами – вдвоем и с быстрыми зараженными расправляться легче, и по сторонам лучше видно. Причем пацаны впереди, а девчонки сзади, но главное друг друга на виду держать. Потом он просто бросил «Побежали» и рванул первым, что мы еле за ним поспели. И вот мы снова бежим. Только уже гораздо быстрее. Вокруг опять куча зараженных. Спереди Санек с Серегой, у которых уже рука набита, так что они их наотмашь раскидывают, даже быстрых. Мы с Данилой сзади них в паре метров и нам только и остается, что лавировать между скрюченных фигур и через поваленных детей на ходу перепрыгивать. А в хвосте девчонки плетутся, всё же сбившееся в кучу, и практически на себе тащат рыдающую Ульяну. Я с Даней тогда слегка притормозил, чтобы их вперед пропустить. Вокруг же шустрые дьяволята носятся, а девчонки на каблуках и как овечки в стаде – налетай, рви любую. Мы парочку быстрых зараженных смели и за ними. Мне тогда было как-то спокойнее. Будто мы каждый день этим занимались и сейчас просто методично выполняли рутинную работу. Точные апатичные движения, уверенность в каждом следующем шаге, простота решений. Не знаю, чем это было вызвано, но черту зараженных и их слияние с толпой людей мы миновали за секунды. Там же отстали быстрые зараженные, гнавшиеся за нами. Они просто нашли себе других менее расторопных жертв. Потом, когда после перекрестка толпа стала гуще, Серега притормозил, и мы все вновь сбились вместе. Люди, ещё не знавшие о провале эвакуации продолжали брести вперед, а мы, расталкивая их, продвигались в обратном направлении. Их было не так много, как тогда, когда наша группа только вышла из института. Военный с мегафоном куда-то исчез. Иногда в толпе слышались крики боли, возвещая о зараженном, и мы делали небольшой крюк. Конечно же, в замкнутом пространстве мы были куда более уязвимы, так что постоянно оглядывались по сторонам – быть укушенным после пережитого не хотелось. Без особых проблем, почти тихо мы добрались до перекрестка шоссе…
Юлия Наумова (до инцидента – студентка, одногрупница Сергея)
Юлия стоит возле светофора на углу пересечения двух дорог. За её спиной над рядом синеватых зеркальных окон выделяется надпись «Торговый центр», а выше большими цветными буквами «Коралл»
-Люди по-прежнему были везде. Правда, шли они не слишком тесной толпой, так что, даже передвигаясь все вместе, мы не сталкивались с большими трудностями. Но все были на нервах, постоянно озирались по сторонам, ведь где-то в толпе могли оказаться зараженные. И действительно, они там были. Мы слышали вопли, и люди, словно круги по воде разбегались от них, расталкивая друг друга. Но, к счастью, нам повезло не столкнуться с ними лоб в лоб, и мы благополучно дошли до перекрестка. – Она показывает на полотно асфальта перед собой. По нему проносятся редкие автомобили. – Здесь людей было не так много, но они всё равно мешали движению немногочисленных машин – водители выбирались из центра города ближе к выездам. Вот там, – Юлия показывает налево. Туда, где раньше, по-видимому, была автобусная остановка, – заняв почти обе полосы, стояли две машины, столкнувшиеся друг с другом. Водители просто бросили их там.
Она поворачивается и целеустремленно идет к небольшой застекленной пристройке – входу в торговый центр.
-Мы перебежали шоссе, и направились сюда. До дрожи хотелось поскорее оказаться где-нибудь, где можно почувствовать себя в безопасности. Хотя бы оказаться в помещении, где нападение не будет таким внезапным как в толпе людей. Здесь был зараженный. – Она показывает направо, на небольшую автомобильную стоянку под вывеской. – Он просто стоял, а по подбородку стекала кровь. Люди с криками разбегались от него, а мы лишь пронеслись мимо, не обращая на него внимания.
Юлия подходит к стеклянным дверям и кладет на них руку. Они не разъезжаются в стороны, как следовало бы. Сейчас торговый центр всё ещё восстанавливается. К тому же, людей, проживающих в городе не так много, чтобы быть заинтересованными в подобном учреждении. Не убирая руки и глядя сквозь стекло, Юлия говорит:
-Первый этаж был отведен под продуктовый отдел. Прямо у лестницы располагалось небольшое кафе. Когда мы зашли, в первую очередь огляделись. Из-за столиков, прилавков, из-за касс, стеллажей из глубины зала,отовсюду на нас смотрели испуганные люди. Видимо, многим пришла в голову идея прятаться здесь.
Она опускает голову.
-Тогда я об этом не думала… Но у меня было много времени. Мы все были в стенах торгового центра в относительной безопасности. А на улицах люди шли к несуществующему пункту эвакуации. Некоторые даже понятия не имели о безумцах, бросающихся на других. Они обрекали себя на смертельный риск, о котором мы, все кто тогда засел в «Коралле», знали. И ни один из нас не предупредил тех людей. Ни по дороге сюда, ни даже сейчас, когда был практически спасен. Мы просто забились по углам как крысы, заботясь лишь о собственной жизни, совершенно забыв, что всё же рождены людьми. Это наш эгоизм, наша замкнутость в низменной борьбе лишь за своё существование и безразличие по отношению к незнакомцам, бредущим навстречу опасности, помогли заражению распространиться…
Виктор Суриков (до инцидента – студент, одногрупник Сергея Нестерова)
