— Что вы имеете в виду? — настороженно спросила Мольфи.

— Это очень опасный путь… скользкий путь. Легко упасть.

— Думаю, Родгар хорошо стоит на ногах, — заметила она.

— Не сомневаюсь. Но даже ему не помешали бы коньки… хотите знать правду? — он резко остановился.

Мольфи подняла взгляд на долговязую фигуру, казавшуюся ещё более худой в неровном отблеске свечей.

— Я бы ни за что не согласился. — продолжил Роб, — если бы не одно "но".

— Какое? — спросила она.

— Есть надежда, что если я буду с вами, то смогу что-то изменить. Лучше пусть рядом с Родгаром будет кто-то, кто сможет указать ему правильное направление. Сейчас я не смогу его переубедить. Но потом. Кто знает. Раскол слишком губителен для нас.

Волшебница кивнула.

— И я говорю это вам не просто так, — он чуть прищурился, — вы производите впечатление умной девушки, имеющей влияние на Родгара. Постарайтесь употребить его во благо. И не заблуждайтесь в отношении того, в какой степени я вас поддерживаю.

— Я постараюсь, — ответила Мольфи.

Родгар закрыл за собой дверь в собственный кабинет, подбросил дров в начавший гаснуть камин и опустился в кресло. Со вздохом оглядел лежавшие на столе свитки, бумаги и тетради. Переложил пару с места на место. Потом, не оборачиваясь, произнёс.

— Хватит стоять как пень Лудольф. Раз уж пришёл, говори…

Укрывавшийся в тени человечек вышел к столу.

— Вы наблюдательны, господин Родгар. Надеюсь, всё прошло удачно?

— Более чем. Оба согласились.

— Это большая удача, — улыбнулся Лудольф, — как говорится, пока мы едины, нас не одолеть.

— У меня к тебе вопрос.

— Да, господин?

— Я задал его в прошлый раз. Надеюсь, теперь ты знаешь на него ответ.

— Ах это… Вы же сами распорядились относительно принца и лошадей.

— И?

— Но вы ничего не сказали про девушку.

Родгар впервые за всё время разговора оторвался от бумаг.

— Ваши люди настолько глупы, что им не приходит в голову убрать свидетеля?

— Наши люди настолько исполнительны, что следуют полученным указаниям с исключительной точностью…

В голосе Лудольфа зазвучал лёгкий металл.

Родгар отбросил свиток, который держал в руках.

— Я полагал, что они всё-таки способны проявить инициативу и мне не нужно объяснять им очевидное. Например, как ходить или за какой конец брать кинжал…

— Вы ничего не сказали про девушку, — покачал головой Лудольф, — они ничего не сделали. Они не умеют читать мысли.

— Жаль… Ладно. Что сделано, то сделано. Точнее не сделано… Но так или иначе, а оставлять девушку в живых сейчас нельзя.

— Возможно дикие звери… — заметил Лудольф, глядя в камин.

— Мне нужна уверенность, а не возможность. Пусть ваши люди перевернут хоть весь лес, но разыщут её. И гарантируют, что после того как они её найдут, она будет окончательно и бесповоротно мертва. И все кому она успела, если успела, что-нибудь рассказать — тоже. На этот раз, надеюсь, я достаточно исчерпывающе выразился?

Из небольшого тусклого зеркала на Вендис глядело растерянное и несколько заплаканное лицо, обрамлённое густыми тёмными прядями, которые она из всех сил пыталась расчесать. Если принц действительно жив, как сказал ей старый маг, она должна выглядеть достойно.

Но как? Она же была твёрдо уверена в его гибели… И если она ошиблась, то получается, что она бросила принца. Оставила на съедение волкам! У неё перехватило горло, а рука с гребнем бессильно опустилась на колени. Её долг был оставаться там и защищать его… а она бежала.

Но она была уверена, что он мёртв. Абсолютно уверена!

— "Ты всё равно должна была остаться", — назидательно произнёс внутренний голос.

Она положила гребень на полку и нервно стиснула пальцы. Раненое предплечье немедленно полыхнуло болью, вернувшей ей некоторое самообладание.

— Волки бы разорвали меня, — сказала она отражению в зеркале.

— "Но принц же выжил", — парировал внутренний голос.

Поморщившись, она поднялась с высокого и не редкость неудобного стула. Нога почти не болела, но в спину при малейшем движении вонзались десятки кинжалов. Волшебник Аримунт настаивал, чтобы она оставалась в башне покуда лекарь хотя бы не снимет швы, но это было невозможно. Она должна видеть спасшегося принца немедленно.

Подойдя к окну, Вендис приоткрыла ставню. Сейчас она уже привыкла, но когда выглянула оттуда в первый раз, ей стало плохо. Не то чтобы она боялась высоты, её просто никто не предупредил. Вид земли, расстилающейся где-то далеко внизу, тогда заставил её желудок свернуться комком. Хотя сейчас она находила в этой картине некоторое очарование. Открытый горизонт, столь редкий в этих лесных местах, напоминал ей о доме.

Вековые пихты, снизу казавшиеся ей уходившими прямо в небо, отсюда выглядели шетинистым ковром, едва достававшим до середины башни. Тёмно-зелёный, подернутый белой пылью, этот ковёр расстилался насколько хватало глаз. Лишь на самом горизонте, в холодной дымке серело нечто, что вполне могло сойти за крыши дозорного замка. Хотя могло и за облачко.

— "Ты его бросила", — напомнил о себе внутренний голос.

Девушка чуть заметно поёжилась и тотчас же пожалела — швы ответили резкой болью.

— "У меня не было другого выхода", — подумала она, — "я могла лишь погибнуть, защищая его тело… Я ведь была уверена, что он мёртв."

Девушка отвернулась от окна и снова подошла к зеркалу. Пришедший вчера осмотреть её раны лекарь рассказывал странные вещи. Принц вызвал Родгара на поединок. Они сражались и Лизандий победил, но теперь лежит раненый… Как он мог победить? Может она и ошиблась, сочтя его мёртвым, но он точно был ранен ещё тогда, в лесу. Если не смертельно, то очень тяжело. Он не мог биться в таком состоянии! Этот лекарь что-то напутал… Или у неё в голове всё перепуталось. Может и не было никаких волков? Ей всё померещилось, и она бросила его умирающего в лесу. Одного. Девушка вздрогнула, и боль в раненой спине немедленно удостоверила её, что волки были.

Есть только один способ. Она должна срочно добраться до Бычьего Лба, где находится принц. Лекарь утверждал, что после гибели Родгара мятежники склонились перед Лизандием и присягнули ему на верность. И это тоже было очень странно… Те, кто собирались принести её в жертву, не могли присягнуть Лизандию. Это было просто немыслимо.

Она прижала ладони к вискам. В голове у неё все перепуталось, и она уже ничего не понимала. Наверное стоит для начала поехать в Сторожевой замок, выяснить что на самом деле происходит. Или она просто сойдёт с ума от всего этого.

В дверь робко постучали.

— Да, войдите, — она плотнее запахнула шаль, оборачиваясь на стук.

— Можно войти? — поинтересовался из-за двери неуверенный голос.

— Да, Манч, заходи…

Дверь приоткрылась, и на пороге возник застенчиво улыбающийся юноша с подносом.

— Учитель сказал принести вам завтрак…

Он бережно, но не слишком умело, водрузил поднос на столик.

Прошедшие дни аппетита у неё не было, но перед дорогой следовало подкрепиться. И вообще она должна выглядеть соответственно и не слишком заморенно.

Вендис сдвинула упавшую на лицо прядь волос, и приподняла угол закрывавшей поднос салфетки.

— Хлеб, бульон из куропатки, печёное яблоко с мёдом, — с готовностью доложил Манч, — и простокваша…

— Простокваша? — спросила Вендис, разглядывая кувшин.

— Мэтр Аримунт не держит ни коровы, ни козы, — стал оправдываться юноша, — молоко ему привозят из деревни раз в неделю, а сейчас ещё не так холодно, чтобы было можно его замораживать…

— Ничего страшного, — Вендис очень медленно опустилась за стол, стараясь не слишком морщиться, когда движения тянули швы.

Манч пару раз дёрнулся. Было видно, что он хочет помочь, но стесняется.

— Учитель сказал, чтобы я помог вам позавтракать и собраться…