– Король Запольяи, отдавший Трансильванию турецкому султану вдруг усмотрел благо в союзе Габсбургов со своим правительством! Странно, разве другого выбора у магнатов и примкнувших к ним дворян нет? И почему я должна покинуть Трансильванию? У меня здесь столько незавершенных дел: необходимо вернуть мой замок и прибрать к рукам соляные копи графа Ласло.
Баронесса Йо была вся во внимании и, услышав имя своего жениха, еще больше насторожилась. Для того чтобы разглядеть таинственную пару, она еще больше раздвинула ивовые ветки и отчетливо увидела мужчину в плаще и шляпе. Рядом с ним стояла белокурая женщина в военном мундире, узких брюках и высоких сапогах, ее голову покрывала черная шляпка, а лицо было скрыто под темной вуалью. Несмотря на то что молодая женщина скрывала свое лицо, Этель узнала ее, это была графиня. «Но почему она назвалась мне Марош Илоной, а мужчина называет ее Ребекой?»
– Только Фердинанд сейчас может помочь Венгрии. Графиня, ты нужна нам в Вене и наш тайный совет принял решение отправить тебя и еще нескольких дворян в Австрию. Что касается графа Ласло, то мы поможем тебе отнять у него земли вместе с рудником. Дай срок, мы вернем тебе замок. Нам сейчас необходимо время и деньги.
– С деньгами я вам помогу, они у меня имеются, да и отец оставил кое-что.
– Ребека, ты же знаешь, как я отношусь к тебе и мне небезразлично твое будущее…
– Гаспар, не нужно сейчас об этом, – перебила его графиня, – не время выяснять отношения, да и после гибели моего жениха, я не могу смотреть доброжелательно на мужчин.
– Ребека, любезная моя, все в этом бренном мире течет и меняется, видимо, богу было угодно, чтобы твой жених почил навеки. В тот момент ты сама прекрасно знала, как к нему относился твой отец, да и люди вокруг не двусмысленно говорили, что он тебе не пара.
– Да, действительно, мой отец и ты, были против нашей помолвки. И я не желаю больше разговаривать с тобой на эту тему. Наш союз с Юстином был крепок любовью. Вадаш, почему я должна перед тобой отчитываться за свои чувства? Давай прекратим эти разговоры, – произнесла она недовольно, но сменив строгие нотки в голосе на более мягкие, добавила, – и все же я решила остаться на время в Трансильвании.
– Графиня Жомбор, – Вадаш сменил мягкие интонации в голосе на более жесткие, – мы не можем рисковать, тебя повсюду ищут турки и дворяне, примкнувшие к султану. Если тебя схватят, то непременно посадят в кресло, а как они искусно это делают, ты сама знаешь. Поверь, после подобных пыток мало кто держал свой язык за зубами. Подумай над моим предложением и поторопись, иначе будет поздно.
Как только, мужчина назвал графиню по фамилии Жомбор, Этель призадумалась и пропустила часть разговора. «Значит, это не Марош Илона?! Жомбор… Жомбор – это же фамилия графа, о котором мне рассказывал Михал. Значит, эта женщина родственница покойного Жомбор. Может дочь? Почему она обманула меня, и назвалась Марош? Графиня называет своего собеседника Гаспаром, где-то я уже слышала это имя». Стараясь не упустить что-нибудь важное в их разговоре, Этель снова напрягла слух.
– Я сейчас держу заложницу – это баронесса Йо, она невеста Ласло. Попробую заставить графа отказаться от рудника.
– Вот как! – удивился Гаспар, – так она дочь барона Йо.
Барон, своим чрезмерным удивлением озадачил Ребеку.
– Ты что, знал ее?
– Нет, что ты. А как она попала к тебе?
– Я отбила ее у турок с частью обоза, – графиня вдруг умолкла, болезненная гримаса исказила ее лицо, она повела правым плечом.
– Ребека, тебя что-то беспокоит?
– Турки ранили меня стрелой в плечо, именно, когда я перехватила у них Йо Этель.
– Что же ты молчала, тебе срочно нужно в постель. К тебе необходимо позвать лекаря.
Барон сочувственно кивнул.
– Так пройдет, рана не столь опасна, чтобы залечивать ее, лежа в постели.
– Ребека, я знавал дворянина Йо Чонгор, мы неоднократно встречались на приеме у нашего общего знакомого в Брно. Кстати, у меня с ним часто возникали острые споры, затрагивающие политику Венгрии и Австрии. Что ты собираешься делать с баронессой?
– Пока подержу эту глупую и доверчивую женщину в своем доме, а как только, Ласло вернется из поездки, я намерена предложить ему сделку. Пусть выбирает: его невеста или рудник. Думаю, что он выберет баронессу, ведь он так ее любит. Глупышка, она поверила мне, что Ласло женился и теперь места себе не находит.
Этель была шокирована откровением графини. Теперь она поняла, что ее удерживают в лесном доме умышленно и все рассказы об измене Ласло являются гнусной ложью. После оскорбительных слов в свой адрес, волна негодования захлестнула сознание. Ей хотелось выскочить на полянку и выплеснуть графине в лицо гневные слова. Усилием воли, она взяла себя в руки и, немного остыв, решила вернуться к ручью.
Баронесса вскрикнула от внезапного появления слуги Корнеля и, выскочив из ивовых кустов, метнулась к лесу. Она убегала в надежде, что больше никогда не вернется в дом графини. За спиной раздались приглушенные шаги Корнеля, слышалось его частое дыхание. Оторвавшись от преследования, она поднялась на высокий холм и, достигнув вершины, приостановилась, чтобы отдышаться. Графиня Жомбор, обогнав на коне запыхавшегося слугу, быстро приближалась. Собрав все силы, Этель пустилась к еловому лесу, только там ее ждало спасение. Расстояние между баронессой и Ребекой быстро сокращалось. Этель приостановилась и, оглянувшись, увидела озлобленное лицо графини. Несмотря на ранение, она размахивала нагайкой и как, приблизилась к беглянке, с оттяжкой стеганула по голове. Удар был настолько сильным, что баронесса, потеряв сознание, повалилась на траву. Графиня применяла особый вид нагайки, на конце которой были закреплены металлические пластины.
Ребека злобно взглянула на подоспевшего слугу и, отчитав его за беспечность, пригрозила нагайкой. Пока Этель не пришла в себя, Корнель связал ей запястья рук и подтащил к лошади. Приподняв бесчувственное тело баронессы, уложил поперек седла.
Этель очнулась, когда ее ввезли во двор и, стянув с лошади, усадили на траву возле деревянного колодца. Графиня, смерив ее презрительным взглядом, стояла в двух шагах и, проявляя нервозность, била хлыстом по голенищу своего сапога. Она подошла вплотную к пленнице и, присев на корточки, с иронией в голосе, спросила:
– Что, вздумала к Ласло бежать? Ишь, размечталась. Вот посидишь у меня на цепи, да впроголодь, тогда поумнеешь.
Этель ничего не ответила. После удара нагайкой, болела голова. От безысходности и обиды ей хотелось расплакаться. Она отвернула лицо от графини, чтобы не показывать выступившие слезы.
– Корнель, – Ребека подозвала слугу, – я срочно уезжаю. Запри ее в хлеву и глаз не спускай. Убежит – головой ответишь.
Отдав распоряжения остальной прислуге, Ребека вскочила на коня и быстро поскакала к лесу, где ее с нетерпением ожидал барон Вадаш.
Корнель завел молодую женщину в помещение, где раньше держали свиней и, подтолкнув в угол, небрежно сказал:
– Спать будешь на соломе. Воду для питья принесу. По нужде ходить будешь в ведро.
Этель посмотрела на него отрешенным взглядом и ничего не сказав, прошла в угол и присела на кучу соломы.
Вечером пришел сухощавый, высокий мужчина – управляющий усадьбой по имени Джакоб и приказал слуге заковать баронессу в кандалы. Накинув браслеты на ногу и руку Этель, ее посадили на цепь, как собаку. Загремел снаружи засов и женщина, погрузившись в темноту, осталась в одиночестве. Ночью становилось прохладно, и Этель пришлось зарыться в солому, от которой исходил отвратительный скотский запах. Долго не могла заснуть, прислушиваясь к голосам во дворе. Появившийся еще днем, шум в голове не переставал. Она не оставляла надежду, что графиня остынет и, вернувшись в дом, отдаст приказ, расковать ее и отвести в комнату. Часто просыпаясь, слышала шорохи, доносившиеся в разных углах хлева, видимо, крысы и мыши, торопливо бегая, искали пищу. Всю ночь промучилась и только под утро, ей удалось крепко заснуть. Пробудилась от звука открываемого засова и, разбросав ворох соломы, присела. Прежде она выглядела элегантно, соответствуя баронессе, но теперь ей было стыдно показаться перед кем-либо в таком виде. Особенно она не хотела, чтобы графиня увидела ее заспанной, неумытой и с запутавшимися соломинками в волосах.
