- Мы не можем прекратить. Просто не можем, - в конце концов, нарушил Сердан напряжённую тишину.

- Это правда. Мы не можем прекратить. Мы уже так часто прекращали. Пожалуйста, не выдавайте нас. Пожалуйста! - Мне даже хотелось упасть на колени и поднять руки вверх, чтобы умолять его о пощаде. - Нам нужно претворить это в жизнь!

- Вы что хотите? - Господин Мэй остановился и посмотрел, нахмурившись, на швейную машинку, хаос из вещей, материала и ниток и большого ящика, который Сеппо немного ранее завёз в зал, чтобы мы могли перепрыгивать через него, пробуя разные варианты трюков. - Это для проектной недели?

Я энергично закивала.

- Да, это наш сюрприз. Я же вам говорила, что мы ...

- Тогда ты меня обманула, Люси. - Сияние из водянисто голубых глаз господина Мэйя исчезло.

- Ты сказала, что хочешь включить элементы гимнастики. И тебе для этого нужна моя помощь.

- Да, это так. - Внезапно я почувствовала себя такой уставшей и измотанной, что должна была сесть.

Я прошаркала к моему швейному столу, опустилась на табуретку и положила голову на скрещенные руки. Подушечка с иглами колола мой голый локоть, но это меня не заботило. У меня всё равно болела каждая косточка.

Так много, как в прошедшие дни я ещё никогда не тренировалась, а также ещё никогда не делала таких успехов, и представление о том, что всё было впустую, дало мне ощущение, что моя жизнь стала бессмысленной. Даже мысль о том, что Леандер со вчерашнего дня пошёл на поправку, не могла меня подбодрить.

- Вы правы. Я обманула.

- Как долго вы уже этим занимаетесь? Хм

- Достаточно долго, чтобы знать, что мы делаем, - ответил Сеппо уверенно. - Люси для меня как младшая сестра. Я не разрешил бы ей заниматься этим, если бы точно не знал, что она при этом не убьёт себя. Так было не всегда, можете мне поверить ... Но она лучшая из нас.

Теперь я смогла всё же снова поднять мою голову. Мне снился сон или Сеппо действительно сказал это? Я лучшая? Для меня Сеппо всегда был лучшим трейсером города - нам не нужно было говорить об этом, чтобы знать. Каждый так считал. И теперь тоже он был тем, кто руководил тренировкой и объяснял нам, как и что делать. Но это было правдой, что мне между тем удавались трюки, которые раньше были бы немыслимы, потому что я на половине забега сломала бы по меньшей мере три кости.

Талант у меня уже был всегда, но я не могла его контролировать. Теперь же это была я, у кого было самое меньшее число почти падений. Только вчера Билли упал на спину как майский жук и несколько секунд ловил ртом воздух, пока снова не смог дышать.

- Мы так или иначе сделаем это, - сказал Сердан и это прозвучало не угрожающе, лишь очень уверенно.

- Вы можете сейчас заложить нас и тогда нас выгонят из спортивного зала, и мы не сможем тренироваться, что увеличит риск. Нам придётся мастерить свои собственные препятствия, которые не смогут так хорошо выдерживать размах и возможно рухнут. Или же вы поддержите нас и ... и мы ...

- Мы покажем миру, каким красивым может быть этот спорт, - вмешалась я, когда увидела, как лицо господина Мэй потемнело. Позволить себя шантажировать он не хотел, а Сердан был на грани того, чтобы так сделать.

Видимо ему это понравилось, после истории с Бюлентом.

- И я обещаю вам, что взамен сделаю всё, чтобы вы могли остаться в школе. Хорошо?

- Люси, если я буду вас поддерживать, то появиться ещё одной причиной больше, перевести меня! А не одной меньше!

- Но паркур это спорт! Это вид спорта, а не преступление! - Теперь я почти кричала. Я не хотела слишком быстро сдаться в этой схватки.

- Так же, как не является преступлением помочь школьнице или носить плохо сидящую подкладку шорт! - Господин Мэй заморгал сбитый с толку, но я не дала ему времени, чтобы ответить. - Сильно пораниться можно и играя в футбол или катаясь на роликах и по крайней мере мы ведь больше не прыгаем с крыш домов! Сеппо всегда приглядывает за нами! Опасно становится лишь тогда, когда нам приходится делать это тайком или ночью, тогда ... тогда случаются вещи, которых не должно было случиться. Но если мы наконец сможем снова тренироваться в парке и наши родители поймут, что ... что в этом нет ничего скверного, тогда ... - Я не знала, что сказать ещё, но у меня и воздух-то закончился, чтобы говорить дальше.

- Нам это нужно, чтобы быть счастливыми, - нашёл Билли достойное завершение для моей пламенной речи, и я поражённо поняла, что глаза господина Мэйя вдруг наполнились слезами.

- Да. Да, я это понимаю. - Он подавленно шмыгнул носом, а потом застонав опустился на скамью, чтобы помассировать свой загоревший в солярии лоб. – Значит, вы в любом случае сделаете это. Правильно? Да, правильно, они это сделают. Сумасшедшие ... Одни только сумасшедшие здесь. Дурдом. Сумасшедшие девчонки, сумасшедшие мамаши, сумасшедшие коллеги, сумасшедшие парни. А я здесь самый сумасшедший.

Мы не прерывали его, но также не сдвинулись с места. Я хорошо могла его понять; я тоже часто так думала. Что меня сплошь окружали одни сумасшедшие, хотя эти сумасшедшие придерживались мнения, что сумасшедшая я.

- Вот это ... что произошло только что. - Господин Мэй снова посмотрел на меня и указал на стену. - Это была гимнастика. Хорошо? Ты хотела сделать стойку на руках. Ни о чём другом я не знаю. И я поставлю вам оборудование на подиуме именно для этого. Для классической гимнастики. Ясно? Вы провели меня, но я увижу это только при показе. Пусть Бог смилуется над вами ... Пусть Бог смилуется, Люси!

Я считала, что Бог ничего общего с этим не имеет, но даже не пискнула, и ребята тоже. Молча, мы ожидали, пока господин Мэй, застонав ещё раз, встал и вышел из зала. Но нам понадобилось несколько минут, пока мы решились заговорить друг с другом.

- Чуть всё не провалилось, - прошептал Сеппо и медленно покачал головой. - Он посчитал это клёвым, но мы били на грани провала ...

- Я думала, что теперь всё кончено. Правда, - призналась я и рассердилась на себя за то, что мой голос прозвучал слабо и тоненько. В моей голове шумела кровь. Каким маленьким стал наш мир - он состоял из этого жалкого спортивного зала, этой одной песни, нескольких трюков и самодельных вещей.

И нелегала, который проводил свой оздоровительный отпуск в женской раздевалке. И всё же это значило для нас больше, чем вся вселенная. Только применив насилие нас можно было выкурить отсюда.

- Малышке нужно в постель. Давайте на сегодня закончим, уже больше восьми часов. - Да, мне действительно нужно было в постель, Сеппо был прав. Но конец моего рабочего дня ещё не предвиделся. Сначала нужно было выполнить обязанности медсестры.

Кроме того брюки Сердана ожидали последнего штриха, а завтра была уже пятница. Генеральная репетиция. Было слишком много, что ещё нужно было сделать, чтобы откладывать иголку и нитки в сторону и ехать в Хемсхоф, даже если я пообещала маме быть дома самое позднее в девять часов вечера.

- Можете спокойно идти, я уберусь и доделаю один шов, так я не могу оставить их лежать.

Зевая, я взяла брюки и включила свет швейной машинки. Как всегда, когда я за ней работала, ребята наблюдали за мной, как загипнотизированные кролики. Они не могли смириться с тем, что их дикая Люси теперь создавала одежду и обходилась со швейной машинкой так, будто никогда ничего другого не делала. Я самой себе казалась из-за этого ещё немного жуткой. Кроме того я вела себя задиристо и как всезнайка, когда шила. Пусть только кто-то попробует вмешаться или осмелится вырвать меня из концентрации.

Тогда я могла стать фурией. Только вчера я бросила в Билли ножницы, потому что он всё время думал, что должен контролировать меня, при шитье его футболки. Он боялся, что под ней можно будет увидеть его жир - как будто я сама не подумала об этом! Конечно же подумала. И потому, что иногда и ребята учились на своих ошибках, они один за другим, прошли мимо меня, по возможности тихо и незаметно и закрыли осторожно дверь за моей спиной.