Блейк закричал и отшатнулся к руке, но Лив еще находилась в своем сумасшедшем безумии. Она в ту же секунду легко спрыгнула со своего стула и, схватив его, раскрутила вокруг себя и обрушила прямо на голову совсем ошарашенному Блейку, послав его в шикарный тайм-аут.

Увидев распростертое на полу тело мерзкого блондинчика, стонущего и извергающего проклятья и, заодно, прижимающего кровавые ладони к голове, Лив испытала триумф и резко остыла.

Она наклонилась к нему с милой улыбкой и услышала сзади дикий хохот Джонни и его обаятельный голос:

– Оливка, ты в порядке? Это было шикарно!!!Ха-ха-ха…

Блейк с трудом отнял руки от головы, на которой уже расплывалась гематома от удара, занимая макушку и половину лица своим фиолетовым окрасом, и, посмотрев на свою кровавую руку с обломком бокала, торчащим из нее, прошелестел:

– Я тебе это так не оставлю… Я превращу твою жизнь в ад, мерзкая шалава… Ты будешь умолять меня не делать с тобой то, что я собираюсь сделать…

Лив расхохоталась и проговорила:

– Ой-ой, уже страшно! Кажется, Блейк, ты тут где-то выронил остатки мозгов после падения… – она выпрямилась и посмотрела на его охранников, которые стояли в опасной близости от нее, ожидая указаний Блейка, а Бобби и Ларри держали их на мушке. – Эй вы, баобабы! Не поможете найти? Они должны быть где-то здесь… – Лив театрально оглядела пол и вдруг услышала невероятно брутальный и немного насмешливый мужской голос:

– Не напрягай свои чудесные глазки, белоснежка, без лупы их тут все равно не найти.

Лив подняла глаза… и, кажется, ее сердце остановилось. Перед ней стоял высокий юноша, от которого просто невозможно было отвести глаз… Лив никогда в жизни не испытывала ничего подобного, и что вытворяло ее сердце!

Он был невероятно красив. На нем был черный модный костюм и белая рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы, ослабленный темно-синий галстук и потрясающие дорогие туфли с символом «GY» на шнуровке. Но его великолепную фигуру идеального сложения не смог бы скрыть даже толстый и отвратительный заячий тулуп. У него были черные, как ночь, чуть волнистые волосы, спускающиеся на затылок по шее, темные брови и невероятные синие глаза, которые излучали одновременно и мужество, и уверенность, и фантастическую, притягивающую сексуальность и обаяние. Лив ощущала волну невероятной страсти, исходившую от него, но в отличие от Джонни, чья аура сияла веселой легкостью и горячим притяжением, энергия этого парня была до ужаса самоуверенной и наглой, раскованной и брутальной, как будто кто-то пытался создать прекрасный магнит для женщин.

Оглядывая Лив с ног до головы своим откровенным, обжигающим взглядом, юноша красиво и невероятно притягательно улыбнулся и проговорил, сунув руки в карманы брюк:

– Потрясный удар! А с виду такая хрупкая и нежная…

Блейк медленно пытался встать, все еще бормоча с лютой ненавистью:

– Я тебя убью, уничтожу, растопчу… Ты будешь умолять на коленях…

Но Лив уже усаживалась на соседний стул, отвернувшись от всех и с совершенно непроницаемым и невозмутимым видом разворачивая фантик с конфеткой. На самом деле она должна была успокоиться от всего, что произошло за последние пять минут, но даже сумасшедший удар сына мафиозной семьи не сумел затмить впечатление, произведенное на нее этим юношей… Ей вдруг стало ужасно не по себе, и она поспешила сунуть в рот леденец и тихонько вздохнуть.

Юноша, между тем, весело улыбаясь, продолжал, глядя на Блейка:

– Блейк, Блейк, Блейк… Наконец-то нашлась девушка, которая не побоялась надрать тебе задницу… Это что, осколок бокала в твоей руке?

– Исчезни, Макс… Или моя охрана тебя выставит… – прошипел, пыхтя от гнева, Блейк.

Лив не удержалась и снова посмотрела на юношу. Он чертовски притягивал ее, и она хотела это прекратить, но… Макс… Красивое имя! Черт, черт!

А Макс, там временем, насмехаясь над Блейком, спокойно и развязно уселся за барную стойку и уже здоровался за руку с Джонни, который бросал на Блейка ненавистный взгляд и изредка встревоженно поглядывал на Лив.

Макс скептически усмехнулся и покачал головой:

– Ты прекрасно знаешь, что они этого не сделают. Тем более… – он повернулся и посмотрел на охранников, пышущих злобой, но все еще не позволяющих Бобби и Ларри приблизиться к Блейку ни на сантиметр. – Они сейчас немного заняты.

Лив обернулась и махнула рукой:

– Эй, громилы! Идите уже за свой столик, а то выбросы тестостерона портят воздух. И публика вон как напряглась.

Лив окинула взглядом притихших и расползшихся по углам посетителей и снова с нажимом посмотрела на Бобби и Ларри.

– Вы уверены, мисс…

– Черт возьми! – прервала Бобби Лив и те, опустив оружие, ушли, куда сказано.

Блейк наклонился к Лив, опустив около нее руку с кровоточащей раной, и, уставившись на девушку сумасшедшим, заплывающим от синяка, глазом, процедил:

– Мы еще не закончили, девка…

Лив, прищурившись, с вызовом посмотрела на него:

– О, это точно, ушлепок!

Блейк стиснул зубы от сверкающего гнева и, бросив испепеляющий взгляд на Макса, с интересом и озорным огоньком разглядывающего Лив, прошипел своим людям:

– Уходим. – и, гордо подняв ушибленную голову, удалился.

В баре тут же возобновился шум, люди стали оживленно обсуждать случившееся, и Лив обрывочно слышала, как одни восторгались ею, а другие считали, что она больше не жилец на этом свете. Но ей было безразлично. Она посмотрела на Джонни, переглядывающегося с Максом и смотрящего на нее с вопросительной, ошеломленной улыбкой, и спокойно проговорила:

– Извини за бокал и стул, Джонни. Если я за все заплачу, ты же не занесешь меня в черный список, правда?

Джонни расхохотался.

– Оливка, если ты каждый раз будешь устраивать такие представления, то клянусь, я разрешу тебе громить всю мебель в этом баре до тех пор, пока Эндрю меня не уволит.

Лив улыбнулась и попросила новый бокал.

Макс сел рядом с ней и она физически ощущала его горячий, ласкающий тело, взгляд на себе. Стараясь оставаться собой, она раздраженно посмотрела на него, сражаясь его притягательной мужской энергетикой и ясными синими глазами, и проговорила:

– Дай мне время передохнуть, Франкенштейн. На создание плана по уничтожению тебя мне потребуется хотя бы пять минут.

Макс расхохотался и посмотрел на Джонни, который с улыбкой ставил перед ним бутылку виски, и очаровательно проговорил:

– Франкенштейн? Джонни, дружище, она мне нравится! Думаешь, она согласится пойти со мной на свидание?

Лив фыркнула, а Джонни горячо рассмеялся:

– Макс, оставь ее, это не твоя песня. Она тебе не по зубам, а даже если бы и была, ты все равно никогда ее не получишь.

Макс же, проигнорировав слова Джонни, снова уставился на Лив своим жгучим взглядом и притягательно улыбнулся:

– А почему Франкенштейн? Я что, пугаю тебя? – горячо прошептал он, наклонившись к плечу Лив, и та ощутила, как ее кровь быстрее понеслась по телу. Сохраняя самообладание, она посмотрела на него язвительным взглядом и усмехнулась:

– Ну да, ты гораздо страшнее этого омерзительного ушлепка Блейка Уолша! Да потому что ты здоровый, дубина, так что не обольщайся.

Джонни снова захохотал, а Макс мило улыбнулся, подняв брови:

– Я не здоровый, это ты маленькая, такая милая малышка… Так ты согласна на свидание?

– O dio! Cosa devo fare per questo deficiente di evaporare? – шепотом произнесла Лив и посмотрела на Джонни. («Боже! Что мне сделать, чтобы этот придурок испарился?» – с итал.)

Джонни сочувствующе улыбнулся и игриво подмигнул ей:

– Не хочу тебя огорчать, Оливка, но этот придурок тебя понимает.

Лив шокировано посмотрела на красавца Макса, который с веселым задором смотрел на нее, попивая виски. Он улыбнулся и, горячо оглядев Лив, проговорил:

– Ты чертовски сексуально говоришь по-итальянски! А можешь послать меня еще раз?

И они с Джонни ударили по рукам. Лив раздраженно промолчала, и Джонни проговорил: