Свет, падающий с неба, посеребрил землю. И все знакомое окрашенное серебром, теперь выглядело таинственно и волнующе. Поседел пес, лицо Амона побелело, теперь он больше походил на зомби,  его пустые черные глаза, не отражающие света, только усиливали это впечатление. Кинув взгляд на свои руки, девушка решила, что выглядит не лучше Амона.

Дорога вывела их к кованой ограде, за которой виднелись памятники и гробницы. "Как раз для мертвяков", - подумала девушка, невольно сравнивая свой облик с возникшим перед ними пейзажем. Амон, как видно, направлялся туда. Завизжали давно не смазанные петли, и ворота подчиняясь приказу дьявола, медленно разошлись, открывая обе створки. Девушка заметила:

- Почему бы просто не открыть рукой?

- Они на замке, а поэтому простым человеческим усилием здесь не справиться. Если, конечно не применить, что-нибудь типа ломика, но нам лишний шум ни к чему? - резонно ответил Амон.

Светлана не могла с ним не согласиться.

Амон двинулся внутрь ограды, девушка в нерешительности остановилась. Посещение старого, и, по-видимому, заброшенного кладбища не очень-то ее радовало. Если не сказать ужасало. Что-то страшное, было в надгробных статуях, освещенных луной. Они как призраки серебрились в полумраке. Светлые лица ангелов, казалось, с упреком смотрели на непрошеных гостей, вступивших на территорию мрачного царства Аида.

- Что же ты? - позвал Амон, уже находясь по ту сторону мира. - Посмотри на место, где кончаются надежды, страсти, мечты, и начинается жестокая и неумолимая реальность. Здесь, - он обвел рукой кладбище, - Все равны. Здесь плоть прекращает свое существование, а душа обретает новое качество. Вступи на порог разделяющий сон от реальности.

Пес подскочил к девушке, и, ухватив зубами за одежду, потянул за ограду. Все еще колеблясь и, страшась, с внутренним трепетом, девушка пошла за собакой.

Амон, ухмыльнувшись, успокоил ее, видя как она, в волнении озирается вокруг:

- Они, уже ничего не смогут сделать. Поверь мне, это возможно, единственное место, где можно не бояться насилия. Если только живое существо не забредет сюда.

Амон пошел вперед, девушка сзади, аккуратно обходила старые, еле приметные, заросшие травой и покрытые мхом, полуразрушенные плиты. Высеченные на них надписи в двух-трех фразах описывали всю прошедшую жизнь усопшего. Рядом с безымянными могилам высились надгробия, изображающие ангелов и богов. Крылатые статуи снисходительно взирали со своих постаментов на раскинувшиеся под ногами историю века, а может и веков.

Мертвая тишина, наполняла это место. Казалось, через ограду и ветер не проникает. Гулкое эхо шагов создавало впечатление, что они идут в тумане, хотя его не было и в помине.

Они приблизились к склепу. Массивные двери, обитые железом, сторожили покой усопших. По-видимому, тут была гробница аристократа и членов его семьи, позеленевший, от времени, бронзовый  герб венчал вход. Выше просматривалась полуразрушенная каменная кладка.

- Здесь стояла церковь. Теперь она разрушилась. Осталась только гробница, - сказал Амон. - Странная была семья. Она не захотела, чтобы их тела покоились в церквях Сан-Педро-ин-Монторно или скажем, в церкви Сан-Джорджо. Они построили свою церковь, на отшибе.

- Но почему именно церковь?

- В Риме принято хоронить под церквями. Как только она построена, то довольно быстро заполняется.

- Разве это не святое место? Почему Вы смогли сюда прийти?

- Было когда-то, теперь это просто захоронения, они не представляют никакого интереса ни для людей, ни для иных сил,

- Вы знали семью, которая здесь захоронена?

- Знал. Один член семьи был казнен на эшафоте. MAZZOLATO

- Что это значит?

- Палач убивает ударами дубины. А ещё одному, отрезали голову, конечно, тут не обошлось без моего участия.

- А как это отрезали, на войне что ли?

- Натурально, гильотиной. Красивое зрелище! Падает нож, и отсекает голову. Правда маловато летит. У итальянцев нож поднимали на меньшую высоту, чем во Франции. А потом "торжественное шествие" с зажженными свечами и огромными толпами сопровождали тела в церковь, и это было в два с половиной часа ночи.

- Почему такая точность?

- Так заведено было. Горожан хоронили на закате солнца. Мелких дворян в час ночи, а уж тех, кто повыше будет, оставляли напоследок,

- Нашли что вспомнить, - поежилась от холода девушка. И нервничая, спросила: - Может, назад пойдем?

- А тебе тут не нравится? - улыбнулся Амон. - Туристы, как правило, не пропускают таких исторических мест, и смягчаясь, согласился: - Ладно, повернем назад. Я вижу прогулки в ночное время тебе не по душе.

- По кладбищу - нет, - отрезала девушка, и двинулась к выходу.

Внезапно земля разошлась у неё под ногами, и она полетела в черную бездну. Кто-то цепко схватил её за руку, не дав исчезнуть под землёй. Аккуратно подняв одной рукой, Амон поставил её рядом с собой, на более твердую почву.

- Что это было? - прошептала девушка, немного придя в себя.

- Здесь старые могилы, - сказал Амон, направляя её к выходу. За спиной, девушки закончил: - Ты наступила на старую могилу, вот она и обвалилась. Будь тут одна, ты не смогла бы из неё выбраться. Кладбище пополнилось бы еще одним постояльцем.  Красивый экземпляр, приобрело бы местное общество! - с весельем произнес последнюю фразу Амон.

- Не смейтесь, - вздохнула девушка. - Вы так близки к истине.

Ворота кладбища, со скрипом сошлись за  спиной. Повернув к дому, они не спеша шли по дороге, а пес, пугая, кидался на редких прохожих, получая при этом огромное удовольствие.

Войдя в холл, Амон сказал:

- Пойдем в зал, я думаю, там твое присутствие не будет лишним.

Чувствуя, что после ночной прогулки ей все равно не заснуть. Светлана, согласившись, последовала за ним.

- Ба! Какие люди нас посетили! - заорал кот, едва они перешагнули через порог.

Барон легонько потянул его за ухо.

- Говори в единственном числе, если не хочешь оскорбить нашего друга, - посоветовал он коту, и широко улыбнувшись, жестом указал на кресло стоящее возле столика.

- Светлана, присаживайся. Очень рад, что ты решила присоединиться к нашей маленькой компании. Как сегодня прошел день?

Светлана пожала плечами.

- Спала, и, похоже, следующий день придется провести в постели. Должно быть ночной образ жизни мне в Риме обеспечен.

Нагнувшись к Светлане, Барон заговорщицким голосом заметил: