Резко развернувшись, американец увидел совсем рядом очередного врага, который уже замахнулся для удара кусарикамой. Но реакция Джоуи и на этот раз оказалась безупречной. Он перехватил руку ниндзя и дернул ее так сильно, что разорвал локтевой сустав. Отбросив в сторону предплечье и кисть, все еще сжимавшую боевой серп, он оттолкнул от себя истекающего кровью ниндзя, который тут же рухнул на траву, теряя сознание от болевого шока.

— Господи, господи! — запричитал Тахиро, как только Джоуи освободил его от веревок. — Как ты здорово надрал задницы этим зеленым ниндзя-черепашкам. Ну ты даешь! Так бам, бам! — он вскочил на ноги и принялся размахивать руками, имитируя удары. — Это было так клево! Нет, правда! Ты должен научить меня этому!

Лицо Джоуи исказила недовольная гримаса. Беспрерывные просьбы приятеля научить его драться выводили его из себя. Тахиро тут же заметил перемену настроения «старшего брата» и дипломатично сменил тему разговора.

— А почему мы не возвращаемся к машинам? — спросил он, старательно шагая вверх по тропинке. — Давай вернемся и махнем наш фургончик на «джип»!

Но Джоуи не ответил. Он только махнул рукой, показывая, чтобы мальчишка быстро следовал за ним.

Перебравшись через холмы, друзья быстро шли по территории большого порта, располагавшегося в широком заливе среди гор, поросших лесом. Это была самая короткая дорога в город, куда они и направлялись пешком, не желая еще раз воспользоваться автотранспорто м.

Тахиро с трудом поспевал за своим другом, решительно и широко шагавшим по пристани, заставленной металлическими контейнерами, ящиками и бочками, приготовленными к погрузке. За все время пути Джоуи не произнес ни одного слова, и это приводило его спутника в уныние. Поначалу он просто шел рядом, с любопытством рассматривая портовые сооружения, но вскоре, не выдержав долгой игры в молчанку, заговорил:

— Куда мы идем, братишка?

— Прямо, — последовал лаконичный ответ спутника.

— Подожди, как же это? Эй, эй, ну так чего? Куда ты идешь?

— А что же, стоять на месте? — Джоуи развел руками. — Мы ведь все равно не знаем, куда нам идти. Поэтому пока что нужно добраться до города.

— Да, верно, — кивнул Тахиро, обрадованный тем, что ему удалось выжать хоть несколько слов из своего неразговорчивого приятеля, и начал рассуждать вслух, анализируя ситуацию, в которой они оказались: — Пойдем, конечно, в город. У Лизы неприятности…

— Да. И, насколько я могу предположить, довольно большие, — согласился с ним Джоуи.

— А мы… — Тахиро хохотнул.

— Так что в этом смешного? — он посмотрел на мальчишку и поморщился.

— Это может иметь отношение к ее отцу, — внезапно заключил юный логик, становясь серьезным.

— К отцу Лизы?

— Да, — он кивнул. — Она ведь говорила, что ее отец — ученый, — напомнил он другу разговор за ужином.

— Верно, — согласился Джоуи, вспоминая роковой вечер.

— Ну вот, — улыбнулся паренек.

— Что «ну вот»?

— Ученые ведь вечно создают то то, то это, — пояснил Тахиро, — и они вечно лажаются со своими изобретениями. Об этом в каждом втором фильме по телевизору показывают, — привел он неопровержимый аргумент в пользу своих умозаключений. — Должно быть, это все как-то связано между собой.

— Конечно, конечно, — насмешливо проговорил Джоуи, кладя свою руку на плечо попутчику. — Ты такой умный! Я рад, что ты мне все это объяснил.

Мальчишка расплылся в довольной, подчеркнуто искренней улыбке и произнес:

— Все, что тебе было нужно, так это только попросить меня объяснить это!

— Хорошо, — усмехнулся Джимс. — Теперь я всегда буду так поступать. А пока что ты отправишься домой.

— Нет, — простонал Тахиро, понимая, что железобетонное упорство приятеля невозможно прошибить ничем. — Я ведь тебе нужен!

Джоуи остановился и, взяв мальчика за плечи, сказал, глядя ему прямо в глаза:

— Слушай меня, сынок! С этого момента можешь называть меня «одинокий ниндзя».

— Джоуи, — обиженно произнес Тахиро, — но ведь как мы…

Мальчишка не договорил начатой фразы. Слова застряли у него в горле. Старший друг тоже повернулся в ту сторону, куда смотрел тот, и увидел, что на пристань из-за контейнеров выехал уже знакомый им «джип».

Машина проехала ярдов двадцать, а потом лысый пассажир заметил на причале беглецов, вскинул пистолет-пулемет и, сцепив зубы, вдавил в рукоять спусковой крючок.

Пули засвистели в воздухе, впиваясь в бетон пристани под ногами Джоуи. Ухватив Тахир о за руку, он бросился бежать, стараясь укрыться за металлическими корпусами контейнеров, стоящих в стороне.

Увидев, что промазал, лысый чертыхнулся и, меняя пустой магазин, заорал:

— А ну-ка помоги мне разобраться с этими ублюдками!

Шофер резко нажал на тормоз и достал из кармана гранату. Вырвав чеку, он широко размахнулся и метнул гранату в сторону беглецов, уже успевших укрыться за штабелем бочек, заполненных бензином.

Тахиро растянулся на земле под пирамидой ящиков, уложенных рядом с контейнерами.

Металлические емкости взлетели на воздух, разливая пылающее содержимое по всему причалу. Они, кувыркаясь, летели вверх, взрывались, образуя в воздухе огненные шары, опадающие на причал пылающим дождем. Этот дьявольский ливень горящего бензина накрыл Джоуи. Не раздумывая ни секунды, он поднялся на ноги и, весь в огне, бросился с пристани в воду.

Тахиро из своего укрытия увидел только, как охваченный пламенем друг прыгнул в море и как к краю причала подбежал лысый и открыл вслед человеческой фигуре непрерывную стрельбу.

Израсходовав все патроны, убийца победно поднял руки и посмотрел на напарника, подоспевшего к нему на помощь.

— Я прикончил его, — довольный собой, проговорил лысый и, развернувшись, пошел к машине.

Водитель еще долго стоял у края причала, глядя на спокойную гладь моря.

Тахиро замер. Горький душащий комок подступил к его горлу. Ему хотелось кричать и звать на помощь, но сейчас он был совсем один в чужой стране, без друзей и знакомых. Такая глупая потеря друга угнетала его, как ничто на свете. Все надежды и все планы рухнули как картонный домик, не оставив и следа. Только сейчас он понял, что от Джоуи зависело не только спасение Лизы, но и его жизнь.

Джоуи, обнаженный по пояс, сидел в сэйдзене на плоской крыше одного из домов, расположенных в густо застроенном квартале города, и, сложив перед собой руки в мудре Созерцания Мира, концентрировал свое внимание только на одном.

Тахиро…

После прыжка с пристани в море ему пришлось довольно долго отсиживаться под водой, а потом, когда он взобрался на пристань, то Тахиро там не нашел.

Сконцентрировавшись, Джоуи закрыл глаза и тихо прошептал:

— Учитель Тэцу, я проиграл этот бой. Я потерял мальчика, и мне нужна твоя помощь.

Под веками внезапно вспыхнуло ослепительное белое пламя. Оно охватило голову, а затем и все тело нестерпимым жаром. Белое пятно растаяло, и он увидел перед собой лицо сэнсея. Его веселые раскосые глаза искрились озорством, а затем образ учителя растворился и Джоуи увидел узкую городскую улочку, по которой шел Тахиро.

Изображение стало быстро увеличиваться, как будто кинокамера резко приближалась к актеру, — и Джимс смог разглядеть заплаканное лицо мальчика. А потом «камера» вновь отдалилась, и Джоуи понял, что мальчишка шел по дороге, временами обращался к

проходившим по тротуару людям и о чем-то их расспрашивал, активно жестикулируя. Но те только качали головой и смущенно пожимали плечами, видимо не понимая чужого языка или не зная ответа на заданный им вопрос.

Неожиданно цветная картинка стала окрашиваться в алый цвет. Джоуи вздрогнул и побледнел, поняв, что скоро с его юным другом может произойти что-то нехорошее.

«Помоги мне, сэнсей», — подумал Джоуи.

Картинка перед глазами исчезла, и вновь белое пламя запылало вокруг.

Руки американца по-прежнему были сплетены перед грудью в мудре. Браслеты наручников на запястьях внезапно начали менять свою структуру и через несколько мгновений потекли, тяжелыми каплями опадая на рубероид крыши перед Джоуи. Серебристый металл плавился и стекал с тела, но воин не чувствовал боли, только мышцы его рук гудели от напряжения.