Они все ненормальные, эти сучки… все и каждая. Что бы вы с ними ни делали — все отлично, все замечательно… Хотите, чтобы они приводили вам своих сестер или бабушек? Чудесно! Хотите шлепать их по заднице? Ах, сейчас сбегают за плеткой! Они благодарны вам абсолютно за все. Этому есть только одно объяснение — у всех баб мозги набекрень.

Эрнест лежит в постели с бутылкой, а на голове у него венок из высушенных розовых листочков. Когда я прихожу, он тянется к телефону, звонит и просит прислать девушек-танцовщиц. Увы, никто не появляется.

— Хм-м-м… странно, — говорит Эрнест. — Ладно, переживу.

Он прикладывается к бутылке.

Бедняга почти ничего не помнит, даже давно ли пьет, но с этим проблем нет — скажут на работе. В офисе с такими делами строго, учет налажен. Зато с гордостью заявляет, что помнит, почему пьет. Началось с того, что посочувствовал другу, а потом этот друг помирился с женой и бросил Эрнеста на произвол судьбы.

— Пригласил меня к себе домой пообедать, — рассказывает Эрнест, — и угадай, что случилось, когда мы пришли? Его сучку драли прямо на столе, на том самом столе, за которым мы собрались поесть! Ты когда-нибудь видел что-то подобное? Развалилась на столе, и какой-то парень дерет ее прямо у нас на глазах.

Сцена, по-видимому, еще стоит у него перед глазами, потому что Эрнест приходит в волнение и для успокоения нервов снова прикладывается к бутылке. Правда, на сей раз не забывает предложить и мне. Предлагает также, если у меня есть желание, сплести венок.

— Давай подискутируем, — продолжает Эрнест. — Ты заявляешь, например, что брак есть благородный и священный институт, а я отстаиваю противоположное мнение. — Он приподнимается, опираясь на локоть, оборачивает вокруг себя простыню наподобие тоги, но прежде чем мы успеваем приступить к диспуту, тема вылетает у него из головы. — Ну, и что ты думаешь о таких сучках? Тебе не кажется, что она совсем потеряла приличие? Уж могла хотя бы гостя не ставить в дурацкое положение. Нет же, не терпелось… Представь, ерзает по столу и визжит как поросенок на бойне, что неудивительно, потому как тот парень загнал ей по самые уши. И, разумеется, как всегда, первым в комнату вхожу я. Что делать? Откуда мне знать, что у них такое не в порядке вещей? Может, надо пристраиваться к парню и ждать своей очереди? Ты бы как поступил, Альф? В общем, решил я посмотреть, что будет дальше. Решил, что если муж снимет штаны, то, значит, все в порядке и мы так или иначе пообедаем после того, как ее оттянем. Слушай! Ты попадал когда-нибудь в ситуацию, когда какой-нибудь хрен начинает хвастать своим новым приемником или машиной и в решающий момент эта штука не срабатывает, ломается? Что говорят в таких случаях? Правильно, хрен разводит руками, чешет затылок и бормочет: "Как странно, такого с ней раньше не случалось". Вот так же повел себя и мой приятель… Мы сидим, хлебаем виски вместо обеда, а он повторяет: "Как странно, такого с ней раньше не случалось".

Эрнест делает наконец паузу, но, передохнув, заводит ту же песню:

— Потом мы напились, сняли какую-то шлюшку и уже приготовились ее трахнуть, как вдруг… как думаешь, Альф, что случилось? Мой приятель вдруг решает, что способен отодрать собственную жену лучше, чем какой-то там лягушатник. Говорит, что возвращается домой и покажет ей высший класс. Но, самое главное, даже не приглашает меня с собой! И это после того, как у нас не получилось с обедом, после всего того цирка на столе… В общем, проглотил пару тонизирующих таблеток и свалил… без меня. Вот тебе пример того, что может сделать стерва из приличного мужчины.

Где-то по пути домой Эрнест прихватил стопку открыток. Они лежат на бюро, и, выслушивая в третий раз одну и ту же историю, я от нечего делать начинаю их перебирать. Фотографии действительно классные, и шлюхи на них выглядят шлюхами, а не жалкими притворщицами, решившими продемонстрировать свои прелести. На середине первой дюжины… Анна! Испускаю вопль, и Эрнест, прервав рассказ, лезет посмотреть, что я там такое обнаружил… он, оказывается, про них и забыл.

Да, мир тесен, говорит Эрнест, отыскав в стопке еще пару карточек с Анной. Наверное, потому их и купил, что увидел ее. Та еще стерва, бормочет он. Будет ли нам от нее какая польза? Черта с два… может, от кого-то и будет, но только не от нее.

Ухожу, унося в кармане открытки с Анной и добрую половину бутылки виски в желудке. Эрнест достал из бюро еще бутылку и снова звонит, требуя прислать ему девочек. Отправляюсь в офис, а так как никаких дел там для меня никогда нет, пишу пару писем, прикидываясь, что работаю. Потом ухожу… искать то, сам не знаю что.

И сразу же на улице сталкиваюсь с Артуром. Говорит, что ищет меня, а возбужден так, что даже слова глотает. Прежде чем рассказать, в чем дело, ему требуется срочно выпить. Через дорогу есть бар, где у меня открыт кредит, однако ему так не терпится, что мы заходим в соседний с моей конторой, где кредит закрылся еще в прошлом месяце.

Оказывается, Артура навещала наша маленькая подружка Шарлотта. Его дома не было, но она оставила записку, приглашение нам обоим навестить ее по известному адресу. Артур настаивает на том, чтобы прочитать записку вслух… удостовериться, что он не пропустил что-то важное.

— Ты только представь, — взволнованно бормочет, — эта коротышка заявилась в дом, где я живу. Как по-твоему, что они там подумали, когда открыли дверь и увидели… Должно быть, решили, что я совсем спятил. Послушай, прочитай еще раз. Ну что это такое, если не приглашение на перепихон? Господи, разве я не говорил тебе, что она стерва? Говорил, верно? — Он залпом выпивает перно и заказывает еще. — Послушай, Альф, ты как сегодня? В порядке? Боже, у меня просто кишка тонка пойти туда одному… вот если бы ты смог составить мне компанию… — Смотрит на меня немного озабоченно, хочет понять, как я реагирую. — Послушай, вот что я тебе скажу… ты должен трахнуть ее первым. Мы заявимся вдвоем, ты ее оттянешь, а потом и я подключусь. Черт, я же не должен был ничего тебе говорить! Мог бы просто отправиться туда и поиметь ее сам. Но я так не поступаю, Альф. Послушай, ты когда-нибудь о таком слышал? Слышал о том, что карлицы такие ебливые сучки? Черт, я никогда и не думал, что у них есть сексуальная жизнь.

По-моему, Артур несет полнейшую чушь. Записка как записка, обычное приглашение, обещающее не больше, чем просто выпивку, а он уже невесть что себе вообразил. Хотя у Артура есть дар предчувствия, и его просто так со счетов не сбросишь, хотя вся затея с карлицей выглядит совершенно безумной… Короче, мы решаем нанести визит.

Шарлотта просто куколка. Если она и удивлена тем, что нас двое, то виду не подает. Говорит, что рада… не знала, чем себя сегодня занять. Едва мы располагаемся на стульях, как в комнату забредает полицейский дог ростом с человека и всем своим видом показывает, что не прочь съесть нас обоих.

Если бы угроза погибнуть от клыков зверя не была так велика, мы бы, наверное, изрядно позабавились, наблюдая, как наша хозяйка сражается с жуткой псиной. Она хватает его за ошейник, а пес без особых усилий отрывает ее от пола и начинает крутить вокруг себя. Шарлотта щелкает дога по носу, укоряет за отсутствие хороших манер, и он мгновенно успокаивается. Бедняжка свалилась бы замертво от одного его рыка, но нет — зверюга поджимает хвост и незаметно исчезает.

Шарлотта говорит, что его надо запереть, и бежит за ним, весьма соблазнительно виляя задницей. Артур наклонятся ко мне. Понятно, для чего в квартире держат такого пса, верно? Если бы для потехи, то такой крохе следовало взять что-нибудь игрушечное, вроде тех противных мексиканских крыс. Боже, шепчет он, заметил ли я, какая у сукина сына дубинка?

После второго стаканчика никаких сомнений уже не остается — Шарлотта напрашивается. Ведет она себя при этом так же, как и любая сучка в подобном положении. Смеется над всем, что мы из себя выдавливаем, даже когда ничего смешного нет.

Ах маленькая бестия! Устроилась в кресле, в котором поместилась бы пригоршня таких, скрестила ножки и задрала юбку так, чтобы и нам видно было, что там под ней. Жаль только, укладывать карлиц в постель мне еще не доводилось, а потому что делать дальше, я не представляю. Смотрю на Артура — Артур усмехается в ответ. Продолжаем пить ее скотч, между прочим, весьма недурной… Шарлотта не отстает… должно же на нее когда-то подействовать…