^П4. Последнее веяние среди апологетов веры – не упоминать слово «вера» совсем, заменять его на «доверие». С учетом того, что значение слова «вера» крайне спорно, стратегия представляется мне превосходной. Возражать на это, однако, следует точно так же: «Не имея достаточных доказательств, как вы узнаете, чему доверять?» Если вам ответили: «Доказательств достаточно», – ваш ответ должен быть таким: «Тогда вам не нужна вера».

^П5. Говоря о религиозности, не могу не сказать, что мне попадалось такое определение веры: «точка зрения на вещи, которых мы не знаем». Если попросить объяснить природу этой точки зрения, нам расскажут о том, что она сродни уверенности или глубокой убежденности в том, что в обычной речи мы ассоциируем с точкой зрения человека, который несомненно имеет право утверждать: «я знаю».

Проблема с определением веры как «точки зрения на то, чего мы не знаем» состоит в том, что она функционирует точно так же, как точка зрения на то, что мы знаем. С критической позиции вопрос заключается в следующем: «Может ли точка зрения, не подтвержденная достаточными доказательствами обоснования веры, оказывать такое же действие, как точка зрения, вытекающая из достаточных доказательств обоснования веры?» И ясно, что ответ такой: не может.

Поскольку люди придерживаются первой точки зрения, лучше будет указать им на это и сказать: «У вас нет оснований для вашей убежденности. И то, что вас это не тревожит, показывает, что вы не рассмотрели свое мнение через призму разумной честности. Такое ощущение, что вы боитесь или не хотите сделать это, хотя здесь надо искренне сказать: “Моя вера не похожа на знание, она бездоказательна, она нечто другое… возможно (доброжелательно), мой выбор”».

^П6. Другое определение «атеиста» таково: человек, который не притворяется, будто знает о создании Вселенной то, чего он не знает.

^П7. Некоторые известные атеисты, например американский историк Ричард Карриер, рассматривают атеизм как проявление личности (Carrier, 2012). Другие, как всадник Сэм Харрис, – нет. Я же считаю, что определение себя как атеиста – это личный выбор каждого человека. (Лично я больше заинтересован в том, чтобы соблюсти баланс между домом и работой и полноценно отдохнуть ночью.)

Меня часто спрашивают, является ли атеизм частью моей индивидуальности. Я всегда отвечаю: «Нет». Как это ни странно, сказанное в этой книге, моя карьера и мои выступления говорят о том, что атеизм – не часть моей личности. Отсутствие веры в лепреконов тоже не часть моей индивидуальности. Я не определяю себя через то, во что не верю или чего не делаю. Я не делаю множество вещей. Я не занимаюсь тайцзи. Отсутствие тайцзи в моей жизни не является частью моей индивидуальности.

Я не определяю себя через противопоставление другим людям: я не отношу себя к атеистам, хотя подавляющее большинство людей не считают себя атеистами.

Когда друзья-атеисты приходят к нам домой, мы не сидим и не обсуждаем тот факт, что нет достаточных доказательств, чтобы верить в Бога. Мы не обсуждаем тот факт, что не занимаемся тайцзи. Я не идентифицирую себя как атеиста, поскольку нет ничего особенно эпистемологического в том факте, что я делаю все, что могу, чтобы верить на основании доказательств. Мои рассуждения и размышления о вероятности существования божественного творца ничего не говорят о том, насколько я хороший человек, ласково ли я обращаюсь со своим псом, терпеливый ли я отец, широкие ли у меня познания в научной фантастике, люблю ли я вечеринки, хорошо ли я владею джиу-джитсу. Если «человек, способный критически мыслить» заменить на «атеист», станет ясно, что атеизм не содержит ничего, кроме факта: кто-то не верит в существование достаточных доказательств, оправдывающих веру в Бога.

Является ли человек атеистом или верующим – безразлично с точки зрения его нравственности. Кроме того, многие моральные принципы приписываются как атеистам, так и верующим. Например, недавно возникло (и надеюсь, оно недолго продержится) движение «атеизм+». Среди его лозунгов – социальная справедливость, поддержка прав женщин, протест против расизма, борьба с гомофобией и трансфобией, критическое мышление и скептицизм (McCreight, 2012). Но проблема заключается в том, что, как пишет Массимо Пильюччи, «а-теизм просто означает отсутствие веры в Бога (богов)… Отсутствие веры не имеет отношения к каким-либо положительным позициям, поскольку ни одна из них логически не связана с этим» (Pigliucci, 2012). Многие люди стремятся превратить атеизм в нечто такое, чем он не является. Атеизм не связан с расизмом, гомофобией или занятиями тайцзи; он просто указывает, что нет достаточных доказательств, которые послужили бы основанием для веры в Бога. Атеизм имеет отношение к эпистемологии, фактам, честности, искренности, доводам и информации.

Наконец, поскольку я не рассматриваю атеизм как постоянную характеристику человека, такую, например, как цвет глаз, я не считаю его частью индивидуальности. Я готов изменить свое мнение, если мне предоставят убедительные доказательства существования Бога или богов. Я могу понять, почему многие теисты считают веру частью своей личности: они часто утверждают, что не хотят менять свои взгляды. Люди больше склонны рассматривать нечто как часть себя, если не готовы это изменить.

^П8. В одном из писем я спросил американского физика и автора многих бестселлеров доктора Виктора Стенджера, какое место он занимает на шкале религиозности Докинза. Вик ответил: «8. Это не вопрос веры. Это вопрос знания. У меня есть знание без доли обоснованного сомнения, что Бога нет» (личная переписка, 15 августа 2012 г.). Подробнее о взглядах Стенджера см. «Бог: неудачная гипотеза» (God: The Failed Hypothesis, Stenger, 2007).

^П9. Пять доказательств бытия Бога Фомы Аквинского: 1) через движение (ничто не начинает двигаться само по себе, должна быть первая недвижимая движущая сила); 2) через действенную причину (должно существовать что-то, не обусловленное другим); 3) через возможное и необходимое (все, чье существование возможно, не должно существовать в определенный момент времени, значит, должно было быть что-то, чье существование необходимо); 4) через степени бытия (поскольку степени существуют, должно быть нечто совершенное, находящееся на верхней ступени); 5) через намерение (все природные тела стремятся к какому-либо концу, существует разумное существо, к которому они направляются).

Подробнее о Пари Паскаля см. в примечании 11 к четвертой главе.

Онтологическое доказательство Ансельма из трактата «Прослогион II»: «Значит, убедится даже безумец, что хотя бы в уме есть нечто, больше чего нельзя ничего себе представить, так как когда он слышит это (выражение), он его понимает, а все, что понимается, есть в уме. И, конечно, то, больше чего нельзя себе представить, не может быть только в уме. Ибо если оно уже есть по крайней мере только в уме, можно представить себе, что оно есть и в действительности, что больше. Значит, если то, больше чего нельзя ничего себе представить, существует только в уме, тогда то, больше чего нельзя себе представить, есть то, больше чего можно представить себе. Но этого, конечно, не может быть. Итак, без сомнения, нечто, больше чего нельзя себе представить, существует и в уме, и в действительности».

Больше об этом тонком доказательстве см. в примечании 5 к седьмой главе.

О космологическом доказательстве «Калам» см. в примечании 3 к седьмой главе.

^П10. Один коллега из сферы искусств и наук однажды спросил меня: «Если у веры нет отличительных признаков эпистемологии, зачем называть ее эпистемологией? Играют ли эмпирические данные значимую роль в том, чтобы эпистемология была эпистемологией?» Коллега имел в виду следующее: если эмпирические доказательства веры не играют роли (или, как говорят философы, вера «не удовлетворяет условиям»), так зачем же называть ее эпистемологией?

Существуют разные виды эпистемологии, например рационализм и прагматизм, которые не опираются на эмпирические данные. Так, философия Декарта – рациональная теория познания. Для Декарта разум сам по себе, без опыта, – это источник знания. Мне не нужна окружающая действительность: я могу быть мозгом в колбе[19], соединенным электродами с компьютером, и могу получить знания об окружающей действительности благодаря только лишь мыслительному процессу. Это рационалистическая позиция. Юм, Локк и Беркли отрицали ее. Они могли бы возразить следующим образом: «Нет, разум может систематизировать опыт, но он не может быть источником знаний об опыте. Есть только один источник знаний об опыте и о том, что такое эмпирическое содержание, – столкновение здравого смысла с физической вселенной».