Фактически вы будете назначать диалектическое «лечение» своим собеседникам. Это напоминает лечебные подходы, применяемые к зависимым от психоактивных веществ. Их кладут в клинику для алкоголиков и наркоманов в состоянии X, там они проходят лечение и покидают лечебное учреждение в состоянии Y, предположительно достигнув улучшения. Вы не будете лечить алкоголиков и наркоманов – вы будете лечить людей, которых поразил вирус веры.

Я рассматриваю почти каждое взаимодействие как вмешательство.^П1 Я вмешиваюсь в мыслительный процесс своего собеседника, чтобы помочь ему начать мыслить более ясно и рассуждать более эффективно. Сократ говорил, что мысль – это тихий разговор души с самой собой. Это означает, что когда я вмешиваюсь в чей-либо мыслительный процесс, это не слишком отличается от моего собственного процесса мышления.

Разговор с самим собой и разговор с другими людьми схожи между собой: и тот и другой являются вмешательствами и одновременно возможностями. Даже если беседа длится всего три-четыре минуты, она все равно может помочь оппоненту отвергнуть веру и зажить жизнью, свободной от иллюзий.

Рассматривая свои взаимодействия с другими людьми как вмешательства, а не как споры или дебаты, вы получаете следующие преимущества.

• Это поможет вам отстраниться и быть более объективным при проведении вмешательства. Это будет полезно, поскольку эмоции не будут влиять на процесс «лечения», и вам с большей вероятностью удастся продемонстрировать образец поведения (например, такое как доверие к рациональному мышлению и готовность пересмотреть убеждения), которое должны сымитировать остальные.

• Вы с большей вероятностью достигнете успеха, если будете рассматривать то, что делаете, как вмешательство и считать верующего человеком, нуждающимся в вашей помощи, а не в том, чтобы его судили. Позитивное, принимающее отношение повысит вероятность того, что «лечение» будет эффективным.

• Вас не будут воспринимать как «злого атеиста», которого раздражают верующие, поскольку вы – и все атеисты – «злые без Бога (богов)». Религиозные деятели приложили много усилий для распространения этой фразы, и если ваш «пациент» почувствует хоть искорку раздражения, это осложнит процесс «лечения», замедлит прогресс и даже упрочит и подкормит вирус веры. Американская писательница Грета Кристина описывает атеизм и злость в книге «Почему вы, атеисты, такие злые? 99 вещей, которые раздражают безбожников» (Why Are You Atheists So Angry? 99 Things That Piss Off the Godless; Christina, 2012).

• Рассматривая беседу как вмешательство, вы будете внимательнее слушать и извлекать больше уроков из каждого вмешательства. В свою очередь, это повышает вероятность того, что «пациент» изменит свое поведение. Кроме того, в результате вы повысите свою компетентность в качестве уличного эпистемолога, поскольку сможете внести коррективы в дальнейшие вмешательства.

• Любой, кто наблюдает за вмешательством, увидит правильное «лечение» в действии и может начать помогать остальным. Каждый человек – потенциальный уличный эпистемолог.

• Вмешательство не имеет ничего общего с победой или поражением. Оно направлено на то, чтобы помочь людям увидеть истину сквозь пелену иллюзии и возвратить им способность удивляться миру. На личном уровне вы почувствуете более глубокое удовлетворение, чем то, которое доставила бы вам победа в споре.

Образец поведения

Если вы читаете эту книгу, то, возможно, у вас уже есть предпосылки к рациональности, например к вере в разум (American Philosophical Association, 1990, p. 2) и к готовности пересматривать свои убеждения (American Philosophical Association, 1990, p. 2). (В приложении А приведен список предпосылок и определение человека с идеальным критическим мышлением.) Это основные предпосылки наряду с созданием взаимоотношений без элемента состязательности (Muran & Barber, 2010, р. 9), которые уличные эпистемологи должны моделировать для верующих.^П2

Не думайте, что все в мире имеет двойную ценность: ты либо с нами, либо против нас. Помощь людям в том, чтобы они начали мыслить яснее и отказались от ненадежных эпистемологий, – это не еще один выстрел в войне культур. Ваши дискуссии с верующими – это реальная возможность помочь людям начать мыслить рационально и перестать чувствовать себя комфортно, притворяясь, будто они знают то, чего не знают. Кроме того, эти дискуссии – удобный для вас случай развить тенденцию, благоприятствующую укоренению убеждений в реальности.

Помните, что верующие могут знать что-то, чего вы не знаете, что у них может быть надежный метод рассуждений, который вы просмотрели, что может возникнуть недопонимание, а также то, что они могут помочь вам начать мыслить яснее. Пока вы помните, что кто-то может знать больше вас, пока вы открыты для изменений на основе эмпирических данных и рационального мышления, вы сохраняете вероятность развития отношений с элементом состязания на низком уровне и избегаете превращения в того, против кого вы боретесь.

На средних и последних стадиях процесса, ведущего к рациональному мышлению, многие люди задаются вопросом: «Что теперь? Что мне делать теперь, когда мне доказали, что моя вера была ошибочной?» Характеристики, язык и поведение уличного эпистемолога служат бывшему верующему примерами того, что он может делать: доверять рациональному мышлению, перестать притворяться, будто он знает то, чего не знает, открыто говорить «Я не знаю», чувствовать себя при этом комфортно, признавать возможность пересмотра убеждений.

Доксастическая открытость

Всякий раз, когда человек приводит аргументы против Х, существует опасность, что он бездумно станет его противником. Одна из самых несносных вещей в разговоре с верующими – это беседовать с кем-то, кто доксастически закрыт. Страдающий от доксастической патологии человек не слушает приводимые доказательства, не обдумывает другие альтернативы, придерживается своих выводов и возвращается к тому, откуда пришли (это называется «предвзятость подтверждения»).

Когда мы абсолютно убеждены в собственной неоспоримой правоте, мы становимся доксастическими врагами самим себе. Наши эпистемологические проблемы начались в тот момент, когда мы совершенно уверились в том, что являемся носителями вечной непреложной истины. (И да – два последних предложения следует рассматривать как ориентировочно истинные.) Несколько вещей более опасны, чем люди, которые считают, будто располагают абсолютной истиной, но таких вещей очень немного. Честные люди с искренними вопросами и открытым умом редко делают мир хуже. Страстные, доксастически закрытые верующие множат человеческие страдания и препятствуют душевному и физическому здоровью человека.

Уличные эпистемологи вступают в дискуссию, будучи честными и открытыми, даже если их собеседник не платит той же монетой.^П3 Если собеседник знает нечто, чего не знаете вы, признайте тот факт, что вам это неизвестно. Уличные эпистемологи никогда не притворяются, будто знают то, чего не знают. Часть верующих пытается – сознательно или нет – заставить уличного эпистемолога почувствовать себя ниже их, поскольку он не знает того, что они якобы знают.