– Ты не смеешь распоряжаться моей лошадью! – воскликнула Джура, зорко озирая лес в поисках сообщников воров.

– Король?!

Негодяй смешливо фыркнул, прежде чем наброситься на Роуана. Джура прислушивалась к шуму битвы, слегка повернув при этом голову, чтобы видеть, нужна ли Роуану помощь.

Но он оказался искусным, очень искусным воином. Поразительно, но дрался он, как истый ланкониец.

Один из разбойников упал, и Роуан занялся вторым. Джура все это время держалась у него за спиной. Так ее учили. Со стороны это напоминало парный танец, в котором она повторяла все его движения.

Второй вор вскрикнул от боли, но Джура не посмотрела в его сторону, потому что, как она и думала, из леса выскочил третий вор с высоко поднятым над головой мечом и помчался прямо к ней. Она отразила его удар, и сталь зазвенела о сталь.

– Беги, Джура, беги! – скомандовал Роуан, и она выругала его за то, что пытался сбить ее с толку. Ее учили повиноваться приказам, но этот приказ был неправильным.

Она сражалась изо всех сил и даже не поморщилась, когда его меч вонзился ей в предплечье. Мужчина был словно одержим демоном, но Джура действовала мечом не менее ловко. Постепенно она стала брать верх и теснить его к лесу короткими яростными ударами.

Уголком глаза она заметила, как Роуан, покончив со вторым врагом, идет к ней. Но на полпути он остановился и стал наблюдать.

Джура прижала вора к дереву, готовая вонзить меч ему в живот.

– Нет! – воскликнул Роуан. – Он ланкониец!

– Он вателл, – поправила Джура, но все же заколебалась.

– Возьми, – велел Роуан, протягивая вору большой пирог с мясом. – И уведи своих дружков. Они только ранены. Помни, что жизнь подарил вам сам король. Король всех ланконийцев.

Вор глянул на Роуана как на безумца, от которого лучше держаться подальше. Джура была с ним одного мнения, но предпочла молчать. Вор выхватил пирог у Роуана и метнулся к лесу. Остальные двое, хромая, поплелись за ним.

Солнце уже поднималось, и Роуан, оглядев окровавленную руку Джуры, усадил ее на ближайший камень, а сам вынул из седельных сумок чистые тряпки и флягу с водой и стал осторожно промывать и бинтовать ее рану, оказавшуюся, впрочем, просто царапиной.

– Такого я никогда не видел, – тихо признался он. – До сих пор еще никто не защищал мою спину. Фейлан ничего не говорил о женщинах, охраняющих мужчин.

– Может, он принимал это как должное. А у англичан не так? Будь ты здесь с сестрой, что она сделала бы?

– Лора спряталась бы в лесу, как и тебе было приказано.

– И третий вор похитил бы ее или убил бы тебя, набросившись сзади. Вместе мы непобедимы, потому что можем одновременно следить за всем, что происходит вокруг.

Роуан нахмурился:

– Понимаю, но все это мне не нравится. Необходимо учить мужчин сражаться спиной к спине.

– Мужчины – более сильные воины, а женщины чаще всего только охраняют их, но сами не дерутся. Жаль тратить воинскую силу лишь на охрану.

Роуан завязал концы бинта, но все еще продолжал хмуриться.

– На этот раз я благодарю тебя за помощь, но в следующий…

Джура, к величайшему удивлению обоих, поцеловала его.

Он отстранился. Глаза потемнели от желания.

– Джура, – прошептал он.

Она знала, о чем он сейчас попросит. Умолять его о милости?

Джура рассерженно вскочила и направилась к лошади.

– Если мы хотим застать Бриту одну, нужно торопиться, – яростно прошипела она и, вскочив в седло, отъехала. И даже не оглянулась, чтобы посмотреть, следует ли он за ней.

Теперь они путешествовали по горам, образовавшим северные границы ланконийской территории. Воздух здесь был холодным и разреженным. Кроме того, они свернули с тропинки, о которой рассказывала Силин, и теперь пришлось потратить больше времени, чтобы попасть в укрепленный город Бриты.

Роуан ехал рядом, но она не смотрела на него.

– Как выглядит Брита? – спросил он. Джура вызывающе вздернула подбородок.

– Я никогда ее не видела и никого не спрашивала о ее внешности. Она мать Дейра и, значит, довольно стара, тем более что вела войска в битвы против Тала и фиренов. Ребенком я слышала, что она даже нападала на зернас, так что, должно быть, вся покрыта боевыми шрамами. Вряд ли она красавица, если ты именно это в ней ищешь.

– Джура, не могли бы мы… – вздохнул Роуан. Но она пришпорила лошадь.

Она еще могла простить его странности – что взять с англичанина! – но не могла забыть флирт со служанкой и то печальное обстоятельство, что всего несколько часов спустя он отверг свою жену!

В полдень они остановились пообедать у ручья, и Джура долго смотрела на свое отражение в воде. Раньше ее заботила не собственная внешность, а умение владеть оружием, но она замечала взгляды мужчин и знала, что те находят ее желанной. Почему же муж не хочет видеть ее в своей постели? Потому что она не блондинка, как его сестра? Может, ему нравятся только светлокожие женщины?

На закате они раскинули лагерь, но костра не зажигали, потому что были совсем близко от города Бриты.

– Вряд ли стоит надеяться, что завтра ты останешься здесь? – заметил Роуан, вопросительно подняв брови.

– Кто-то должен оберегать твою спину, – ответила она. – Я думала, что завтра мы свободно въедем в город. Хорошо, что ты говоришь на нашем языке. Постараемся увидеть Бриту и, когда она поедет на прогулку или на охоту, похитим ее. В дне езды отсюда есть крестьянская хижина. Мы можем держать ее там, пока ты не поговоришь с ней. Правда, придется следить, чтобы крестьяне нас не выдали.

– Это все решения, которые ты приняла? – негромко спросил Роуан. – Может, заодно решила, что я не буду участвовать во всем предприятии? И вообще я, наверное, тебе мешаю.

– Это ты велел мне ждать в лесу, – парировала она, не совсем понимая, чем обидела его на этот раз. – У тебя есть план получше?

– Нет, – процедил он. – Я собирался сделать то же самое, если не считать того, что хотел въехать в город один, но…

– Какая разница, кто изложит план: ты или я? Думаю, совсем неплохо, что мы хоть в чем-то согласны.

Роуан пнул камешек носком сапога.

– Ты женщина, – пробормотал он.

– Странно, что ты так считаешь, – бросила она и отвернулась. Завоевать мужчину так легко. Все, что для этого нужно, – побороть, победить в стрельбе из лука, беге и прыжках пятьдесят или около того женщин, но что, во имя неба, нужно делать, чтобы угодить мужчине после того, как ты его получила?

Они снова легли врозь, на некотором расстоянии друг от друга, но Роуан так метался, что разбудил Джуру. Та инстинктивно подвинулась ближе, и он во сне потянулся к ней и крепко прижал к груди. Такой сильный, такой теплый, такой родной… Она прильнула к нему и уснула.

Утром она проснулась раньше и поспешно откатилась от Роуана. Больше ей не вынести его разговоров о «мольбах».

Они въехали в город Бриты, едва открыли ворота. Город выглядел небогатым и очень отличался от Эскалона: много домов, крохотных лавчонок и женщин, снующих по улицам. Здесь царила атмосфера бедности, воняло мочой и экскрементами, а на улицах валялись гниющие трупы животных. На Джуру и Роуана, в их богатых одеждах, глазели оборванные крестьяне.

Они остановились купить кружки с пахтой у уличного торговца.

– Где живет Брита? – спросил Роуан.

– Королева Брита, – поправила Джура, улыбаясь торговцу. – У нас к ней дело.

– Там, – ответил торговец, показывая на каменный дом, выстроенный около северной стороны стены, окружавшей город. Дом был большим, но совсем простым, без всякой роскоши. Вовсе не такой большой и богатый, как тот особняк, где Роуан и Джура украли одежду.

– Сегодня она охотится, – сообщил торговец, – и сейчас вы увидите, как она промчится мимо своей стражи. Ну вот! Дверь открывается, и выходят стражники.

Роуан и Джура благодарно кивнули мужчине и спрятались в тени здания, ожидая, пока проедут королева и ее стража.

И пусть племя вателлов не владело плодородными полями или зелеными пастбищами, их королева не жалела расходов на стражу. Все двадцать человек, сопровождавшие ее, были богато одеты в тонкую голубую шерсть и носили мечи из стали высочайшего качества, которую, как знала Джура, не производят в Ланконии. Да и кони их были породистыми, резвыми, хорошо кормленными и объезженными.