Кирилл».

Обращаясь ко всем верноподданным, он объявлял:

«Настало время создания общемонархического национального объединения, возглавляемого единым Правительством верховного Вождя; разногласия и грызня порождают смуту, на которую русский народ смотрит с нескрываемым недоумением...» Он приказал совершенно прекратить какие бы то ни было выпады или хотя бы малейшие инсинуации по отношению к великому князю Николаю Николаевичу.

Идея продумана, сформулирована — доброжелательная инициатива исходит от него. Открыто он ни на что не претендует, ждет: пусть выскажутся великий князь Николай Николаевич, вдовствующая императрица Мария Федоровна. Определит наконец свою позицию и главком Врангель.

Монархисты, разделившись, митингуют и топят друг друга в потоках речей. Пошло это еще с 1918 года, когда ВМС поручил сенатору Корево^[19] произвести изыскания о правах наследования престола. Со стариком пришлось изрядно помучиться, и он заявил: претендент — Кирилл. Это дало право Кириллу заявить о намерении объявить себя в скором времени русским императором. Законники из ВМС ответили, что без согласия Николая Николаевича поддержать притязания великого князя Кирилла не смогут. Кирилл заявил, что будет действовать самостоятельно. Ему доложили: ВМС посылал депутацию к Марии Федоровне, к Николаю Николаевичу — результаты неизвестны.

Высокие родственники помалкивают. Тем хуже для них!

Кирилл снова собирает в Ницце своих сторонников. Люди проверенные — поддерживают его. Часто, правда, овладевают совершенно иные интересы: промчаться на новом моторе по Лазурному берегу, поиграть в гольф. Но Виктория Федоровна всегда начеку. Честолюбивая жена — главная пружина того, что много лет будет называться «борьбой за русский престол».

Находясь в родстве с румынским королевским домом и еще имея в своем распоряжении определенные денежные фонды, она мечтает о русской короне, готова к борьбе за нее, а уж «Кики», если понадобится, и в штыковую атаку пойдет. Виктория Федоровна — умная, властная, энергичная — побуждает Кирилла к новым действиям. Под ее диктовку великий князь обращается с письмом к Павлу Родзянке (что делать, надо искать поддержку повсюду, даже в среде противников императорской власти):

«...Пора не разговаривать, а действовать, но такова уж русская повадка, говорим мы много и громко, но ни до чего не можем договориться. Я не вменяю это никому в вину, такова уж наша природаt но, став на свой путь, я не строю себе иллюзий... В настоящее время я призываю прекратить распри. Всеми способами необходимо завязывать сношения со страдальцами в России и тем подготовить почву для наших совместных действий... И только при создании дружного национального курса, при взаимной моральной поддержке друг друга, я буду в состоянии руководить делом и получу требуемые для этого средства.

На подлинном Собственной Его Величества рукой написано:

Неизменно к Вам благосклонный Кирилл...»

Послана телеграмма и генералу Врангелю:

«Я, как блюститель государева престола, неизменно рассчитываю на наше творческое сотрудничество, единодушие в великом деле спасения России. Высылаю Манифест.

Уважающий вас Кирилл».

Врангель ответил осторожно и витиевато: «Телеграмма Вашего Императорского Высочества мною получена, и я приношу всеподданнейшую благодарность за оказанное мне внимание... Я, как и громадное большинство моих соратников, мыслю будущую Россию такой, как того пожелает русский народ, пламенно веря в то, что народная мудрость вернет Россию, как и 300 лет назад, на ее исторический путь. Ваше Императорское Высочество уже ныне, на чужбине, без участия русского народа предрешаете этот вопрос. При этих условиях я не вправе обещать Вашему Императорскому Высочеству то сотрудничество, которое Вам угодно было мне предложить. Долг каждого русского человека — принести посильную пользу России. Хочу верить, что, посвятив себя заботам о моих соратниках, временно променявших шашку на лопату и винтовку на плуг, я внесу посильную лепту в общее дело служения родине... Вовлечение армии в политическую борьбу при неуверенности в поддержке Европы и Америки, при неясности построения будущей России, может скомпрометировать не только имя великого князя и династию, но и монархический принцип вообще...» .

Врангель обратился к «дяде Николаше» с просьбой дать указания. Врангеля придется еще завоевывать...

Братья Борис и Андрей, живущие поблизости, на юге Франции, его союзники. На «защите русского престола» Мария Федоровна, Николай Николаевич, принц Ольденбургский, герцог Лсйхтенбергский. Дмитрий Павлович — как обычно, без позиции, хотя, будучи в гостях у Марии Федоровны и английского короля, заявил, что «вступать в открытую борьбу с Кириллом в эмиграции не собирается и предоставит решение этого вопроса Земскому собору». А тут еще этот русофил Марков-2 со своим заявлением в берлинской газете: «Русский царь должен быть рожден от православной матери». Сторонники Кирилла выступают с возражением — Мария Павловна приняла православие.

Время идет» деньги тают. Виктория недовольна. Ясности никакой... Кирилл выступает с Манифестом.

«Великий князь Кирилл Владимирович — внук императора Александра II и двоюродный брат императора Николая II, — являющийся по праву первородства старшим в императорской семье Романовых, объявляет себя блюстителем Российского Престола. Соглашаясь возглавить отныне движение, направленное к восстановлению порядка в Россия, он выражает надежду на то, что император Николай II жив и вернется к верховной власти.

Если же окажется, что Его Высочества наследника цесаревича Алексея Николаевича, а также Великого князя Михаила Александровича нет в живых, Великий князь Кирилл Владимирович созовет Земский собор, который и предложит утвердить его в законных правах... Писано в Ницце 12 сентября 1922 года».

В Манифесте употреблены громко и торжественно звучащие слова: «К тебе, Россия, обращаюсь», «старший по первородству», «оглянись на прошлое, русский народ», «молю Всевышнего...» Каждая фраза била в цель, как хорошо пристрелянное ружье.

Великому князю Николаю Николаевичу отводилась роль предводителя русской армии.

Шестнадцатого ноября 1922 года из Парижа отозвался оскорбленный второй претендент: «...Упоминание моего имени Кириллом Владимировичем... последовало без соглашения со мной... И я подтверждаю свою готовность стать во главе русского национального движения, когда меня позовет весь русский народ».

Что значит «весь русский народ», Кирилл не понял. Зато хорошо понял другое: начинается борьба. Долгая и упорная, многотрудная, с использованием всех средств...

2

Великий князь Николай Николаевич — сын генерал-фельдмаршала, героя борьбы с турками Николая Николаевича (старшего) и великой княгини Александры Павловны, внук Николая I — был вторым претендентом на российский престол. В душе конечно же он считал себя первым. С большими правами — и по закону, и по военным заслугам перед государством, и по тому положению, которое много лет занимал при императорском дворе, являясь наставником Николая II. Старейший в доме Романовых, он еще в 1913 году высочайшим повелением был объявлен главой семейного совета. Его биография по сравнению с биографией «выскочки» Кирилла — «Кирюхи», как презрительно называл его в эмиграции, — выглядела основательной, внушительной. Военная карьера — достойной.

Июнь 1871 года. Пятнадцатилетний Николай зачислен юнкером в Николаевское инженерное училище. Через год, произведенный в прапорщики, он командирован в учебный пехотный батальон. Еще через год — в учебный кавалерийский эскадрон. Затем — слушатель Николаевской академии Генерального штаба, которую оканчивает с серебряной медалью.