— Что же вы предлагаете, Евгений Константинович? Что подсказывает вам ваш огромный опыт?

— Взяв на себя смелость столь долго задерживать внимание вашего высокопревосходительства, позволяю себе отметить: наша цель может быть достигнута лишь с помощью строгой и централизованной разведывательной организации.

— Не понял, — с полной наивностью перебил его Врангель. — О чем вы?

— Я имею в виду группу генерала фон Перлофа.

— Это сугубо военная разведка, подчиненная штабу, — отрезал Врангель и добавил строго и безапелляционно: — У нее особые цели.

— Я никогда не дерзнул бы полемизировать... Однако объединение наших сил... Интересы, — Климович упорно продолжал свою игру.

— Оставим, генерал. Говорите о своем деле.

«Вот он, мой первый противник, — подумал Климович с долей удовлетворения от своей прозорливости, которую невольно подтвердил только что сам Врангель. — Что ж, потягаемся, фон Перлоф! Не так страшен черт, как его малюют. Главное — знать, кто черт».

— Слушаюсь, ваше высокопревосходительство... — Климович вновь изобразил полное смирение. — Полагаю настало время приступить к некоторой реорганизации контрразведывательных органов. — Получив отказ в нейтрализации деятельности врангелевских преторианцев, Климович не показал, что обижен, и заговорил прежним бесстрастным, профессорским тоном: — Полагаю, необходимо организовать в нашей контрразведывательной комиссии следующие...

«Слово-то какое нашел: «комиссия», — не без удовольствия подумал Врангель, наслаждаясь видимой ему обидой подчиненного. — От растерянности он, что ли. Называл бы лучше по-прежнему «охранка»...»

— ... следующие отделы: административный, оперативный, разведывательный и агитационный. Благоволите выслушать пояснения, ваше превосходительство. Административный отдел призван руководить работой в целом и кадрами, создавать инструкции, добывать средства и поддерживать связи с другими отделами штаба командования. Оперативный — следить за использованием инструкций, организовывать разведцентры, готовить почву в местах нашей деятельности, где это окажется необходимым. Разведотдел, как и прежде, получает сведения от агентов касательно настроения умов и положения дел во вражеском лагере. Все сведения подвергаются самой строгой систематизации, дабы служить достаточным материалом для выработки планов нашей деятельности.

— Так, так... Ну, а агитационный отдел? Это что-то новое, по-моему. Кого же вы собираетесь агитировать, генерал? Контрразведчиков противника?

— Смею заметить, подобные отделы обязательны в соответствующих аппаратах и комиссиях Англии, Франции, Германии и других держав. И весьма деятельны. На них лежит формирование и привлечение общественного мнения на нашу сторону, дезинформация противника, организация выгодных нам широких газетных кампаний, дискредитация определенных лидеров и общественных деятелей... Весьма многообразная и полезная деятельность, смею заверить.

— Уговорили! — хохотнул коротко Врангель и тут же вновь посуровел: — Главное, чтоб эта многообразная деятельность не затмевала основного — посылки наших агентов во вражеский лагерь и полной нейтрализации его агентов.

— Разве у вашего высокопревосходительства есть в чем упрекнуть меня?

— Помилуйте, генерал! — недовольно воскликнул Врангель. — Просто я старый противник частых организаций и реорганизаций: они и погубили Россию. Но!.. Бог с вами! Что же вам потребуется?

— Люди, ваше высокопревосходительство. И деньги, чтобы купить этих людей, разумеется.

— Исключается, — поспешно сказал Врангель. — Денег нет. Пока нет!

— Виноват, прошу пояснить, ваше высокопревосходительство.

— Давайте, генерал, вспомним вместе прошлое Заграничного бюро русской охранки.

— Если вашему высокопревосходительству благоугодно будет, пожалуйста. Однако я не совсем понимаю, — произнес без интереса Климович. — Прошлое? Что именно?.. Я слушаю вас со вниманием.

— Нет, вы и начинайте. Насколько я осведомлен, вы имели к этому прошлому самое непосредственное отношение. Именно в обращении к прошлому часто находятся ответы и на актуальные проблемы нашего бытия, не правда ли?

— Совершенно справедливо, ваше высокопревосходительство. О, были великие времена и великие люди! Ими может гордиться русская история, как именами крупных военачальников. Но их имена — увы! — никому не известны, хотя они выиграли не одно сражение, сорвали не одну акцию врагов России. Петр Иванович Рачковский, Леонид Александрович Ратаев, Александр Александрович Красильников — гиганты сыска! Гроза для революционеров! Надежная опора трона! — Климович непроизвольно начинал увлекаться: — Залог их успеха — в сочетании деятельности широкой сети наружного, филерского наблюдения за объектами и внедрения во враждебную нам среду секретных агентов. Точная, перекрестная, многократно проверяемая информация позволяла департаменту полиции, коему подчинялось Заграничное бюро, не только знать все о революционерах и «вести» их, но, порой, руководить бунтовщиками.

— Кхм... — неопределенно отозвался Врангель.

— Отделения бюро существовали в Париже. Берлине и Лондоне, в Швейцарии и на Балканском полуострове. К сожалению, еще февральская революция и деятельность пресловутого Временного правительства, назначившего специальную комиссию, которой удалось захватить архивы политической полиции, разметали и уничтожили нашу агентуру. Многие ценнейшие сотрудники были раскрыты, им пришлось бежать, оставить свою деятельность. Другие эмигрировали за океан. Третьи перешли к иным хозяевам. Подозреваю, нашлись и такие, которые продались большевикам, —они наиболее опасны, ибо располагают знанием всех наших методов.

— Но ведь и господа революционеры, насколько известно, были не профаны и не сплели сложа руки. Один террорист Савинков чего стоил!

— Именно, ваше высокопревосходительство! Тут уж кто кого! Мы внедряемся в их организации, вовлекаем их в создание типографий, бомбомастерских, в теракты,..

— Браво! — Врангель, вяло растянув в улыбке рот, сделал вид, что беззвучно аплодирует. — Замечательно! Оригинально, генерал! Насколько я понимаю, главным ваш полицейский метод — провокация?

— Засылка разведчика в лагерь противника выдумана задолго до нас ваше высокопревосходительство. Если верить Библии, господь бог приступил к организации разведки сразу после того, как создал небо и земно и человека по образу своему. Простите мне великодушно сие сравнение, если оно покажется вам святотатством. В оправдание сошлюсь на библейскую Книгу Чисел, на главу тринадцатую, где прямо указывается: руководство шпионажем поручено пророку Моисею. О разведке говорят также папирусы египетских фараонов, хроники Александра Македонского и... Да мало ли! Вспомните, ваше высокопревосходительство, троянского коня!

Врангель вдруг вновь почувствовал неуверенность: этот полицейский несомненно обладал еще вполне реальной силой и был намного опасней, чем хотел казаться, притворись тихой овечкой. Только что он шутя дал это понять главнокомандующему, и с этим следовало считаться. Необходимо было считаться.

— Говорите, генерал, у нас есть еще время.

— Итак, вы смогли убедиться, основа нашей работы — наличие своих людей в стане врагов, внедрение их во все партии и группировки, к союзникам и — простите — даже к друзьям. Внедрение и еще раз внедрение, ваше высокопревосходительство! Инфильтрация.

— Что ж... действуйте, генерал. Благодарю вас за весьма содержательный разговор.

— Однако позволю себе заметить, что наш разговор которым вы меня удостоили, имеет, так сказать, «подкладку», о которой я осмеливаюсь вновь напомнить вашему высокопревосходительству. Наличие высоких профессионалов требует...

— Понимаю. У вас будут деньги. Евгений Константинович. Мы сумеем изыскать их для ваших людей.

— Благодарю, наше высокопревосходительство. Другого ответа я и не ждал. Честь имею!..

Как только начальник контрразведки удалился, из спальной появился фон Перлоф. Врангель посмотрел на него с напряженным любопытством.