Литмир - Электронная Библиотека

– Как понять – устойчивое тело? – Молодой урядник с опаской поглядел на мою флягу.

– Кстати! Сергеич, держи! – Я вытащил из кошелька пять золотых дукатов и передал ему. Один дукат равен нашему червонцу. Так что в расчете.

Сейчас народа мало, и бумажных денег почти нет. Серебро, золото, никель для мелочи. Иногда платина встречается. У меня в ячейке банка лежат несколько платиновых талеров. Точнее, целых десять, на пятьсот рублей. Плюс золотом и серебром еще на столько же. На свой дом коплю, надо свою крышу над головой заводить, вечно у матери жить не получится.

– Вот молодец, – кивнул спасатель, принимая деньги и пряча их в портмоне. – А насчет устойчивого тела – в лисьем обличье они себя как настоящие лисы ведут, охотятся, едят кроликов, зайцев, птицу давят. Да они и в людском обличье от людей почти не отличаются. С ними даже трахаются иногда, хотя от этого отдает некрофилией.

– Экзотичненько так, – усмехнулся я, пряча флягу в мародерку. После чего взялся за завтрак, а то без меня наготовят…

В котел бросил нарезанного копченого сала и лука, быстренько обжарил, залил водой, дождался, когда закипит, и всыпал гречневый концентрат. Через двадцать минут все ждали, когда остынет порция Рафаля, поставленная в родник.

– Сень, ты мешай мешай! – не выдержал Клим, принюхиваясь к котлу. – Тут же слюной истечешь!

– Кто мешает, того бьют. Я перемешиваю! – важно воздел ложку вверх Семен. Ткнул пальцем в собачью порцию и вытащил ее из родничка. – Рафаль, кушай. На здоровье.

Псину не пришлось уговаривать дважды, хоть собаки и не очень любят гречку. Но тут такой мясной дух от каши шел, что на самом деле слюнки текли. Очень неплохие концентраты делают на нашей фабрике, точнее – отличные!

– Так, давайте чашки, орлы. Сначала орлы старшие. – Я плюхнул пару поварешек в миску Сергеича, передал ему ее и принял миску сержанта…

7 июня 2241 года, понедельник

Окраина старого города

Василий Ромашкин

– Так, теперь смотрим в оба, до старого города осталось чуть-чуть. – Старший поудобнее перехватил свой дробовик. Мы поднялись на насыпь древней дороги. На ней хоть и росли деревья и трава, но идти все равно было удобнее, чем внизу.

Никаких старых машин, дорожных указателей, вообще ничего железного здесь не имелось. Отсюда все, что могли, вывезли. Здесь это было сделать проще всего. Насколько я знаю, тут неподалеку вообще одно время стан был разбит, где разбирались на запчасти машины, складировалось уцелевшее имущество. Там сейчас пусто, да и расположен этот стан несколько в другом месте. А овчар Шушкиной бежал так, как ему больше нравилось.

– А где? – Клим явно нервничал, перебирая пальцами по своей винтовке. Тоже штатная, кстати. У нас что для армии, что для полиции делают одинаковое оружие.

– За холмом, километрах в пяти. – Я его прекрасно понял.

Город уже ощутимо давил. Мы, некроманты, выносим такие явления намного проще, потому что ясно, что и как. А вот народ простой плющит не по-детски, заставляет нервничать.

Ночами в городе простому человеку вообще лучше не оставаться, можно и сдвиг крыши заработать. Или какой-либо неупокой захватит, майся потом с одержимым. Далеко не каждого можно вернуть обратно, даже если успеют аккуратно спеленать.

Рафаль уверенно тянул нас по старой дороге, так что вскоре мы встали на гребне холма. Снизу развалился, по-другому и не скажешь, заросший американским кленом и осинником старый город.

– Ох ты ж… – Клим сбил на затылок форменную фуражку и застыл в восхищении.

– Ну да, ну да, – задумчиво кивнул старший, неторопливо осматривая руины в бинокль.

Здесь когда-то жило чуть больше полумиллиона человек. Довольно крупный город даже по меркам тех времен. Он практически одномоментно был снесен десятибалльным толчком, после которого в городе не осталось ни одного целого здания. Причем толчок произошел поздней ночью, когда большинство жителей находились дома.

Все, старые купеческие бревенчатые особняки, переделанные в коммуналки, каменные постройки царских времен, двухэтажные бараки старых заводов, сталинские, хрущевские и брежневские многоэтажки, небоскребы постсоветских времен – все было развалено и разрушено. В живых остались единицы. Правда, таких единиц набралось около пятидесяти тысяч живых людей.

Большинство оказались ранены, почти все в чудовищном шоке, помощи ждать было особо неоткуда. Но все-таки люди сумели выжить, да и помощь пришла.

Армию тогдашний министр обороны в полном составе вывел своим приказом в полевые лагеря. Сберег людей, да и большую часть техники. И семьи воякам тоже рекомендовал вывести, что они и сделали в своем большинстве. Из тех пятнадцати миллионов выживших в России больше миллиона – военные и их семьи.

И сюда на помощь людям прибыл целый мотострелковый полк. При помощи вояк был организован штаб спасения, людей начали выводить из района разрушений, собирать имущество и уцелевшую технику.

Собирали имущество долго, минимум лет пятьдесят. Разбирали заводские корпуса, извлекали станки и инструменты, снимали рельсы, резали тяжелое оборудование на металлолом. Искали электронику, лекарства. Короче, все, что можно, тащили.

И хоронили тех, до кого могли добраться.

Тогда впервые и столкнулись с неупокоями, призраками и прочим. Хотя сейчас день, встретиться с ними маловероятно. Не очень любят они солнечный свет.

– Так, повышенные внимание и осторожность! – Старший оглянулся на нас. – Вась, Сеня, сканируйте, не скрываясь, мы не на «охоте». Остальные – глядеть в оба глаза и слушать. Проверить оружие, быть наготове. И друг друга не перестреляйте!

Какое-то время мы проверяли оружие – береженого и Бог бережет. А потом пошли за натянувшим поводок Рафалем.

Город начался внезапно – грудами оплывшего кирпича, поросшего деревьями и кустарником. Какие-то древние автомобили из тех, что не стали брать сборщики имущества, ржавыми блямбами стояли на бывших дорогах. Некоторые все еще поблескивали стеклами и зеркалами заднего вида.

– «Сбербанк»… – С трудом прочел когда-то зеленую надпись на уцелевшей стене Клим. – Надо же, какие окна огромные. И смотри, стекло уцелело! Интересно, почему его не вытащили?

– Скорее всего, не рискнули подходить к стене, – пожал я плечами, вскидывая винтовку и пытаясь взять на мушку собаковолка, мелькнувшего в дальнем переулке. – Не успел, блин. Кто-то их основательно шуганул, причем недавно. Похоже, как раз наши спасаемые. Сень, вы скоро?

На лапы Рафалю обували специальные ботиночки из плотной кожи. Правильно, тут стекол и всякой ржавой дряни немерено. Еще располосует лапы псина.

– Все, пошли. – Рафаль снова натянул корду и уверенно взял след. Роскошный пес, прямо скажем.

– Осторожнее, тут заросли борщевика. Обгорим потом на солнце, не дай бог! – Старший вытащил из-за спины лопату. Нормальную такую БСЛ с чуть укороченным черенком. Снял с нее чехол и принялся аккуратно подрубать высоченные растения.

Около четырех часов мы шли по городу. С каждым шагом ситуевина мне все больше не нравилась. Если мы не успеем найти своих клиентов через час-другой, придется ночевать в городе.

Сержант уже давно хмурил брови, Клим судорожно стискивал свою винтовку, смахивая пот со лба. Город здорово давил, заставлял нервничать. И веселый птичий щебет не помогал – над руинами ощутимо висела аура смерти.

Рафаль свернул с одного из древних проспектов вглубь разрушенного квартала многоэтажек. Под ногами хрустел крупный бетонный щебень, порой приходилось перебираться через здоровенные глыбы с торчащими во все стороны ржавыми прутьями арматуры.

– Так, стоим, – скомандовал старший, открывая планшетку. Сергеич вытащил карту города, прикинул, куда мы идем. – Хреново, в этом районе вообще никаких работ не проводилось. Но есть старая церковь, похоже, там и схоронилась эта Шушкина. Идем, аккуратно и неторопливо.

6
{"b":"269322","o":1}