Громадная паучиха, чуть согнув шесть задних ног, приняла на себя удар голема такой же силы, как те, что с легкостью снесли меня и Алису.

Двое яростно уперлись, стараясь пересилить друг друга. Твердый панцирь на ногах Шарлотты гнулся, выдерживая громадное давление; три меча, составляющие правую руку голема, скрипели в суставах.

Состязание продлилось всего три секунды.

С глухим хрустом сломалась левая передняя нога Шарлотты. Молочно-белая жидкость брызнула из раны, запачкав черный панцирь.

Однако паучиха даже шага назад не сделала – она ударила оставшейся, правой передней ногой. Целилась она в щель между тремя громадными мечами, образующими спину голема. В фиолетово сияющий там Модуль благочестия.

Ее коготь черной молнией воткнулся в призму, главную уязвимость голема, – но, как только я это увидел, множество мечей, находящихся по бокам от хребта и образующих грудную клетку, разом пришло в движение.

Раздался металлический лязг, как от секатора. По четыре клинка с каждой стороны сомкнулись на правой ноге Шарлотты и безжалостно отсекли ее. Вновь брызнула белая жидкость.

Грудная клетка голема медленно раскрылась, и отрубленная половина ноги вывалилась наружу. Видимо, голем уверился в победе – его глаза слабо моргнули, будто в насмешке.

Даже лишившись обеих передних ног, Шарлотта не утратила храбрости.

Вновь издав пронзительный крик, она ринулась вперед, пытаясь достать голема короткими толстыми жвалами.

Но ее атака не достигла цели. Нога голема взметнулась вверх настолько быстро, что мой взгляд за ней не успел, и отсекла Шарлотте еще две левых ноги. Паучиха потеряла равновесие и с глухим стуком упала на пол.

Хватит уже – беги.

Так я попытался крикнуть.

Я никогда не разговаривал напрямую с этим черным паучком по имени Шарлотта.

Но она всегда присматривала за мной. Она даже подсказала, что цветы зефирии, которые я выращивал в цветнике общежития и которые оборвали Райос с Умбером, еще можно спасти. Несмотря на то, что Кардинал поручила ей всего лишь наблюдать за мной.

Да – она не должна умирать в этой безнадежной битве всего лишь для того, чтобы выиграть чуть-чуть времени.

«Беги!» – я вновь попытался крикнуть, но у меня опять не вышло.

Кое-как поднявшись на оставшихся четырех ногах, Шарлотта чуть подсела, чтобы броситься в еще одну безрассудную атаку.

Однако мгновением раньше левая рука голема, прочертив в воздухе изящную дугу, глубоко вонзилась в туловище черной паучихи.

– …А…

Этот возглас, слишком слабый, чтобы его можно было назвать вскриком, вырвался у меня из горла.

И тут.

Яркая фиолетовая вспышка ударила мне по глазам.

Такое сияние я раньше только один раз видел. Полосы света, разлетающиеся по комнате, состояли из крохотных букв. То же самое произошло, когда я воспользовался кинжалом Кардинала, чтобы спасти заместителя командующего Рыцарями Единства Фанатио.

Судя по всему, Юджио добрался до подъемного диска и воткнул в него свой кинжал. Не знаю, к чему это приведет, но, во всяком случае, он с толком использовал время, которое Шарлотта подарила ему своей самоубийственной атакой.

Купаясь в постепенно затухающем свете, угольно-черная паучиха царапала пол оставшимися ногами, будто снова пытаясь встать, хоть ее тело и было пронзено. Но она не сумела и, когда голем с влажным звуком выдернул руку, бессильно опустилась в лужу собственной белой крови.

Четыре глаза, выстроившиеся на ее голове в линию, почти полностью утратили свое рубиново-алое сияние. Взглянув этими глазами на подъемный диск, Шарлотта слабым голосом пробормотала (и даже изо рта ее полилась кровь):

«Как хорошо… я успела».

Дернув правыми ногами, она чуть-чуть развернулась. Теперь ее глаза ласково смотрели на меня.

«Я рада… что смогла сражаться… вместе с тобой… в кон-…»

И ее слова будто растворились в воздухе. Алое сияние блестящих круглых глаз мигнуло и погасло.

Мое поле зрения слегка затуманилось. Я вдруг понял, что еще не утратил способность плакать, хоть и нахожусь сам на пороге смерти. Гигантская черная паучиха начала беззвучно уменьшаться. Белая лужа тоже быстро испарялась. Наконец на полу осталось только лежащее на спине, поджавшее оставшиеся четыре ноги тельце размером с ноготь.

Голем повернул голову, будто мгновенно потерял интерес к только что убитому им созданию, и взгляд его сияющих глаз устремился на Юджио.

Потом великан развернулся всем телом на девяносто градусов и тяжело опустил ногу на пол. Ленты фиолетового света по-прежнему колыхались в воздухе, продвигаясь вперед.

Собрав остаток сил, я чуть-чуть повернул голову и увидел источник этих лент.

Световой круг пульсировал на полу возле южной стены круглой комнаты, недалеко от оконного стекла. Это был подъемный диск, который поднял нас с Алисой сюда, на сотый этаж.

В центре круга блестело нечто вроде маленького креста. Кардинал дала нам с Юджио два медно-красных кинжала, и этот был долей Юджио. Созданные из косичек, которые Кардинал растила две сотни лет, кинжалы открывали внепространственный тоннель между Кардиналом и тем, во что их воткнули.

Этот кинжал, последнее средство против Администратора, Юджио вонзил в подъемный диск, как ему велела черная паучиха Шарлотта.

Диск уже весь был залит фиолетовым светом. Раздался высокочастотный пульсирующий звук, будто сразу несколько камертонов вошло в резонанс; наконец сам кинжал рассыпался, оставив лишь узкий луч света, соединяющий подъемный диск с потолком комнаты.

Стоящий рядом со всем этим делом Юджио закрыл лицо левой рукой, не в силах вытерпеть ослепительного сияния. Шагавший в его сторону голем остановился, скрипнув сочленениями, словно не решался приблизиться к этому необъяснимому явлению.

Луч света постепенно становился шире. Потом внутри него возникла блестящая темно-коричневая поверхность – доска. Нет, не просто доска. Ее окаймляла прямоугольная рама, а близ одного из краев торчала серебряная ручка. Это была дверь.

Ровно в тот миг, когда до меня это дошло, сияние резко усилилось и тут же пропало. Пульсирующий звук тоже угас, и в комнату вернулась тишина.

Мы с Юджио молча смотрели на толстую дверь знакомого цвета и дизайна.

Похоже, когда аномалия исчезла, голем вернулся к своей исходной программе – его правая нога шагнула вперед.

И тут –

В воздухе разнесся тихий, но отчетливый звук.

Серебряная ручка медленно повернулась. Тот же звук раздался вновь, и дверь медленно приоткрылась.

Эта дверь стояла на полу сама по себе, и, естественно, за ней должна была быть та же комната, не более. Однако лунный свет сквозь щель между косяком и дверью не просачивался. Там висела абсолютная тьма.

Дверь продолжала открываться; остановилась она, когда щель стала полуметровой ширины. Там, внутри, по-прежнему ничего не было видно. Голем шел вперед, не обращая на дверь внимания. Юджио окажется в пределах досягаемости его громадных мечей всего через три шага… через два…

Без малейшего предупреждения из мрака за дверью хлынул ослепительный свет.

Метнулась горизонтальная ярко-белая молния.

БАБААААХ!!! Грохот был такой, какого я никогда ни от каких Священных искусств еще не слышал. Молния, угодившая точно в голема, извивалась, как живое существо; великан мгновенно почернел.

Атака бушевала несколько секунд, потом наконец прекратилась. Голем, прочность которого, похоже, граничила с неуязвимостью, стоял на месте, покачиваясь. Белый дымок поднимался от его мечей, глаза неверно мерцали.

Монстр упрямо попытался снова шагнуть вперед, но получил удар еще одной молнией, рванувшейся из-за двери. Просто невероятная скорострельность, если учесть, что Священное искусство такой мощи требует заклинания из десятков строк. Некоторые части тела голема обуглились; пронзительно застонав, он сделал шаг назад, но всего полсекунды спустя на него обрушился следующий удар.

Громыхнуло еще сильней, чем раньше, и из-за двери вылетела третья молния. Получив удар струей белого света, более толстой, чем предыдущие, пятиметровая боевая машина отлетела назад, словно бумажная. Крутясь в воздухе, она пролетела справа от парящей Администратора, едва ее не задев, и рухнула на пол в дальнем конце комнаты. Я ощутил, как весь Центральный собор вздрогнул от удара.