Радикальные и социалистические, в частности, движения остальной части Европы также испытывали сильное влияние закулисных сил. «Банкиры и масоны пытаются наложить руку на наши организации», — с тревогой констатировал один из руководителей Всеобщей конфедерации труда Франции Жанвион на профсоюзном съезде в 1910 г. Ему вторил анархист Прэнго: «Субсидируемые золотом Ротшильдов, иные благие апостолы стараются притушить пламя нашего движения и повернуть его в нужное им русло».
Что это было за русло, понять можно. Левые радикалы оказали неоценимые услуги Ротшильдам и связанному с этим семейством банковскому дому Дрейфусов в известном «деле о шпионаже». Отпрыск богатого семейства, капитан французской армии, подозревался в оказании услуг германской разведке и был в 1894 г. осужден, но позднее помилован после мощной кампании в его защиту. Понятное дело, простой еврей вряд ли удостоился бы такой поддержки, учитывая, что продрейфусовская кампания стоила огромных средств. Например, в 1904 г. один из видных защитников Дрейфуса и вождь французских социалистов Жан Жорес задумал издавать газету. Но своих денег у «пролетарской партии», как водится, не оказалось, и помощник Жореса Бернар Лазар обратился к своим родственникам-банкирам Лазарам и Ротшильдам. На полученные от них 900 тысяч франков и была основана знаменитая «Юманите» (оппоненты Жореса среди социалистов утверждали, что эта газета критиковала кого угодно, только не своих финансовых отцов, хотя они и являлись «ярчайшими капиталистами и эксплуататорами»).
Итог дела Дрейфуса, расколовшего Францию на два враждебных лагеря и едва не приведшего к гражданской войне, заключался в укреплении власти банкиров и тесно связанных с ними масонов Великого Востока. Пришедшее к власти радикальное правительство Эмиля Комба (целиком состоявшее из масонов) провело секуляризацию церковных земель, а также приняло декрет о светском образовании. Тайное братство настолько тесно слилось с государственными органами, что Великий Восток вполне официально занялся чисткой армии от «реакционеров» и «католиков». Переписка на сей счет между военным министром Андрэ и главным офисом «каменщиков» на улице Каде, 16 шла прямо на правительственных бланках. Разоблачавший эти «кадровые перестановки» правый депутат Сиветон был найден мертвым в собственной квартире. Позже «покончил с собой» и источник утечки информации — бывший помощник секретаря Великого Востока Бидеген. (При схожих обстоятельствах ушел из жизни и ряд свидетелей обвинения по делу Дрейфуса). Во французском парламенте было представлено много различных партий, но большинство депутатов принадлежало к одной тайной партии ‑ Великому Востоку. Острые конфликты среди законодателей решались с помощью масонской дисциплины: в разгар дебатов на трибуну восходил Комб или еще какой-нибудь посвященный высшей — 33-й степени и делал рукой знак молчания: шум сразу прекращался. Не было ведомства, где не верховодило бы «братство». Конкурент банкиров ‑ Ватикан, потерпел сильное поражение.
«Закулиса», как всегда, тонко чувствовала дух времени. Поднимавшаяся «красная волна» грозила сокрушить и оплоты клерикалов, и царство банкиров. «Торжество социализма неизбежно, — провозглашал масонский журнал «Акация» в 1903 г., — поэтому мы должны возглавить движение, а не тащиться на буксире». Издание немецких «братьев» «Циркуль» требовало от членов своего союза взять руководство социальным движением в свои руки.
И подобно тому, как «Юманите» стала негласным рупором Ротшильдов, многие деятели социалистического движения Европы стали агентами Великого Востока. Наглядно это показал известный «казус Мильерана» 1899 г., когда видный французский социалист вошел в правительство Вальдек-Руссо, перед тем «обагрившее руки кровью рабочих». Мильеран в данном случае, презрев партийную дисциплину, выполнил приказ с улицы Каде и объединился в реакционном правительстве с «братьями» по ложе. В Испании, Бельгии, Германии тоже происходил процесс интеграции социалистических вождей во всемирное «братство». Лишь темпераментные итальянские красные вступили в долгую борьбу «за чистоту рядов» и до эры Муссолини отказывались «вести темные игры с тайными организациями радикальной буржуазии».
Русские левые также включились в этот тайный Интернационал. Н.С. Чхеидзе, В.М. Чернов, И.Т. Церетели, Н.В. Чайковский, А.Ф. Керенский и другие лидеры меньшевиков и эсеров заседали в московских и петербургских ложах вместе с кадетами и «мирнообновленцами», подготавливая переворот и тасуя состав будущего революционного правительства.
Большевики не остались обделенными вниманием этих тайных «тусовок». Как уже указывалось, И.И. Скворцов-Степанов в 1910 г. получил приглашение вступить в московский «политический кружок» (конспиративное название бывшей ложи «Возрождение»). Чуть позже к масонам примыкает Семен Середа, будущий нарком земледелия. Доктор Барченко в показаниях по делу о «Едином трудовом братстве» (см. ниже) упомянет Георгия Чичерина как «старого члена ложи Великого Востока».
Л.Д. Троцкий (тогда еще Бронштейн) заинтересовался масонством еще в возрасте восемнадцати лет. Он написал обширный, почти в тысячу страниц труд — первую, по его словам, марксистскую историю «братства». Вполне вероятно, что этот интерес не пропал и позже и идеолог перманентной революции «принял орденский свет» где-нибудь за границей. Скажем, в парижской Сорбонне, где Троцкий (и А. В. Луначарский тоже) состоял в студенческих клубах, бывших филиалами лож. Нельзя забывать, что молодой Лев Давыдович был любимым учеником Альфонса Олара, историка Французской революции и видного масона. Обширные связи Троцкого в международных банковских кругах, сыгравшие большую роль в 1917 г., также свидетельствуют о принадлежности будущего председателя Реввоенсовета к элитным группам, далеким от социализма и пролетариата.
Что касается Ленина, то факт его посвящения в масоны доказывается только косвенно. Он посещал упомянутую «школу Ковалевского». Имел нескольких приятелей-масонов (например, поэта-социалиста Монтегюса). Новейший «Масонский словарь» Даниэля Лигу включает в себя статью «Ленин» (о вступлении в ложу «вождя пролетариата» говорится в предположительной форме). Наконец, корреспондентке «Московского комсомольца» Деевой парижские масоны сообщили, что Ильич в 1905 г. расписался в книге местной Великой ложи как «брат-посетитель». Действительно, Ленина часто называли членом ложи «Искусство и труд», значившейся под № 255 в реестрах Великой ложи. Правда, архивы этого объединения по большей части погибли во время второй мировой войны, и была ли там фамилия господина Ульянова, остается невыясненным. (Как не подтверждены сведения о высокой — якобы 31-й, степени его посвящения).
Твердо можно говорить лишь о значительном интересе Ленина к литературе о масонстве. Книги соответствующей тематики он держал у себя под рукой и, судя по скрупулезному справочнику «Библиотека Ленина в Кремле», делал даже на их полях пометки. И вместе с тем ни разу в своих многочисленных опусах он не упоминал о «братстве вольных каменщиков». Свидетельствует ли это о том, что вождь все-таки не был масоном? Или это, наоборот, доказательство того, что Ильич «соблюдал конспирацию»?
Отметим, что точно так же никаких упоминаний о масонах до поры не было в трудах по истории французской революции, хотя в ней буквально на всем оставили следы «вольные каменщики». Словно группа маститых историков, исследовавших ее (французы И. Тэн, А. Олар, позже советский ученый А. Манфред), сговорилась или выполняла чье-то указание. Может быть, дело в том, что у масонов (как и у спецслужб) действует определенный «срок секретности», в течение которого некоторые сведения не подлежат огласке. Потом, когда они безнадежно потеряют актуальность, их можно и приоткрыть. Это и произошло в итоге с материалами по 1789 г. Также, кстати, скрывались до недавнего времени данные о роли русских масонов в политических событиях в канун Февраля. Возможно, когда-нибудь из неких секретных архивов и извлекут на свет Божий некий компромат на Ленина или еще на какого-нибудь титана революции. Но тогда это вызовет интерес лишь у узкого круга историков.
