– Моя очередь. – Усмехнулась Габриэль и наклонилась, чтобы поцеловать полные чувственные губы Зены.
Темноволосая воительница усмехнулась в ответ и игриво произнесла: – Я вся твоя.
«Да, ты моя, и никто не сможет отнять тебя у меня» - подумала девушка, страстно целуя женщину своих снов. И в этот момент, она начала всем сердцем верить в предсказание Лао Ма, что бард может изменить Завоевателя.
Глава 17
Невероятный комфорт от объятий нежных теплых рук и чувство защищенности, в котором Габриэль давно нуждалась, застали девушку на грани сна и реальности. Её голова покоилась на сильном и в то же время очень мягком плече, от которого доносился, едва уловимый, аромат роз. Глаза амазонки широко распахнулись, когда она поняла, кому принадлежит этот запах. Стараясь не разбудить спящую женщину, бард тихонько приподнялась и стала разглядывать умиротворенное лицо Зены. События прошлой ночи мгновенно всплыли в памяти. Отдельные моменты пронёсшихся воспоминаний, и вовсе заставили её покраснеть.
– Я что-то пропустила? – раздался сонный голос, заставив Габриэль подскочить от неожиданности.
Зена приоткрыла один глаз, оценивающе посмотрела на амазонку, прежде чем потянуть ее вниз и уложить рядом с собой.
– Давай спи, ещё слишком рано, чтобы вставать. – Проворчала Королева Воинов.
Габриэль тихо усмехнулась: - И это говорит мне женщина, которая каждый день встает до рассвета.
- Угу, но прошлой ночью меня изнасиловала Королева Амазонок, и теперь я слишком вымотана. - Ответила воительница. Несмотря на ворчливый тон сказанных слов, блондинка улыбнулась и ещё больше прижалась к теплому телу.
Но тёмные мысли, пришедшие ей на ум, не давали расслабиться, и она решилась задать вопрос: - Зена, что все это значит?
Темноволосая воительница тихо усмехнулась: - А что, по-твоему, это должно значить?
-Я серьезно.
- Я понимаю. И на самом деле, я не знаю, что все это значит. Ты моя рабыня, а я твоя Госпожа, но что бы я ни делала, я не могу выкинуть тебя из головы. Ты ворвалась в мои мысли, и я думаю о тебе каждую минуту. И сколько бы я не касалась тебя, не держала в своих объятьях, мне этого мало, мой бард.
Габриэль от неожиданности замерла. Это была самый длинный монолог Зены, более того, он был о чувствах Разрушителя Наций. Она молча переваривала все сказанные слова, и особенно фразу – «мой бард».
Блондинка почувствовала, как напряглось тело под ней: – Габриэль?
Она посмотрела в самые красивые голубые глаза и заметила, как на лице Зены медленно проступает маска Завоевателя.
–Я чувствую тоже самое к тебе, Зена – прошептала она.
Лицо темноволосой воительницы смягчилось, и она улыбнулась, прежде чем подарить барду глубокий поцелуй.
– Ты дождешься меня, мой бард? – спросила она шепотом, нежно касаясь губами губ Габриэль.
Амазонка немного отстранилась: – Куда ты собираешься?
– Завтра я отбываю в Рим. Наконец-то, Цезарь будет там, где мне нужно. Теперь главное, прибить этого кобеля, как он и заслуживает. – Во взгляде Зены читалась злость, которая появлялась всякий раз, когда она думала о Римском Императоре.
Маленькая блондинка съежилась от мысли о том, что могла сделать с Цезарем Зена. Но, вспомнив рассказ Дариуса об амбициозном императоре, она поняла Королеву Воинов в её желании отомстить, не теряя при этом надежды на то, что эта месть не уничтожит сердце Зены.
Королева Амазонок дотронулась рукой до лица воительницы, нежно и трепетно провела пальцами по щеке и произнесла: - Я не буду просить тебя не делать этого. Но всё же, будь осторожна, не рискуй напрасно, потому что я буду ждать тебя.
Глаза Зены засверкали, и она снова склонилась к губам амазонки, даря легкий поцелуй, который постепенно перерос в более горячие ласки и объятия.
Глава 18.
Беспокойство Габриэль нарастало. Прошло уже четыре месяца, после того, как Завоеватель отправилась в поход за головой Цезаря. Она не находила себе места и почти перестала спать. Тёмные круги под глазами, являлись прямым доказательством переживаний, потому что, за всё это время, от Зены не было ни одной весточки.
Габриэль все ещё не могла свыкнуться с мыслью о том, что провела с Зеной волшебную ночь. У них было слишком мало времени, чтобы разобраться и объяснить свои чувства друг другу. Всё затмил преждевременный отъезд Завоевателя. И амазонка начала сомневаться в реальности слов, сказанных тогда темноволосой красивой женщиной.
Она, конечно же, всё понимала; ошейник рабыни не давал забыться. Правда, по словам Зены, это была только защита от непредвиденных обстоятельств, ибо никто не посмеет и пальцем дотронуться до собственности Завоевателя Греции. Но, не смотря на это, Габриэль чувствовала себя унизительно, и семя сомнения дало ростки в её сердце.
Когда настроение амазонки было именно таким: тёмным и подавленным, она предпочитала прогуливаться вокруг стен дворца. Каменные кладки стен были слишком высоки, чтобы бард могла убежать, поэтому охранники не беспокоились по этому поводу и частенько просили рассказать какую-нибудь историю, чтобы скоротать время, пока они стояли на страже города. Сегодняшний вечер не был исключением. Габриэль стояла позади молодого охранника, опираясь на плохо обтесанный камень стены, и наблюдала за восходом солнца. Небеса постепенно меняли свой оттенок: от черного до фиолетового, с тонкой полоской красной линии, проходящей по горизонту. Охранник, увлеченный красотой смены красок, глубоко вздохнул.
– Не правда ли завораживает? – прошептал он.
Амазонка была удивлена проявлению чувств молодого стражника, но кивнула, соглашаясь.
– Она вернется, Вы же знаете это.- В его голосе было сочувствие.
Габриэль хранила молчание.
После небольшой паузы, он продолжил: – Завоеватель лучшая в своем деле. Она скоро вернется обратно, оповещая всех о своей победе сигнальным рогом. А за ней, будет идти наша армия, стуча щитами, и вторя ей.
– Я очень надеюсь на это, – прошептала Габриэль, которая, несмотря на все свои сомнения, действительно хотела, чтобы Завоеватель вернулась живой и невредимой.
Бард искренне улыбнулась и перед тем, как повернуться к стражнику, спросила: - Как тебя зовут?
Солдат слегка поклонился: - Джетт, мэм, а Вы бард Завоевателя.
– Рабыня, не бард – усмехнулась амазонка.
- Могу я поинтересоваться, почему же в таком случае, наша Императрица частенько пробиралась к стенам лазарета и слушала Ваши истории вместе с простыми солдатами? – В его голосе был искренний интерес.
Габриэль удивленно посмотрела на молодого охранника. Мысленная картина того, что великая Королева Воинов сидела, вместе с воинами своей армии, у дверей лазарета, и слушала её истории, согревала сердце.
– Как это трогательно. – Прохрипел за спиной сиплый голос.
Амазонка обернулась. На неё в упор смотрели чёрные глаза шаманки.
– Опять ты, Алти, - прорычала блондинка.
– Маленькая сучка Завоевателя – глумливо усмехнулась ведьма.
- Эй! – Джетт выступил вперед, его рука лежала на рукояти меча.
– Нашла себе нового почитателя, Габриэль? Не привыкай, скоро тебе придется бежать через всю Грецию. По крайней мере, так будет думать Завоеватель, когда вернется. – Улыбка Алти переросла в оскал.
Девушке почудилось, что в её позвоночник вогнали холодный железный кол. – О чем ты, ведьма?
Шаманка нехорошо ухмыльнулась: - О, я о том, что только что послала пару очень интересных весточек. Твои амазонки уже в пути. Они бегут спасать свою любимую Королеву. А Лао Ма, что на полдороги к Завоевателю, дабы помочь ей разобраться с чувствами, которые она испытывает к тебе, тоже повернет обратно, в сторону дворца, не доехав до Зены. Как только послания дойдут до нужных мне людей, Завоеватель помчится сюда, чтобы наказать предавшую её амазонскую рабыню, и в пути она так же узнает, что Императрица Китая пожелала забрать её престол. И в финале сей феерии, я получу не только души твоих амазонок, но и душу Лао.
Алти подошла поближе к барду и с нежностью коснулась её лица: - В конце концов, Зена захочет растянуть твои мучения. А после позволит тебе умереть. И я получу так же и твою душу, Габриэль.
