– Это и следовало ожидать. Помнишь, меня полгода назад похитили? Так вот! Я там такого наслушалась! Расспросила гангстеров об их планах, и один мне поведал: «Главарь заставляет доверять ему, а потом скрывается с добычей. Он никогда не возвращается за оставленной командой НИКОГДА!» Ситуация аналогичная. Народ цел?

– Цел. Пострадала ты и трое из команды захвата, – ответила Синицына. – Как всегда тебе досталось больше всех. Не переживай! Жить будешь!

– Спасибо, успокоила.

Меня покормили. Через час Марина ушла. Пришёл врач, ощупал мою руку, я покривлялась. Он что-то ответил на планшете.

– И как у меня дела? – спросила я.

– Жить будете. Пару-тройку деньков полежите здесь, и можно будет вас отпустить. Рана небольшая и заживает быстро.

Он ушёл. Ко мне пришла моя семья.

– Шаерка! – упал на меня братишка. Я чуть не взвыла от боли.

– И я тебя рада видеть Ивашка под простоквашкой. Только не прыгай на меня.

– А! Я забыл, прости!

С этим «прости» меня обняли, не забыв надавить на больное место. Хорошо пошло!

– Как ты? – спросил отец.

– Жить буду, – кивнула я.

– Я увидел репортаж Хитровой, чуть стол в кабинете не снёс.

– Всё хорошо. Небольшое ранение, – пыталась я его успокоить.

– Мы видим, – кивнула тётя Лена. – Дорогая, осторожнее надо быть.

– Ага! А с кем я играть буду? – вставил свои «пять копеек» Ивашка.

Я поймала братишку на нос, сделав «сливу». Он был явно не доволен.

– Ты чего дерёшься!

– Соскучилась. Спала два дня, а ты так удачно стоишь, что я не могу не поймать тебя за нос. Глянь, какой красный стал!

На меня снова прыгнули. Вот ведь садист! Глянь, что творит!

– Ивашка! Выздоровею – гонять буду по дому! Фиг ты от меня куда скроешься! – пригрозила я брату.

– Ага! Значит, я могу сейчас на тебе оторваться!

Отдавили мне всё, что только можно. Семья ушла, оставив мне фруктов, а братишка крепко меня обнял. Зараза! Через два дня меня выписали, но на перевязку должна ходить каждый день. Думаете, я домой пошла? Ни фига! В отделение! Знаете, что Толик с Соколовым спросили?..

– А ты что не дома?

– Дык, работать хочу! – похлопала я глазками.

– Ты себя видела? – поинтересовался Андрей Алексеевич.

– В больничке глянула на себя в зеркало. Не испугалась, значит на люди можно показаться. А что у нас с Марком? След простыл? Я же, как обычно не в курсе.

– Я так понимаю, идти домой ты отказываешься? – спросил Соколов.

Я только улыбнулась. Уселась на стул, мне даже чаю налили. Добрые люди! В кабинет влетел Иван Соловьёв.

– А! Вот вы где! Прошу меня не бить! Так вот! Копался я в бумагах и наткнулся на визитку Фёдора Лужкова. Думаю, дайка пробью по базе данных! И много чего интересного я нашёл! Он действительно неплохой предприниматель, но суровый и скупой. Дела у него идут хорошо, но в последние два года стал подозреваться в краже. Он ухитрился подставить своих сотрудников. Двоих выпустили спустя два месяца, ещё трое посажаны за кражу имущества других предпринимателей. Лужкову всё сошло с рук. Никто не знает, как ему это удалось.

– Вот так дела! – ахнула я. – Тёмное дело с этим предпринимателем.

– Есть ещё кое-что! Отбывающие наказание говорят, что Лужков являет главарём банды «Хитрые лисы» – неуловимой бандой в городе. Опять же – это только слухи. Хитровая несколько раз брала у него интервью. Ничего подозрительного в его поведении не обнаружено.

– Конечно ничего! Неужто он настолько глуп, что станет показывать свою тёмную сторону? К тому же мы не знаем это наверняка!

– Пойду-ка я к Илье. Может, он что подскажет. Спасибо Вань, – поблагодарила я.

Я зашла в лабораторию. Илья что-то разглядывал в микроскоп.

– И пугать меня не надо! Я видел тебя Шаера! – не отрываясь от микроскопа, сказа он.

По секрету скажу: желание было. Он увлекается работой и порой не замечает, когда кто-то входит. Сегодня что-то не сложилось.

– И тебе доброго утра. Как поживаешь?

– Подожди! А ты что не дома?

– Работать хочу. Так что творишь?

– Вожусь с башмаком. Прошла уйма времени, а я так ничего путного не откопал. Складывается впечатление, что его просто так туда притащили. Ты как: по делу или просто поговорить?

– И то, и другое и можно без хлеба, – кивнула я. – Я хотела спросить: что ты интересного можешь сказать о визитке господина Лужкова?

– А мне Ванька её так и не отдал. Ты-то мне её отдала, но Соловьёв решил взять её себе, мол, чего полезного откапает.

– Откапал. Правда уже две недели прошло с того момента, как я её нашла… если не три.

– Ладно, я загляну к нему через час. Завтра придёшь на работу, аль отлёживаться будешь?

– Приду, конечно! – резонно заявила я.

Домой пришлось идти пешком. Вечерело. Машин на дорогах стало больше. Народ потоками стремительно плыл домой. У кафе «Млечный путь» какая-то женщина махала рукой. Я огляделась. Никто ей в ответ не махал. Это она мне? Я вот её первый раз вижу. Женщина поманила меня к себе. Я подошла. На ней было жёлтое платье, ярко-жёлтые туфли на высоком каблуке, клатч. Разукрашена, как кукла Барби.

– Зайдём в кафе? Хотела бы поговорить, – предложила она.

– Есть о чём? Я вас первый раз вижу, – заломила я бровь. К тому же мне надо было в больничку на перевязку.

Женщина буквально затащила меня в кафе. Ладно, время есть. Через полчаса уйду. Не нравится она мне. Это кукольное лицо и кривая усмешка. Жуть! Кафе ужасно дорогое. Только стоило глянуть в меню. Я заказала себе салат и чай. Дорогое кафе, ой, дорогое!

– Так о чём вы хотели поговорить? – спросила я, когда нам подали еду. Всё это время женщина жадно смотрела на меня.

Незнакомка заказала два пирожных и кофе. Она ковыряла чайной ложкой пирожное.

– А ты стала красавицей. Ухаживаешь за собой Шаера.

Я поперхнулась огурцом. Откуда она знает моё имя?

– Удивлена? А я вот нет. Тринадцать лет я о тебе ничего не слышала и, похоже, ты тоже мной не интересовалась, – загадочно сказала она.

– И к чему вы клоните? Я вас вижу первый раз.

– Неужели? А кто тринадцать лет назад убивался, что не хочет, чтобы я уходила? Благополучно всё забыла доченька?

Её слова сочились ядом. А до меня дошёл смысл её слов.

– Мама? – недоверчиво обронила я. Сидящая передо мной женщина с кукольным лицом и есть моя мать? Быть не может!

– Вспомнила, наконец-то! Я думала, пройдёт лет сто, пока до тебя дойдёт.

– И зачем ты искала меня? – сухо спросила я. Настроение испортилось.

Я не помнила её. Память вычеркнула эту женщину. Обо мне заботился совершенно чужой человек. Отец вообще не вспоминал о ней. Первое время я доставала отца, но он дал понять, что эту женщину знать не хочет, и чтобы я не говорила о ней. Я благополучно забыла о ней. Мать не объявлялась, не звонила и не писала. Не чувствовала я к этой женщине ничего.

– Как зачем? Увидеться и забрать тебя к себе. Вова плохо с тобой обращался. Родную мать забыла, – причитала она.

– Неужели? А где ты была всё это время? Тебя не было слышно и видно тринадцать лет! А сейчас ты заявляешься и говоришь, что любишь меня и хочешь забрать? Не поздновато ли? – поинтересовалась я.

– Нет. Тогда я закружилась в вихре любви, и он унёс меня далеко-далеко! Это было чудесно! У тебя есть братик. Вы с ним подружитесь.

– У меня есть брат и с ним мы прекрасно ладим. К тому же ты сказала отцу, что бросила нас из-за того, что я больна. Глаза у меня сиреневые, а это болезнь. Однако я чувствую себя прекрасно, и цвет глаз не помешал мне окончить школу, техникум, а потом и университет, да ещё устроиться на желаемую работу.

– Как же ты не понимаешь? Я хотела найти своё счастье и нашла его! Разве это не прекрасно?

– Да ну? Что же ты тогда меня с собой не взяла, коль любила? Оставила меня отцу, а он сделал всё, чтобы я нашла своё место в этом мире. Как видишь, я неплохо устроилась. Тебя это задело? Ведь ты же при мне – я помню! – сказала, что я ничего не смогу добиться. От меня одни неприятности. Разве не твои слова?