За все то недолгое время, что я провела в больнице, не могу сказать, что идеальная блондинка с экзотическим, подходившим ей не больше чем корове седло именем, стала моей подругой, но никогда с ее стороны я не ощущала такого холода. Сейчас же на меня отказывались смотреть даже ее глаза, в которых в тот единственный миг, когда она все же взглянула на меня, мне удается заметить в них эмоцию - страх.
Алия совершенно точно боялась приближаться ко мне без лишней надобности. Ей было страшно находиться со мной в одном помещении и она уже даже не старалась казаться вежливой, нацепив на лицо хотя бы профессиональную улыбку. В поведении девушки однозначно произошли изменения, мне они не нравились, а больше всего не нравились причины, по которым это случилось. Не нужно обладать никаким даром, чтобы догадаться - девушке стали известны истинные причины моего здесь пребывания. Не удивлюсь, если уже вся клиника, а не только та четверка из операционной, судачит обо мне. Возможно, она просто боится меня.
Исподлобья сверлю взглядом перепуганную до предела медсестру. Интересно - что она думает по этому поводу?
- Алия, это ведь вы были на вчерашней операции четвертой помощницей доктора Шульца? - Девушка кивает одобрительно, но робко и без слов. - Ваши мысли по этому поводу?
Наполненный до краев стакан снова в моих руках. Делаю несколько больших глотков, но не спешу опустошать. В этот раз жажда меня отпускает, не знаю - надолго ли. Теперь я просто смакую воду, да и весь момент целиком.
- Вы о чем?
Девушка начинает нервничать еще больше, но смотреть на меня не решается.
- Алия, вы прекрасно знаете, о чем я. Давайте оставим всяческие игры в покое и просто поболтаем по душам. Так что вы обо мне думаете?
Я прикована к постели, Алия делает шаг к окну и начинает разглядывать мой пейзаж. По большому счету, мне должно быть безразлично любое чужое мнение по поводу моего видоизмененного скелета, тем более сейчас, когда все исправлено. Но почему-то меня волнует - как увидели меня совершенно посторонние люди.
- Болтать «по душам» с пациентами, нам строго настрого запрещено. А на счет моих мыслей о ВАС… Вы мне симпатичны. Вот и все, что я позволяю себе о вас думать.
- А что НЕ ПОЗВОЛЯЕТЕ? - подхватываю я.
- Я не позволяю многое. - Все еще продолжая разглядывать что-то за окном, Алия старательно ускользает от ответа, но меня это не останавливает.
- Я тоже. Но наш разговор не об этом. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Я заметила в ваших глазах страх, которого еще вчера не было. Вы по-прежнему будете утверждать, что я вам симпатична?
- Да. - Алия резко оборачивается ко мне, словно в подтверждение собственных слов. - Вы мне нравитесь, как человек, как женщина, как успешная спортсменка. Но то, о чем вы меня просите, я не могу обсуждать ни с вами, ни с кем бы то ни было. Я подписала документ…
Я демонстративно хихикнула.
- Да бросьте вам, Алия. Не судачить обо мне на право и лево и подписаться под этим - это одно, а поговорить о моей проблеме, бывшей проблеме, это другое. Не находите собственную отговорку глупой?
Я допиваю воду и протягиваю стакан. Девушка торопится взять его, чтоб вернуть на место. Вместо ответа Алия берет кувшин с водой и переставляет его с письменного стола на тумбочку. Тумбочку же придвигает так близко к кровати, как только это возможно. Этих не хитрых действий достаточно, чтобы всякий раз как мне захочется пить, а что-то подсказывало мне, что это будет происходить достаточно часто, я могла сама себя обслужить.
Стоя практически надо мной, Алия начинает говорить.
- Пусть я буду глупой. Только что вам от того, кто и что о вас думает? Вам больше не о чем беспокоиться. Вы стали простой каплей в серой пустой массе. Наверное, вы этого и добивались. Так что думать о вас больше чем о любом другом представителе человеческой расы никто никогда не будет. И я, в том числе. А сейчас простите, но меня ждут другие пациенты.
Подобный ответ заставляет мой рот приоткрыться. Я не успеваю подобрать челюсть, как Алия исчезает из палаты.
Что это было? Может я как-то не так истолковала ее тон и слова или эта девушка осудила мой поступок? Я - капля в серой массе. Капля в серой массе. Серая капля…
Ерунда. Что она может знать о конечностях, к удалению которых была причастна, но о появлении которых не знала ровным счетом ничего. Откуда ей знать, о той боли, которую я терпела, пока непонятные кости пробивались из моей плоти. Откуда, ей знать, что выделяющие меня из серой массы отростки забрали у меня больше, чем я могу пережить. Откуда этой «Мальвине» знать, какую цену я заплатила за эти два крыла, о которых никогда никого не просила. И, естественно, Алия просто не может знать, как страшно засыпать, когда не знаешь, куда тебя унесут этой ночью делающие тебя уникальной конечности. А я уверена, что именно в них заключались все свалившиеся мне на голову беды. А сейчас их нет. ИХ БОЛЬШЕ НЕТ.
- ИХ-БОЛЬШЕ-НЕТ. - Произношу вслух, чтоб прочувствовать каждое слово, чтоб осознать, ощутить, понять.
Глава 25
Спать не хочется, но чем себя занять - понятия не имею. Прикрываю глаза и превращаюсь в заевшую пластинку.
ИХ-БОЛЬШЕ-НЕТ-ИХ-БОЛЬШЕ-НЕТ-ИХ-БОЛЬШЕ-НЕТ-ИХ-БОЛЬШЕ-НЕТ-БОЛЬШЕ-НЕТ-БОЛЬШЕ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕЕЕТ!!!!!!!
Подобные мысли волшебным образом вызывают на моем лице улыбку. Губы растягиваются, я чувствую это, но время от времени напоминающая о себе пульсирующая боль в районе лопаток, не дает насладиться счастьем в полной мере.
Пару часов лежу в полной тишине и покое. Я больше никого не зову и, видимо, ни у кого не возникает собственного желания навестить меня.
Ближе к полудню появилась Алия.
- Время обедать. - С этими словами на все той же тумбе появляется разнос с какой-то едой. - Вы сами в состоянии или за вами поухаживать?
Девушка продолжает играть в прятки - ее глаза все так же избегают моих, а на лице дежурная улыбка.
- Я в состоянии, только не голодна.
- Как хотите.
Без лишних разговоров, Алия забирает ароматную стряпню и исчезает. Почти сразу после ее бегства, в палате появляется доктор Шульц.
Он выглядит немного устало, но все так же красив. А еще, по неизвестным мне причинам, тоже избегает моего лица. Может это эпидемия?
- Добрый день, Сара.
- А он добрый? - не сдерживаюсь я и с ходу бросаю вызов.
Брови доктора на секунду взмывают вверх. Лицо серьезное. Его глаза тоже ищут спасение за моим окном. Может пока я лежала на операционном столе во дворе клиники построили восьмое чудо света, раз именно этот вид так привлекает моих не частых гостей?
- Вам виднее.
- Я бы так не сказала. - Я внимательно изучаю профиль доктора, надеясь, что рано или поздно, он все же решится взглянуть на меня.
- Это почему? То, чего вы так желали свершилось. Вам стало легче? - вот он, его вызов, его взгляд. - Скажите, сейчас вы чувствуете себя счастливой?
Доктор приблизился ко мне и в этот раз его взгляд не отпускал мой. Теперь я чувствую в этом человеке больше чили, чем сладости.
- Думаете, в таком положении я могу судить о степени собственного счастья? - своими глазами я скольжу по прикованному к койке туловищу.
- Но ведь ИХ больше нет. Вы так этого хотели, и мне кажется странным, что вы еще не танцуете. Даже в подобном состоянии.
Я иронично улыбаюсь.
- Еще станцую.
- Не сомневаюсь. - Доктор немного подвигает одеяло, которым укрыты мои ноги, и присаживается на кровать. Крыльев у меня больше нет, вне всяких сомнений, но я почему-то чувствую все тот же нервный трепет. - Кстати, именно по этой причине я здесь. Операция прошла успешно, хотя у меня и были по этому поводу кое-какие сомнения. Но, как говорится, все «слава богу». Так что уже через недельку, другую, вы сможете нас покинуть.
- Думаю, мои слова не станут для вас неожиданностью, но я намерена покинуть эти стены немного раньше. Как на счет завтра? В крайнем случае, послезавтра.
