— А как же? Провожу, милая, до дома…провожу.

— Ну, ладно, в деревню — это хорошо. Я согласна стать…быть…ик, — забыла что говорила, опустив голову на грудь.

— Деточка, дальше говори — стать новой хозяйкой.

Вскинула голову, собралась с мыслями и кое-как повторила за пожилой дамой: «согласна стать новой хозяйкой усадьбы князя Рукавишникова, что в Зыбнове».

— Скажи еще: добровольно забираю право распоряжаться всем, что есть в усадьбе, без принуждения и с легким сердцем.

Мне вдруг захотелось в туалет, я встала и пошла в сторону своего дома. Оставалось немного до подъезда, только бы дойти. Бабуля не отставала, придерживая меня за локоток, и настойчиво требовала повторять за нею, что я и делала, лишь бы не отпустила. Упасть, даже в нетрезвом состоянии, было бы позором для меня.

Когда я сказала, все что от меня требовалось, передо мною распахнулась дверь в подъезд и бабуля испарилась. Как я добралась до квартиры, помнила смутно, зато утром стало не до воспоминаний о чем бы то ни было. Где же альказельцер?

Самое странное было после вчерашней вылазки в бар и утреннего похмелье, ибо я в принципе никогда так раньше не напивалась, было то, что я отчетливо помнила весь разговор с той странной старушкой. И каждые пять минут прислушивалась, не зазвонит ли телефон, что бы потребовать старческим голосом явиться в многофункциональный центр госуслуг для регистрации сделки купли-продажи. Хаотично пыталась вспомнить, попивая кофе, сколько же бабуля заломила за развалюху-домик. Но цифры почему-то ускользали от меня. Неужели мы даже о цене не сговорились?

В это утро мысль приобрести дом с участком мне не показалась бредом, напротив, мне этого очень сильно захотелось. И было бы искренне жаль, если бы бабуля меня разыграла. Почему, спрашивается, меня это бы опечалило? Может мое состояние уныния и депрессии заставляло уехать из города, подальше от него. Любила ли я, не знаю. Думаю, скорее всего, было задето мое женское самолюбие, тщеславие, ведь я считалась весьма преуспевающей и миловидной дамой, многие мужчины говорили, что я обладаю необычайным шармом. Пристально разглядывая себя в зеркале, пыталась найти морщинки. А их почему-то не было, не смотря на мой возраст. Хотя если буду много страдать и реветь, как дура, очень быстро появятся. Все-таки уже тридцать стукнуло.

Тяжело вздохнув, бросив на себя последний взгляд в зеркало, в котором отразилось бледное лицо с огромными, чуть раскосыми глазами зеленого цвета, высокими скулами и прямым носом, белокурыми пышными волосами ниже плеч, отвернулась. Надо бы душ принять, да поспать еще. Только собралась идти к ванной, как раздался дверной звонок. Испуганно замерла, послушала еще пару трелей соловья и подошла к двери.

Глянув в глазок, увидела молодого человека в костюме, спросила:

— Кто?

— Из нотариальной палаты нарочный. Примите пакет от нотариуса.

Накинула цепочку на дверь и открыла. Каково же было мое удивление, когда я забрала у посыльного увесистый пакет. Закрыв дверь, прошла в зал и, присев на мягкий диван, стала распечатывать конверт. В нем оказались странные документы: дарственная, заверенная нотариально, осталось только поставить в ней подпись и сдать на регистрацию в отдел МФЦ. Так, а это что? Карта с подробным описанием пути до какого Зыбнова. Сто километров от города! Ничего себе недалеко от города. Я уже сообразила, что этот пакет был подготовлен бабушкой Матреной, но вот что странно. Дата на документе стояла вчерашняя. Откуда, спрашивается, бабуля узнала мои паспортные данные, место жительства и фамилию с именем, а? И как она могла составить документы, не зная наверняка, что я соглашусь приобрести дом. Стоп! Так это же не купчая, а дарственная! Она мне его подарила?

Опустив руки с документами на колени, уставилась в одну точку, задумавшись. Что я там бормотала под ее диктовку? «Согласна стать новой хозяйкой усадьбы князя Рукавишникова, что в Зыбново. Добровольно забираю право распоряжаться всем, что есть в усадьбе, без принуждения и с легким сердцем». Ой-ё, чует мое сердце, опять на кота нарвалась, только в мешке. Что-то со звоном выпало из конверта — ключи. Подняла, повертела связку из пяти ключей, рассматривая их. Два современных обычных, один вроде бы от навесного замка, а вот два выглядят так, будто их выковали этак в веке восемнадцатом. Все в ржавчине, со старинными вензелями. Мда.

И так сильно захотелось взглянуть на эту усадьбу хоть одним глазком, что даже руки зачесались. Кому бы позвонить, посоветоваться, брать дом и нет. Маме не стану, она мне и так простить не может, что я с женатым связалась, а узнает о доме с участком, сама в него переедет и жить мне там не позволит. Так, Ленке, подруге моей? Так она тоже в его фирме работает, еще разболтает. А больше-то и некому. Хм. Вот ведь, и друзей всех растеряла из-за гада ползучего. Требовал, чтобы никого более рядом со мною не было, а сам… Тьфу. Так, все решено, поеду и оформлю принятие дарения. Надо только машину из ремонта забрать, заехать в магазин, затариться продуктами да вещами для хозяйственных целей. Там-то поди ничего нет, ни мыла, ни шампуней, ни половых тряпок…да вообще, много чего надо купить.

Собралась я быстро, скидала личные вещи в две сумки, паспорт, документы на дом, деньги, карточки банковские тоже не забыла, на них-то и лежала большая сумма денег. Кое-как дошла до метро, проехала три станции и вышла недалеко от сервиса. Забрала свою «Тойоту РАВ-4», закинула сумки в багажник и махнула в МФЦ. Удивительно, по электронной очереди проскочила за час, все подписала, сдала договор дарения, все прилагающиеся к нему справки от бабули, получила расписку и махнула в гипермаркет. Выбралась из магазина только к семи вечера, посидела на парковке в машине, изучая карту, и когда поняла по какому маршруту ехать, вырулила со стоянки. Ну, Зыбново, держись, к тебе едет Карина Майер.

Словно в бульварном готическом романе, к Зыбнову я подъехала, когда уже начало смеркаться. Естественно я вначале свернула не туда, затем выбрала не ту проселочную дорогу, и в результате ожидаемые два часа пути, из которых час по городу, а остальное по трассе и внедорожью заняло у меня часа четыре. Есть хотелось и спать, последнее, кстати, весьма раздражало. Почему я стала какой-то соней, раньше мне хватало пяти-шести часов, чтобы чувствовать себя огурчиком с утра, а теперь надо как минимум часов девять для сна. Неужели возраст виноват?

Покосившийся указатель «Зыбново» меня осчастливил несказанно, но странная темень в деревне напугала. У них тут электрических столбов вообще не наблюдалось, хотя нет…вот же, есть. Потом до меня дошло, что столбы-то есть, а вот уличных фонарей нет. Жуть. Непривычно, по крайней мере, мне — городской жительнице. И спросить-то не у кого — правильно еду или нет. Ориентируясь по письменным указаниям бабули, свернула возле водонапорной башни направо и углубилась в пролесок, откуда вынырнула на дорогу, бегущую сквозь распаханное поле. Вскоре показался двухметровый забор. Хм, между прочим довольно добротный, металлический. Дорога уперлась прямо в ворота с навесным замком. Ага, может и ключик у меня найдется к нему.

Ключ подошел и это плюс, а вот темнота на участке — это минус. Включила дальний свет фар и попыталась разглядеть дом. Ого, да это не маленькая деревенская избушка, как мне представлялось, а двухэтажный коттедж с черными окнами, пугающими своей безликой пустотой. Было ли мне страшно? Я прислушалась к себе, понимая, что совершенно нет. Потеряла инстинкт самосохранения, не иначе. Загнала машину на территорию участка, закрыла ворота и повесила с внутренней стороны замок. Так все-таки будет спокойнее. Взяла одну сумку с вещами, пакет с продуктами и пошла к дому. Порадовалась как бы между прочим за свой выбор в одежде. На мне с утра был спортивный трикотажный костюм фирменный «Адидас», легкие кроссовки, кепка на голове, так что навернуться в темноте по идеи не должна бы. Не на каблуках же. Подойдя к дому, вытащила из кармана сотовый телефон и включила фонарик, который входил в дополнительные функции аппарата. Посветила на двери и нашла замочную скважину.