Литмир - Электронная Библиотека

– Хочу сделать тебе предложение, – сказал неандерталец и вместе со стулом придвинулся поближе.

– Я отказываюсь.

– Я ведь его еще не озвучил.

– Озвучил. На пляже. – Больше Катя его не боялась. Даже если бы встретила глухой ночью в темной подворотне. Отбоялась?

– Это другое. Более масштабное.

– Куда уж масштабнее! До сих пор от оказанной чести опомниться не в силах.

– Но выслушать меня ты можешь?

– Выслушать могу. Но не стану.

Она бы ушла, но неандерталец перехватил ее запястье, мягко, но настойчиво вернул на место.

– Хорошо, тогда сразу перейду к сути. Обстоятельства вынуждают меня жениться.

– Как-то это не слишком оптимистично звучит.

– Это звучит не слишком оптимистично, потому что я собираюсь жениться на тебе.

Катя даже вырываться перестала, так удивилась оказанной ей чести.

– Не переживай, это чисто деловое предложение. Ничего личного. – Неандерталец перешел на доверительный шепот, но руку ее так и не выпустил. – Брак у нас с тобой будет фиктивным, но взаимовыгодным.

– Каким? – переспросила Катя на всякий случай.

– Фиктивным и взаимовыгодным – повторил он и улыбнулся. Лучше бы не улыбался… – Мы с тобой расписываемся, обмениваемся поцелуями, кольцами, клятвами и чем там еще принято обмениваться? В итоге у меня – статус женатого мужчины, а у тебя – двадцать тысяч евро, которые ты получишь сразу после нашего возвращения в Москву. В качестве жены ты будешь нужна мне два года, а потом мы тихо-мирно разбежимся. И не спеши отказываться. Подумай сама, со своими дуриками ты, конечно, зарабатываешь неплохо. Ну, я так думаю, – сказал и подмигнул этак многозначительно, словно и в самом деле понимал, о чем говорит. Или понимал?.. – Но там же тебе приходится… работать, а тут чистая выгода без всяких усилий с твоей стороны. Абсолютно без всяких усилий: моральных и… физических. Если ты понимаешь, о чем я.

Она понимала. Не все до конца, но суть. Вот прямо сейчас ее пытались арендовать на два года. Как квартиру…

– Подумай, дорогуша. – Неандерталец продолжал улыбаться. – Мы ведь с тобой знаем, что ты не стоишь двадцати тысяч евро, но ситуация у меня…

По гладко выбритой морде Катя врезала со всей силы, от души. Аж рука заболела. А он не шелохнулся, даже глазом не моргнул. Да и зачем ему моргать при таком вот волчьем взгляде? Он смотрел на Катю очень внимательно и, кажется, беззлобно, а потом вдруг сказал:

– Ладно, прости. Не надо было так… категорично.

– Вообще не надо было. Никак.

Она встала. Он встал следом, обошел столик, крепко сжал локоть, шепнул на ухо:

– Подожди, мы не договорились.

– И не договоримся.

– Назови свою цену.

– Пошел к черту! – Катя дернулась, высвобождая руку из тисков его пальцев.

– Это ведь реальная возможность для тебя. – Неандерталец говорил спокойно, словно вел деловые переговоры, словно в его предложении не было ничего непристойного. – Или тебе нравится заниматься тем, чем ты занимаешься? Тебе нравится вся эта… мерзость? – Его глаза были совсем близко. Черный колодец зрачка на светло-голубом, почти белом фоне.

Что он знает о мерзости? Что он вообще понимает в ее жизни?!

– Они же все ненормальные. Они же твари. – Теперь в голосе его было удивление – чистое, детское какое-то. Он и в самом деле не мог понять, как она согласилась на такую работу.

А она согласилась. Отчасти потому, что не до конца понимала, что ее ждет, с чем придется сталкиваться почти каждый день, с какой грязью. Ей даже казалось интересно сначала, этакий научный интерес. Молодая была, глупая, считай – идиотка. А когда поняла, прочувствовала все на своей шкуре, окунулась во всю мерзость с головой, не то чтобы стало поздно, но появился смысл терпеть. Рано или поздно привыкаешь ко всему, броня нарастает быстро, чтобы там ни говорили. И она привыкла. Почти… Но, наверное, все же не до конца, потому что вот этот отдых, пусть неидеальный, сумбурный, наполненный ненужными знакомствами и ненужными людьми, был лучшим из того, что случалось в ее жизни за последние несколько лет. Отдых – отдушина. И она никому не позволит все испортить.

– Мне нравится, – отчеканила она. – Меня все устраивает. И отпусти меня сейчас же, потому что, если не отпустишь, я закричу.

Руку он не сразу, но все-таки убрал, а потом сказал каким-то другим, смертельно усталым голосом.

– Все равно подумай. Я не буду таким, как они, эти твои… ненормальные. Фиктивный брак, никаких обязательств.

Всего на мгновение, на какую-то долю секунды, Кате показалось, что она видит его таким, какой он есть на самом деле – без маски, без шрама и наглого прищура. У него была своя собственная клетка, возможно, просторнее и комфортабельнее, чем ее, но все равно – клетка. И он тоже искал из нее выход. Но все закончилось, мгновение не может длиться долго. Мужчина улыбнулся кривоватой ухмылкой и стал собой прежним. Или собой настоящим, Катя не поняла.

– Найди себе другую.

– Мне нужна ты.

– Почему я?

– Потому что.

Похоже, и в его клетке нашлось место парочке монстров, если он стал вот таким.

– Я пойду.

– Подожди, мы еще не договорили…

– …Надеюсь, мы вам не помешали?

Спасение снова явилось в лице того самого громилы. Он обнимал за талию раскрасневшуюся Марью. Вот, значит, куда она пропала. Отплясывала с этим… Думать о громиле плохо не получалось, Кате он нравился. Было в нем что-то человечное.

– Катя, ты не скучала? Я вот отлучилась. Потанцевать. Семочка прекрасно танцует! – Марья кокетливо обмахивалась совершенно ненужной поздним вечером соломенной шляпкой и не сводила восторженного взгляда с громилы, которого, оказывается, звали Семочка. – Вы же не знакомы, я вас сейчас…

– Мы знакомы, – не слишком любезно перебила ее Катя. – Добрый вечер, Семен.

– Здравствуйте, Катя. Как отдыхается? – Семочка приветливо улыбнулся, бросил внимательный взгляд на неандертальца. Знал о его планах?

– Спасибо, было неплохо, но я уже ухожу.

– И бросишь такого милого молодого человека в одиночестве? – Марья как-то совсем уж по-свойски подмигнула неандертальцу, протянула руку для приветствия. – Здравствуйте, я Марья.

– Очень приятно, Андрей. – Протянутую руку он пожал, а не поцеловал, и во взгляде Марьи промелькнула тень досады. Милый молодой человек оказался недостаточно милым и не слишком галантным.

– А давайте выпьем за знакомство! – предложила она и обхватила Семена за необъятный бицепс.

– Я, пожалуй, пойду. Слишком шумно, голова разболелась. – Катя виновато улыбнулась Семену. Марью ее решение уйти не должно было сильно опечалить, два кавалера всяко лучше, чем один. А неандерталец по имени Андрей вообще не смотрел в ее сторону. Похоже, после несостоявшейся сделки потерял к Кате всякий интерес. Вот и хорошо, что потерял.

* * *

Их общая с Марьей комната встретила Катю благословенной тишиной, шум с танцпола сюда не долетал. Часы показывали половину одиннадцатого, еще не поздно для разговора с Лизой. Лиза так рано спать никогда не ложится.

Вай-фай в пансионате был устойчивый, и Катя лишний раз порадовалась, что взяла с собой ноутбук. Теперь сестре и Дениске она могла звонить каждый день. И это было очень хорошо. Когда близкие на связи, меньше поводов для беспокойства.

Повод появился, когда Лиза не вышла на связь. Не могла она не выйти! Не в половине одиннадцатого вечера! Означать это могло только одно – Лиза с Дениской в больнице. Руки дрожали, когда Катя набирала сообщение, и потом тоже дрожали, когда ждала от сестры ответа. А когда получила, расплакалась. Лиза уговаривала не волноваться, обещала позвонить утром, потому что сейчас позвонить у нее никак не получится, и ночью, наверное, тоже не получится, а утром она очень постарается. И Катя прождала всю ночь. Вернувшаяся к двум часам Марья сунулась было с разговорами, но заглянула в глаза и оставила в покое.

Лиза позвонила в шесть утра. И Кате хватило одного взгляда, чтобы понять, что все плохо. Не плохо в штатном режиме, когда можно сделать так, чтобы стало чуть-чуть получше, а плохо почти непоправимо.

16
{"b":"267861","o":1}