Может возникнуть вопрос "А почему они Мастера, если не могут контролировать свой голос?" Тут нужно сказать, что звание Мастера дают за то, что разумный начинает использовать Голос неосознанно и постоянно, то есть он перестает говорить, не используя Голос. А вот другие в отличие от них, Мастеров, те же послушники, могут свободно говорить, но вот только они не могут толком использовать Голос, тот же Ульфрик был подмастерьем, что давало ему возможность использовать Крики, но вот истинного могущества на этом пути он не достиг.
Пока Алесса занималась своей учебой, я на пару с Дартом погрузился в библиотеку Серобородых. Она была не очень большой, около тысячи трудов, и естественно никаких супер секретных знаний не хранила. В ней были собраны труды всех предыдущих Мастеров, их мысли по поводу устройства мира и истории, короче она была заполнена философско-историческими записями. Библиотека задержала меня ровно на десять дней и из нее я почерпнул немало знаний, но, впрочем, я до них бы дошел и сам со временем. Например, я узнал, что усиление от душ драконов у каждого Довакина уникальное, кто-то повышает силу, кто-то ловкость, кто-то магию. И если брать меня, то у меня души драконов идут на увеличение силы моего Источника, скорости и ловкости именно в такой последовательности. Алесса получила огромную прибавку к ловкости, силе, сопротивлению магии и инстинктам, если можно так выразиться, по крайней мере, после поглощения душ с ее слов в бою на тренировках она начала предугадывать движения своего противника и ее интуиция тоже обострилась. Но это только самые видимые изменения, есть еще множество других, которые без тщательной проверки не обнаружить. Как это сделать пошагово описывал Довакин известный по имени Агаст Торан или как его называли норды Феллдир Старый, он был магом исследователем и имел звание Архимага, он посвятил изучению своей природы более трехсот лет, но так и не смог довести все до конца. Он погиб в битве с Алдуин на Глотке Мира. Дарт был этим фактом особо недоволен, ведь он не сможет получить больше столь занимательную информации, но он утешал себя тем фактом, что вскоре мы продолжим исследования этого мага уже на себе. Чертов вивисектор.
Последние четыре дня я позволяю себе нежится под лучами солнца, лежа под Стеной Слов. В этом не было ничего необычного, если бы я при этом не был в своем драконьем теле. Вспоминаю момент, когда меня увидел братишка Партурнакс, у него было непередаваемое выражение лица. До сих пор со смехом вспоминаю, наверное, этот момент займет почетное второе место в моей галерее самых любимых моментов жизни. Впрочем, сейчас идет мой любимый период жизни по вполне понятным причинам и самой главной среди них есть то, что я снова мог смотреть на мир как прежде, в бытности простым человеком. Оказалось, что мои огоньки привязаны ко второму телу и когда я меняю свое тело на драконье, они остаются в эльфийском теле, не перенося свою привязку на новое материальное тело, это стало для меня подарком небес. Боги, никто представить себе не может, как я соскучился по самым простым вещам, как голубое небо и белый снег. Первое время я бегал, прыгал и смеялся, как ненормальный от чего Партурнакс решил меня оглушить, но я не дал этому случиться и немного убавил пыл своей радости. Наверное, со стороны бегающий на всех парах из стороны в сторону дракон, который время от времени издавал невнятные писки-рыки радости, был очень неординарным зрелищем. У меня возникли было мысли, попробовать вернутся в предыдущие тело и поэкспериментировать с трансформой глаз, но какое-то внутреннее чувство заставило отложить это на потом.
К встречи с Партурнаксом я тщательно готовился не физически, а морально. Блин, я тогда чувствовал себя, как девственница перед первой брачной ночью, мандраж бил нещадно. Но мои опасения были напрасны, брат меня встретил очень тепло, он нарадоваться не мог, что я жив и здоров, а на тот факт, что я не совсем его прежний брат совсем не обращал внимания. Узнав о том, что я могу менять формы, он пообещал, что непременно изучит этот феномен, вдруг и другие драконы так смогут. Только этого мне не хватало и это я не о драконах в человеческих телах, а о еще одном вивисекторе в моем окружении. А уж как он меня успел огорошить, оказалось, что сестра совсем недавно навещала его и была очень зла, такой он ее видел впервые, как он мне сказал, от нее в буквальном смысле расходились волны жажды убийства, настолько взбешенной она была. Сперва я подумал, что это из-за того, что я убил Мирмулнира, но оказалось это не так, она ощутила, как связь между нами оборвалась и приняла это за мою смерть, вот и взбесилась. Честно, мне тогда стало жутко страшно, еще никогда я не испытывал такого жуткого, липкого ужаса, даже не понимал почему я боялся и от этого боялся еще больше.
Попробовав ощутить эту эфемерную связь, я неожиданно для себя смог это сделать. Вот только связью это назвать было очень тяжело, если в нормальном состоянии это стальной трос, то сейчас гнилая нитка. Не удивительно, что Алдуин не смогла ее заметить, существу ее силы придется очень постараться, чтобы ее найти. Поэтому, первым делом я попросил Партурнакса найти ее и привести ее сюда, нам много чего нужно обсудить и во много чем разобраться. Как не странно, но Партурнакс меня послушал и тут же улетел, оставив меня в шоке смотреть ему в спину. Это потом я понял, что формально я старше него, а значит, имею право ему приказывать, и он не может ослушаться меня, но вот на практике сработала его привычка повиновению мне, иначе фиг бы он так сразу сорвался с места.
Тут стоит пояснить, что более сильный дракон может приказывать более слабому, но слабый может ослушаться, если сильный не превосходит его более чем на два порядка. Да и вообще, сила и возраст в драконов решают абсолютно все. Например, если один дракон хочет убить другого, то он должен быть не слабее своего противника более чем на пять порядков, если разрыв в их силах больше этого значения, то его ждет непременная смерть. Именно в пределах этой разницы слабый имеет шанс на победу над сильным и именно поэтому дураков бросать вызов Алдуин нет. Она превосходит Партурнакса на двадцать порядков, а он до этого дня был вторым по силе драконом. Теперь понятно, каким монстром является Алдуин, а ведь это только половина от силы самого слабого даэдра Малаката. Страшно, правда? Вот и мне жутко. А теперь самое интересное, какими же монстрами были Довакины, что с ней сражались и даже смогли загнать ее в ловушку, пусть и ценой собственных жизней? Довакин в игрушке, по сравнению с ними, выглядит как гопник рядом с профессиональным убийцей, да и если говорить откровенно прямо, то он полный нуб, как бы его не выставляли крутым парнем, убийцей драконов. Ведь если судить по моим знаниям, то канонный Довакин не смог бы убить Алдуин сам, даже не смотря на то, что она потеряла львиную долю своих сил, для этого ему понадобится сила еще как минимум двоих Довакинов, что собственно было показано в игре.
От медленного течения мыслей меня отвлек звук хлопков крыльев, который стремительно приближался ко мне. Источником этого шума мог быть только дракон, столь характерный звук я не спутаю ни с чем, а значит, мне нужно приготовиться. Хотя какое там, сколько бы я не успокаивал себя и не выстраивал план будущего разговора, мне это не поможет, к такому быть готовым невозможно, а значит, будем импровизировать, благо я это умею, не зря же был студентом. Открыв глаза, я сразу заметил два больших черных силуэта, что стремительно летели ко мне, вот только смотреть на них было неудобно, солнце светило прямо мне в глаза от чего у меня начали появляться разноцветные пятна, так что я поспешил перевести взгляд на землю. Совсем скоро они приземлились и мне была дана возможность более внимательно осмотреть прибывших. Как и ожидалось, Партурнакс привел с собой Алдуин, вот только смотря на них, у меня создавалось ощущение, что это не он привел ее, а она насильно приволокла его. Уж больно вид у Партурнакса был загнанный и усталый и, судя по всему, он хотел только упасть и заснуть ,неважно где, главное заснуть. Алдуин же была полной противоположностью ему, из нее так и била неудержимая энергия, будто заставляя ее двигаться все больше и больше, а вот ее глаза мне не понравились, у них поселился нездоровый блеск, я бы даже сказал фанатичный блеск. Вот ее глаза поймали мой взгляд, и все ее тело враз закаменело, она даже перестала дышать, она жадно смотрела на меня, а я опасливо переминался из ноги на ногу под пристальным взглядом ее красных глаз. Красных? Когда они успели стать красными?
