В сложившейся вокруг Суэцкого канала ситуации западные державы сошлись на возможности использовать арабо-израильские противоречия как детонатор для дальнейшего военного решения.

   Министр обороны Франции представил первоначальную информацию о планах операции, получившей кодовое название «Мушкетёр» генеральному директору министерства обороны Израиля Шимону Пересу уже на следующий день после национализации компании Суэцкого канала. Вновь этот вопрос обсуждался на встрече представителей военных ведомств Франции и Израиля 18 сентября 1956 г. В конце сентября представители израильского правительства были приглашены в Париж для продолжения переговоров о возможности совместной акции против Египта.

   22 октября 1956 года во Франции, в Севре состоялось секретное совещание, в котором участвовали: с израильской стороны — премьер–министр Бен–Гурион, генеральный директор министерства обороны Шимон Перес, начальник генштаба Моше Даян; с французской стороны — министр обороны Морис Буржес–Монури, министр иностранных дел Христиан Пино и начальник генштаба Морис Шалль; с британской стороны — секретарь по иностранным делам (министр) Селвин Ллойд и его помощник сэр Патрик Дин.

   Переговоры продолжались 2 дня. В результате был подписан секретный протокол. В точности, как и было указано в «документах 2012», Израиль собирался атаковать Египет, а Англия и Франция вслед за этим – ввести свои войска в зону Суэцкого канала, под предлогом «защиты канала и необходимости разделить враждующие стороны». По окончании войны Израиль намеревался аннексировать весь Синай или, как минимум, его восточную часть по линии Эль–Ариш — Шарм–аль–Шейх.

   Израильские политики опасались обмана со стороны союзников. По настоянию израильской делегации, договор был составлен в письменном виде, подписан и передан каждой из сторон.

   После 24 октября события нарастали как снежный ком.

   В объединенном англо–французском флоте насчитывалось более 130 кораблей и судов. (в том числе 2 французских и 5 английских авианосцев, 1 французский линкор – «Жан Бар», 4 английских и 2 французских легких крейсера, 13 английских и 4 французских эскадренных миноносцев, 6 английских и 12 французских фрегатов, 7 подводных лодок, 11 десантных кораблей, 8 тральщиков, 60 транспортов и другие корабли и суда.) Корабельный состав был объединен в 345–е оперативное соединение, состоявшее из тактических групп целевого назначения: 345.4 – авианосной; 345.5 – десантной, 345.7 – морской пехоты; 345.2 – обслуживания. Для проделывания проходов в возможных минных заграждениях была создана корабельная тральная группа.

   Часть кораблей – английские лёгкий крейсер «Newfoundland», эсминец «Diane», два фрегата – «Crane» и «Modeste», а также танкер «Wave-Sovereign», снабжавший их топливом – действовали в Красном море южнее Суэца. Там же находился небольшой отряд французских кораблей – 2 фрегата и тральщик, но они патрулировали отдельно от англичан.

   Израильский флот можно было в расчёт не брать – самыми крупными кораблями в нём были 2 эсминца. Предполагалось, что он будет действовать на Красном море, чтобы случайно не попасть под огонь союзников.

   В объединенных военно–воздушных силах насчитывался 461 самолёт. (в том числе 70 бомбардировщиков, 228 истребителей, 81 самолёт–разведчик и 82 транспортных самолёта.) Организационно авиация была сведена в пять авиакрыльев: два бомбардировочных, смешанное и два транспортных. Кроме того, на авианосцах 345.4–й авианосной ударной группы базировалось более 290 самолётов. Всего англо–французская авиация имела 751 самолёт.

   Следует, однако, учитывать, что главной ударной силой союзников была авиация, а лучшими машинами англичан и французов были самолёты F-80 американской разработки понёсшие большие потери от МиГ-15 ещё в Корее, а также ещё менее сопоставимые с МиГами «Мистэры» и «Вампиры» национального производства. Палубная авиация англичан была представлена истребителями «Sea Hawk» и «Sea Venom», а французская – и вовсе поршневыми «Корсарами» F4-U7 в количестве 36 штук, плюс 10 TBM «Эвенджер». Авиация Израиля была ещё хуже.

   Современными были английские бомбардировщики «Канберра» и «Вэлиант».

   В качестве десантных войск Англия выделила пехотную и бронетанковую дивизии, три пехотные и парашютную бригады, два отдельных танковых полка, две армейские артиллерийские группы, отдельный полк бронеавтомобилей, шесть отдельных артиллерийских полков и три отдельных пехотных батальона. Общая численность английских войск составляла около 45 тыс. человек.

   Французские войска состояли из механизированной и воздушно–десантной дивизий, отдельной парашютной бригады и отдельного танкового полка. Численность французских войск составляла более 20 тыс. человек. Для высадки вертолётного десанта была создана специальная группа в составе 2 авианосцев «Theseus» и «Ocean» с 22 вертолётами на борту. К высадке готовился 45–й батальон «командос» численностью около 600 человек. 4 октября эти силы провели учение. На этапе подготовки к Суэцкой десантной операции англо–французское командование в различных районах Средиземного моря провело до 10 учений с участием десантных и тральных сил, а 2 учения – с фактической выброской крупных воздушных десантов. Кроме того, было проведено несколько учений по связи.

   При разработке плана операции возникал вопрос о высадках вспомогательных десантов. В частности, планировалось высаживать такой десант в Красном море (операция «Тореадор») в районе Суэца.

   Делая вид, что полностью поглощён переговорами с японской делегацией, Хрущёв преследовал ещё одну цель. Первоначально англо-французская военная операция намечалась на 7 ноября, но в «той истории» союзники сдвинули сроки и начали раньше, 29 октября, пока руководство и ВС СССР были заняты подавлением венгерского мятежа. В этой реальности в Польше и Венгрии всё обошлось без каких-либо выступлений, поэтому Хрущёву пришлось выдумать для союзников своё «полное погружение» в переговорный процесс, чтобы заставить их начать раньше.

   Поспешность и сдвиг сроков англо-французской операции были на руку Хрущёву. Выдвижение союзного флота началось 24 октября, при этом союзники не успевали своевременно привести на театр военных действий линкор «Жан Бар» и силы вторжения, группировавшиеся на Мальте.

   (В реальной истории «Жан Бар» пришёл в порт Лимассол на Кипре лишь 4 ноября, а в район боевых действий вышел только 5-го. Соединение вторжения вышло с Мальты 1 ноября и добралось до ТВД лишь в ночь с 4 на 5. Остальные силы пришли на место уже 29 ноября.)

   Выдвинувшиеся из французских портов союзные силы по пути обогнали возвращавшуюся из Атлантики малым ходом советскую эскадру. Выглядела она не лучшим образом. Атлантические шторма потрепали корабли. Новейшие крейсеры смотрелись как прослужившие минимум лет 20. Крейсер «Дзержинский» тащил на буксире потерявший ход линкор «Новороссийск» – этим и была обусловлена малая скорость эскадры.

   Надменные англичане потешались, показывая пальцами на советские корабли. Некоторые, «особо одарённые», показывали и голые задницы. Стоя на мостике крейсера «Михаил Кутузов», командующий эскадрой вице-адмирал Пётр Васильевич Уваров смотрел в бинокль на эскадру союзников и посмеивался.

   Плетущаяся со скоростью ассенизационного обоза советская эскадра маскировала шумами своих машин шумы 30 подводных лодок, пришедших с Балтийского и Северного флотов.

   Они совершили длительный и тяжёлый переход с Северного и Балтийского флотов. Лодки шли ночами под шнорхелем, заряжая батареи, а днём двигались под водой экономическим ходом 2 узла. Переход занял более двух месяцев, но он того стоил.

   Именно их и дожидалась эскадра несколько месяцев в Атлантике, попутно отрабатывая боевые задачи. Эти лодки были основной ударной силой советской эскадры, тогда как надводные корабли предназначались для демонстративных и отвлекающих действий. Ещё 4 субмарины – трофейные немецкие лодки проекта XXI – уже курсировали между Югославией, Египтом, Кипром и Мальтой, но они пока что выполняли транспортные задачи по доставке советского спецназа, действующего под видом наёмников из «Южного креста».