Огонь в печурке под котлом уже едва трепетал; я проверил температуру воды и начал засыпать в нее молотый солод. Пока перетаскал без малого два центнера – аж упрел. После этого приладил на место крышку и запустил стоявший в углу электрогенератор, выхлопные газы от которого уходили по прокинутому через отдушину резиновому шлангу на улицу. Обошелся генератор совсем недешево, да и солярка денег стоила, зато не приходилось надрываться, размешивая затор вручную, и самолично качать помпу, перекачивая сусло. Да и вытяжка лишней вовсе не была.

Механизация!

Генератор негромко заурчал, и сразу вздрогнул электродвигатель, начали вращаться опущенные внутрь бака лопасти.

Все, процесс пошел; теперь остается только за температурой следить. Впрочем, технология отработана, вмешиваться, скорее всего, не придется.

Закинув угля в топку под варочным котлом, я засек время и начал вытаскивать из подвала пустые алюминиевые фляги. Воду приходилось заказывать из-под Старой Мельницы: источникам внутри городских стен я не доверял. И сам собственный продукт употребляю, и людей отравить не хочется. За такое и к стенке поставить могут. Здесь в санэпидстанции чистые звери работают.

Пока возился с флягами и подметал разлетевшуюся всюду при помоле солода пыль, уже и время подошло. Я поднялся в бар, по-прежнему пустой, уселся за стойку и окликнул помощника:

– Вань, пора фильтровать и дробнину выгребать. Сам справишься?

– Не вопрос, – подтвердил тот. – Хмель сразу засыпать или подождать, пока закипит?

– Сыпь сразу, пакеты на столе лежат. Там подписано.

– Хорошо.

Помощник спустился в подвал, а я сходил в холодную комнату с продуктами, сделал себе пару бутербродов и вернулся за стойку. Но только с кухоньки раздался свист закипевшего чайника, как вновь распахнулась входная дверь. Вот и позавтракал.

Высокий плечистый мужчина средних лет стянул с головы шапку, пригладил ладонью короткие русые волосы с проседью и шумно потянул носом воздух.

– Слав, опять варишь? – спросил Николай Гордеев, он же Клондайк, он же мой сосед и совладелец особняка.

Я принюхался к давно ставшему привычным запаху и рассмеялся:

– Завтра перловку для стаута жечь буду.

– Завтра меня в Форте не будет, – махнул рукой Николай. – Так что жги, Слав, не стесняйся никого. Дом только не спали.

– Да уж постараюсь, – пообещал я и спросил: – Завтракать будешь?

– Нет, – качнул головой сосед, – я чего зашел: отъеду на пару дней, лады? Объявление повешу, чтобы к тебе обращались насчет время там назначить или что. Хорошо?

– Да не вопрос. Пусть заходят, мне же клиентов больше. А если звонить будут, – кивнул я на дисковый телефонный аппарат на другом краю стойки, – в баре всегда кто-нибудь есть. Ответят, своих предупрежу.

– Вот и ладненько! – Николай пожал мне на прощанье руку и отправился по делам.

Тогда я со спокойной совестью налил себе чаю и позавтракал, а потом в бар поднялся взмыленный Иван.

– Сделал, – сообщил он.

– Все, остаешься на хозяйстве, – объявил я, – как с пивом закончу, поеду за продуктами.

– Список не забудь! – напомнил помощник и протянул исписанный убористым почерком поварихи листок.

Я сунул перечень в один из многочисленных карманов штанов и спустился в подвал. Запах внизу изменился, стал более острым – теперь в нем явственно проступал аромат хмеля. Сусло закипело, и вытяжка с возросшей нагрузкой справлялась вовсе не лучшим образом. Стало жарко.

Расстегнув ворот фланелевой рубашки, я засек время и отодвинул засов угольного люка. Распахнул его – в лицо посыпался снег.

Черт! Не сообразил почистить с улицы.

В подвал клубами пара ворвался морозный воздух; я не стал возвращаться за курткой и по узенькой деревянной лесенке выбрался во двор. Отпер каретный сарай, выбрав нужный ключ на связке, уловил непонятное давление, мысленно проговорил кодовую фразу – и охранное заклинание уснуло, снятое до следующего раза.

Не терплю всей этой чертовщины, но лучше на нормальную охрану потратиться, чем после грабителей порядок наводить. Магия иной раз весьма и весьма жизнь упрощает; если не сказать – продляет.

В каретном сарае стоял мой железный конь – неброской серой расцветки УАЗ-«буханка» с глухой кабиной, вместо окон в задней части которой были бойницы, закрытые железными шторками на манер инкассаторских машин. Я завел двигатель, подогнал автомобиль задом к угольному люку и оставил прогреваться. Сам спустился вниз, ухватил пакет из-под мусора с дробниной и поволок его наверх.

Дробленый солод после затирания – это та же самая каша, но людям ее не предложишь, а вот свиньям или уткам – в самый раз. Этим и пользуюсь.

В подвале я накинул короткую теплую куртку, ухватил следующий мешок и поволок его во двор. Пока носил в машину дробнину, подошло время добавления второй порции хмеля. Всыпал содержимое одного из пакетов в кипящее сусло и поднялся в бар.

– Ваня! – окликнул помощника, который в одиночестве скучал за барной стойкой. – Через пятнадцать минут надо будет последний хмель засыпать. Сделаешь или мне задержаться?

– Сделаю. Если что, тетя Маша с посетителями подстрахует.

– Она подошла уже?

– У себя, – кивнул Иван. – Потом еще пятнадцать минут дать покипеть и перекачивать в баки?

– Да. И дрожжи залить не забудь. Только проверь, чтобы температура в норме была. А котел не трогай, сам его вечером вымою. На тебе двор – снег убери.

– Хорошо, сделаю, – пообещал Грачев и не удержался от скептической ухмылки, когда я достал из-под стойки жезл «свинцовых ос».

Нет, иронию помощника вызвало вовсе не наличие в баре оружия само по себе – наличие оружия он одобрял целиком и полностью, – смущал Грачева мой выбор. Сам бы он предпочел держать под стойкой дробовик, но позиция Дружины в этом отношении была непоколебима: никакого огнестрельного оружия в пределах городских стен. Либо сдавай в Арсенал у ворот, либо ставь чародейскую пломбу, которая при попытке высвободить спусковой крючок пометит и ружье, и его владельца так, что любой колдун почует остаточный фон даже с сотни метров. И здравствуй штрафной отряд…

– Клондайк вон лицензию себе оформил, – многозначительно произнес Иван, начиная давным-давно опостылевший мне разговор.

Наш сосед и в самом деле помимо торговой лицензии через знакомых оформил – читай, купил – разрешение на ношение оружия. Мог бы последовать его примеру и я, но делать этого не стал. Просто не хотел влезать в долги. Ты – мне, я – тебе; у нас только так.

К тому же лично меня жезл «свинцовых ос» устраивал целиком и полностью. От старых гнутых чародеями Братства палок давно осталось одно лишь название, мой жезл напоминал короткую, всего сантиметров сорок длиной, винтовку. Деревянное ложе в компоновке булл-пап, удобный приклад, стальной ствол, быстросъемная банка с шарами, присутствовала даже планка Пикатинни и переключатель огня с автоматического на одиночный.

В чем подвох? Без подвоха не обошлось: сертифицированные для продажи в Форте магическое оружие и амулеты обладали одной немаловажной особенностью – они не срабатывали против обладателей служебных блях, посему дружинники могли не опасаться поймать затылком свинцовый шар калибра .375.

Я же с Дружиной воевать не собирался, так помощнику и заявил. Он только плечами пожал и остался при своем мнении:

– Дробовик надежней.

Спорить я не стал и вышел на задний двор, прихватив «Шершень», как называлась эта модель жезла.

Зачем оружие? Странный вопрос. Когда задворки дома выходят на заброшенный район, где в подвалах того и гляди заведется какая-нибудь нечисть или, того хуже – найдут убежище бродяги, без оружия чувствуешь себя не в своей тарелке. Да и некоторые вполне приличные люди по-хорошему не понимают. А у меня бизнес, мне накладки ни к чему.

Именно поэтому я положил «Шершень» на пассажирское сиденье, проверил, на месте ли на совесть заточенная малая пехотная лопатка, и только после этого принялся отскребать от инея лобовое стекло. Потом выгнал УАЗ на улицу и, выдернув ключ из замка зажигания, сходил закрыть ворота.