Энестрём дает сводку публикаций журнала в этих десяти томах, из которых первый вышел в декабре 1882 г., де¬

121

сятый — в ноябре 1887 г. В них содержатся 162 статьи, иа них 95 на французском языке, 66 на немецком, одна на английском. Авторы распределены по национальностям так: 28 немцев, 16 французов, 11 шведов, по четыре датчанина и итальянца, по три русских и финна, остальные по одному или по два — всего 77 человек 13 национальностей.

Энестрём дает даже список всех математиков, имена которых встречаются в «Acta», т. е., кроме имен авторов статей, в журнале даны имена цитируемых математиков. В журнале было помещено два портрета: Абеля в начале 1-го тома и Вейерштрасса — в начале 7-го тома, за 1885 г.

Русскими авторами были Чебышев (две статьи), Сонин и Марков. Ковалевская, давшая за эти годы две статьи, причислена к шведским авторам. В томах 11—20 русскими авторами опубликовано 16 статей.

Миттаг-Леффлер хотел сделать журнал международным и в том смысле, что он должен иметь дотации от разных стран, в частности скандинавских, но не только от них. Он также рассчитывал на широкую подписку на журнал, считая, что все университетские библиотеки и даже многие библиотеки лицеев должны были иметь этот журнал! Миттаг-Леффлер составил специальную памятную записку (кратко он называет ее P. М.—Pro memoria), в которой перечислены страны, уже давшие свое согласие выписывать то или иное количество экземпляров: это скандинавские страны и-Франция. Ковалевская должна была привлечь Германию и Россию.

Летние каникулы в Стокгольме начинались 15 мая, а Ковалевская закончила свои лекции до наступления каникул и 29 апреля 1884 г. уже была в России, откуда посылает Миттаг-Леффлеру невеселое письмо. В Петербурге все печально, «кажется, что все находятся под гнетом дурного сна и действуют диаметрально противоположно здравому смыслу». В Петербурге «Нора» Ибсена была освистана, а пять лет назад «эту прекрасную драму в России сумели бы понять» [СК 14].

Два раза она разговаривала с Чебышевым, но тот был в плохом настроении, и не было надежды, что он станет хлопотать перед министром просвещения о широкой подписке на «Acta». Чебышев говорил, что в этом журнале математика отвлеченная, «туманная», совершенно бесполезная, и его совесть не позволяет ему высказаться в пользу журнала.

Ковалевская добавляет, что через две недели Чебышев

122

уезжает в свое имение (Окатово) и, может быть, по возвращении в Петербург у него будет лучшее настроение. (Действительно, настроение у Чебышева менялось и по отношению к западноевропейским математикам, и по отношению к журналу «Acta mathematica», где он в 1886 г. начал публиковать свои статьи.)

В конце цитируемого письма Софья Васильевна говорит, что она едет в Берлин и постарается там выполнить планы Миттаг-Леффлера насчет «Acta».

Главные темы дальнейших писем Миттаг-Леффлера—новые проекты: 1) по поводу премии журнала «Acta»; 2) по вопросу создания капитала, доход с которого будет употребляться на уплату знаменитым иностранным математикам за лекции в Стокгольме. Второй проект осуществлен был не сразу. Известно, что в 1895 г. был приглашен в Стокгольмскую высшую школу для чтения лекций Поль Пенлеве и в 1896 г.—Вито Вольтерра [156, с. 6].

А к первому вопросу Миттаг-Леффлер привлек внимание короля Швеции и Норвегии Оскара II. В т. 7 журнала появилось извещение: Оскар II решил присудить 21 января 1889 г. в день своего 60-летия премию за важное открытие в области высшего математического анализа.

Премия состояла из золотой медали стоимостью в тысячу франков с изображением Оскара II и суммы в две с половиной тысячи крон золотом.

На конкурсе были предложены четыре задачи.

1. Задача о движении п тел.

2. Развитие и обобщение функций Фукса, теорию которых он развил в ряде мемуаров, но для которых не нашел явной формы.

3. Изучение функций, определяемых дифференциальным уравнением первого порядка вида: целая рациональная функция независимого переменного, функции и ее производной равна нулю.

4. Изучение функций, которые Пуанкаре назвал фук- совыми2 и которые приложил к интегрированию линейных дифференциальных уравнений. Нужно исследовать образование и свойства алгебраических соотношений, которые связывают две фуксовых функции, имеющие общую группу.

Допускались работы и на другие темы.

В 1889 г. премия Оскара II была присуждена Пуанкаре за работу «О задаче трех тел» и Аппелю за исследова- 8 Теперь их принято называть автоморфным'и функциями,

123

ние об интегралах специальных функций и приложению их к разложению абелевых функций в тригонометрические ряды. Оба обширных мемуара были напечатаны и томе 13 «Acta mathematica» [ 166, 167].

Переписка друзей

В 1885 г. между Ковалевской и Миттаг-Леффлером велась обширная переписка. Миттаг-Леффлер болел и нуждался в лечении вне Стокгольма, поэтому проводил много времени за границей, в Швейцарии или на севере Швеции и Норвегии. В мае Софья Васильевна приветствует Гёсту, который собирается уезжать, запиской: «Счастливый путь! Главное, пусть восстановится Ваше здоровье... Спасибо за все. Преданная вам Соня» [СК 196].

Миттаг-Леффлер во время поездки на пароходе посылает Соне длинное письмо, заканчивающееся также приветствием: «Сердечное спасибо за верную товарищескую

работу в истекшем учебном году. Желаю нам встретиться здоровыми и бодрыми. Горячо преданный Гёста» [МЛ 28],

Друзья решили нумеровать свои письма, за лето они написали их по четырнадцати каждый. Письма Миттаг- Леффлера заполнены поручениями и наставлениями своей помощнице. Еще раньше, в письме от 22 января, когда он проездом был в Гамбурге, а Ковалевская — в Берлине, он умоляет ее: «Привезите вопросы Вейерштрасса для премии, вполне готовые или пет, лишь бы я их получил». Позже учитель может прислать поправки и дополнения, но Миттаг-Леффлеру необходимо скорее организовать подготовку к объявлению премии Оскара II. «Плачьте и стенайте,— добавляет он,—но не бросайте дела» [МЛ 26]. (В конце концов Вейерштрасс прислал свои вопросы.)

Далее Миттаг-Леффлер дает много поручений по Высшей школе: когда Ковалевская будет в Стокгольме, то она должна пойти к советнику Линдхагену, поговорить с ним о гудущих лекциях, если не застанет его, пойти на следующий день,—«энергия!!!» Нужно навестить также профессора Рубенсона, если не дома, то в Метеорологическом институте Шведской академии наук, «озаботиться» составлением расписания на осень; Гёста дает свои часы лекций и дает совет, как ей выбрать расписание наиболее удобно, рядом с его часами. По этому поводу Ковалевская ждала Энесърёма, чтобы согласовать расписание. Далее Миттаг-Леффлер настойчиво советует Ковалевской не

124

пропустить празднества в честь Линнея, «надо, чтобы Вас видели там» [МЛ 28].

В другом письме, в ответ на сообщение Ковалевской о праздновании в честь Линнея,' Миттаг-Леффлер высказывает свое соображение о том, почему Варминг, датский ботаник, работавший в Стокгольмском университете и бывший его ректором (1882—1885 гг.), ничего не сказал при возложении венка к статуе Линнея: он не хотел компрометировать себя в * Дании, где не признают Линнея, потому что он швед [МЛ 29]. (Вероятно, соображение Миттаг-Леффлера было правильным, так как в том же 1885 г. Варминг стал ректором Копенгагенского университета.)

Летом 1885 г. тяжело заболел профессор механики в Высшей школе (а также в Политехнической школе) Хольм- грен. Миттаг-Леффлер озабочен вопросом о замещении кафедры механики. Ковалевская дала свое согласие на один год в университете, но Хольмгрен умер, и стал нужен постоянный профессор, притом самой высокой квалификации. Миттаг-Леффлер заводит разговор со всеми крупными математиками о возможных кандидатах на эту должность. С Вейерштрассом он говорит о Герце и получает от пего прекрасный отзыв: Герц был ассистентом у Гелычгольца, приват-доцентом в Киле, а теперь приглашен профессором математической физики в Политехникум в Карлсруэ.