Сердце сжимается, когда он отвечает на звонок, несмотря на то, что я сама знаю – это лучшее для меня решение.
- Уже иду, - говорит он тихо, после чего сбрасывает вызов и смотрит, как я увеличиваю расстояние между нами. Едва заметно улыбаюсь, прежде чем повернуться спиной к Миллеру Харту, и начать планировать, как навсегда выкинуть его из головы.
Глава 10
Меня приветствует утро понедельника, только лучше мне не становится. Целый день вчера себя жалела, решив остаться в постели, а Нан то и дело заглядывала ко мне, пытаясь что-нибудь разнюхать. Я никогда не притворялась больной, а теперь вот притворяюсь. Бабуля ужасно подозрительная, но в кои-то веки свои мысли оставляет при себе. Это в новинку, но приятно. Телефон звонил дважды: два моих единственных в мире друга звонили проверить, как я, но я пресекаю любые долгие разговоры. Можно было бы сказать, что друзья тоже подозревают – особенно Сильвия, ставшая свидетелем моего эмоционального срыва. Я не слишком хорошая актриса. На самом деле, никудышная, и особенно злюсь на себя, когда слышу свой неубедительный голос, говорящий им о том, что я чувствую слабость из-за тошноты и меня знобит. Решив, что мне нужен еще один день, дабы собраться с силами, звоню Дэлу сказать, что лучше мне не стало.
- Ливи? – настороженный голос Нан раздается из-за двери. – Я приготовила завтрак. Ты опоздаешь на работу.
- Я не пойду, - кричу, стараясь сделать голос хриплым.
Дверь открывается, и она осторожно заходит в комнату, бегло оценивая мое укрытое одеялом тело.
- Ты все еще плохо себя чувствуешь? – спрашивает она.
- Ужасно, - бормочу.
Она напевает задумчиво, поднимая брошенные джинсы и аккуратно их складывая.
- Я собираюсь по магазинам. Хочешь пойти?
- Нет.
- Да ладно, Ливи, брось, – вздыхает она. – Можешь помочь мне выбрать ананас на пирог-перевертыш для Джорджа.
- Тебе надо помогать выбрать ананас?
Она всем видом показывает свое раздражение и сбрасывает одеяло, выставляя мое полуобнаженное тело на суд своего пытливого взгляда и холодного утреннего воздуха моей спальни.
- Оливия Тейлор, ты вылезешь из этой постели и поможешь мне выбрать ананас на пирог-перевертыш для Джорджа. Вставай!
- Я болею, – пытаюсь отвоевать свое укрытие и проигрываю. Она выглядит решительной, так что я, конечно, в отвратительном положении.
- Я не идиотка, – она тычет в меня указательным пальцем. – Тебе нужно взять себя в руки, сейчас же! Нет ничего менее привлекательного, чем жалеющая себя женщина, особенно из-за мужчины. Пошли его! Поднимай свою тушку, встряхнись, да поживей, девочка! – Она хватает мое застывшее тело и просто стаскивает меня с постели. – Неси эту тощую задницу в душ. Ты идешь по магазинам. – Она топает прочь из комнаты, хлопая за собой дверью и оставляя меня с вытаращенными глазами.
- Это было немного грубо, - говорю в пустоту, слыша бабушкин топот по лестнице. Она никогда в жизни так со мной не разговаривала. Но я никогда и не давала ей повода. Это я всегда вилась вокруг нее, но, совершенно точно, никогда не была такой грубой в своих ободряющих речах. Просто уморительно иронично. Только она всегда меня пилила, чтобы я хоть немного ожила. Я так и сделала, и смотрите, куда это меня привело. Все еще ошарашенная и не желающая покидать безопасность своей постели, с опаской прохожу по комнате принимать душ.
***
- Мы идем в Харродс4, чтобы купить ананасы? – спрашиваю я, придерживая Нан под локоть, когда мы переходим улицу, направляясь к огромному зданию с зеленым навесом.
Нан поднимает руку навстречу грузовику, мчащемуся на нас, останавливая его, несмотря на то, что он соблюдает все правила. Я машу ему в знак благодарности, пока Нан продолжает переходить дорогу, таща за собой продуктовую тележку.
- Может, я еще куплю густых сливок.
Догоняю ее и открываю дверь.
- Чтобы вести это в пригород, да? – намекая, изгибаю брови – жест, на который она совершенно никак не реагирует, продолжая вместо этого идти к продуктовому отделу.
- Ананас.
- Который мы могли бы купить в местном Теско Экспресс5, - возражаю, подначивая ее.
- Это будет не то же самое. Кроме того, те, что отсюда, идеальной формы и у них кожица блестит.
Я стараюсь поспевать за ней, все расступаются при виде старушки, решительно шагающей по торговому центру и тянущей за собой продуктовую тележку.
- Ты же обрежешь кожицу!
- Не важно. Мы уже здесь! – она застывает на входе в продуктовый отдел, и я вижу, как ее плечи опускаются и поднимаются в довольном вздохе. – Мясной прилавок! – опять уходит. – Возьми корзину, Ливи.
Наклоняюсь, раздраженная, и беру продуктовую корзину, затем иду и присоединяюсь к ней у стеклянного прилавка с мясом.
- Я думала, ты хочешь ананас.
- Хочу. Я просто разглядываю.
- Разглядываешь мясо?
- Моя ты девочка. Это не просто мясо.
Следую за ее восхищенным взглядом на идеальные на вид куски свинины, говядины и баранины.
- Тогда что это?
- Ну, - хмурит брови, - это изысканное мясо.
- Что, типа благородное мясо? - изо всех сил стараюсь не улыбаться, показывая на кусок мяса. – Или эта корова справляла нужду в туалете, вместо поля?
Нан вздыхает и смотрит на меня разъяренным взглядом:
- Ты не можешь так выражаться в Харродс! – ее взгляд мечется по залу, проверяя, не обращают ли на нас излишнего внимания. Пожилая женщина рядом с Нан недовольно смотрит на меня. – Да что в тебя вселилось? – она снимает свою бесформенную шляпу и ударяет меня, сопровождая все это угрожающим взглядом.
Я по-прежнему сдерживаю улыбку:
- Где ананасы?
- Вон там, – она показывает, и я следую по направлению за ее пальцем к другому стеклянному прилавку в форме куба, который демонстрирует самый лучший фрукт из всех, что я когда-либо видела. Здесь только привычные всем фрукты – яблоки, груши и тому подобное, но это самые красивые яблоки и груши, которые я видела – такие красивые, что я приближаю к прилавку лицо, чтобы убедиться, что они настоящие. Яркие цвета и безупречная кожица. Они без преувеличения слишком хороши, чтобы их есть.
- О, ты только посмотри на этот ананас! – восклицает Нан, и я смотрю. Ее восхищение оправданно. Это сногсшибательный ананас. – Ох, Ливи.
- Нан, он слишком красивый, чтобы его разделывать и добавлять в пирог, - я присоединяюсь к ней. – И он стоит пятнадцать фунтов стерлингов! – ладонью ударяю себя по губам, а Нан ударяет меня по плечу.
- Ты замолчишь? – шипит она. - Надо было оставить тебя дома.
- Прости, но пятнадцать фунтов стерлингов, Нан? Конечно ты его не купишь.
- Да, куплю, – она выпрямляет плечи и машет рукой, подзывая к себе продавца, взмах ее руки мог бы посоревноваться с королевским. – Я бы хотела ананас, - говорит бабушка ему, пафосно и точно.
- Да, мадам.
Пялюсь на нее, не веря своим глазам.
- Это пребывание в продуктовом царстве Харродс сделало тебя такой бестактной?
Она смотрит на меня искоса:
- О чем ты говоришь?
Я начинаю смеяться:
- Вот. Этот голос. Да брось, Нан!
Она осторожно ко мне наклоняется:
- Я не бестактна!
Улыбаюсь:
- Именно бестактна. Очень и очень, и от этого кажешься королевой, у которой проблемы с дыханием.
Нан передают через прилавок ее прелестный ананас, и она берет его, аккуратно кладет в корзину в моих руках.
- Будь ласковой, - шепчу я, посмеиваясь себе под нос.
- Не такая уж ты взрослая, чтоб перебросить тебя через колено, - угрожает Нан, что вызывает у меня еще больший смех.
- Хочешь сделать это прямо здесь? – делаю серьезное лицо. – Можешь отшлепать меня, пока плохо себя ведешь, а я подержу твой замечательный ананас, - фыркаю, сдерживая смех.
- Замолчи! – кричит она. – И будь осторожна с моим ананасом!
Я вот-вот лопну от смеха при виде того, как лицо Нан разглаживается от оскала, прежде чем она поворачивается к джентльмену, обслуживающему ее.
