Это означает, что переводчик в процессе изучения ино­странного языка должен стремиться достичь гармонии между полнотой своего лексического запаса и умением правильно им пользоваться в речи.

Отсюда естественным образом следует, что переводчик должен учить иностранный язык иначе, чем те, кто соби­рается на нем просто говорить, пусть и на самые различ­ные темы.

Необходимость учить иностранный язык иначе объяс­няется еще и тем, что в отличие от других изучающих, которые должны стремиться оторваться' от родного языка, и по возможности полностью погрузиться в иноязычную среду, переводчик в процессе обучения иностранному язы­ку должен сохранить и укрепить его связь с родным язы­ком. Что, несомненно, очень усложняет задачу обучения.

По вполне понятным причинам на страницах этой кни­ги я не смогу даже кратко изложить методику обучения переводчиков иностранному языку. Более того, насколько мне известно, такой особой методики вообще не существу­ет - переводчиков учат иностранному языку так же, как всех.

Тем не менее, достаточно убедительно (как мне кажет­ся) показав необходимость особой методики, я постараюсь изложить ее основы.

Прежде всего с самого начала обучения (после коррек­тивного фонетического курса) должен преобладать акаде­мический метод. Студенты-переводчики должны созна­тельно усваивать чужой язык, постигать его структуру, логику взаимодействия его элементов и частей с подобны­ми элементами и частями родного языка. Обучение на первом этапе следует проводить на ограниченном, специ­ально подобранном лексическом материале, так, чтобы можно было продемонстрировать взаимодействие с род-ным языком во всем разнообразии.

На первом этапе не следует поощрять расширение сло­варя, заучивание новых слов, не вписывающихся в уже ус­военные логические структуры. Также не следует стре­миться к беглости речи - пусть студент чешет в затылке, медленно подбирая иностранные слова, но пусть подбира­ет их правильно.

Особенно важно, как для первого, так и для последую­щих этапов обучения, постоянно проводить параллели с родным языком, демонстрируя студентам "проекцию" их ошибок на родной язык. Например, при обучении упот­реблению артиклей в немецком или французском языке, Шло сказать, что они выражают категории рода и числа существительных (это пустые слова, которые тут же забываются), нужно показать, что, если студент говорит, к примеру, "die Affe" вместо "der Affe", то это все равно, что по-русски сказать "обезьян" вместо "обезьяна". Это смеш¬но и, в отличие от "категорий", запомнится.

На этом же первом этапе следует начать развивать вос-приятие иностранной речи. Восприятие (listening compre¬hension), как я уже говорил, слабое место наших студенток языковых вузов. Нужно, чтобы студенты как можно больше слушали иностранную речь, желательно в объеме уже усвоенного ими словаря, весьма желательно - речь разных людей, быструю и "непричесанную".

Таким образом, после первого этапа обучения (продол-жительность его, конечно, будет зависеть от множества объективных и субъективных обстоятельств) студент-пе¬реводчик должен в основном представлять себе иностран¬ный язык как грамматическую систему, связанную опреде¬ленными аналогиями с системой его родного языка. Кроме того, к концу этого этапа он должен научиться понимать быструю, неадаптированную речь в пределах ограниченно¬го словаря.

После такой подготовки, как мне представляется, сту¬дент должен быть готов отправиться "в свободное плава¬ние". Лучше всего послать его работать на неквалифици¬рованной работе в ту страну, язык которой он изучает, дав какое-нибудь полезное задание, например, составить сло¬варь идиом и выражений, услышанных им во время рабо¬ты в этой стране и т.п. Здесь роль преподавателя должна сводиться к периодическим консультациям и проверкам.

Такова, по моему разумению, общая схема обучения пе-реводчиков иностранному языку. Безусловно, чтобы ее реализовать на практике, нужно еще очень много сделать, начиная с соответствующих методических разработок и заканчивая специальными учебниками иностранного язы¬ка для переводчиков, которых, насколько мне известно, очень мало⁸.

Все сказанное выше о системе значении в языке и о том, как; по моему мнению, следует учитывать соответствие систем родного и иностранного языков при обучении пе-реводчиков, необходимо дополнить еще одним утвержде¬нием, которое также может показаться парадоксальным.

Для хорошего перевода важно не столько знание зако¬нов лексической и грамматической сочетаемости всей сис-

темы языков, участвующих в переводе, сколько той их подсистемы, которая используется данными сообщества-ми носителей этих языков. Такая подсистема обычно на-зывается в лингвистике неблагозвучным словом "узус" (т.е. употребление).

И здесь мы снова возвращаемся к двум проблемам, о которых уже говорили. Это проблемы "малой конвенции" и речевых клише.

На основе общей "конвенции о сочетаемости лексических и грамматических значений" языковым сообществом за¬ключается "малая конвенция о том, как принято и как не принято говорить", и речевые клише возникают и сущест-вуют в рамках этой второй, "малой конвенции".

Для переводчика проблема в данном случае состоит в том, что представления о том, как принято и как не при-нято говорить у носителей разных языков, как правило, не совпадают.

Мы говорим "резать курицу, несущую золотые яйца", а англичане говорят "убить гуся, несущего золотые яйца" (to kill a goose that lays golden eggs). Можно, конечно, сказать по-английски и "курицу", а не "гуся" - это будет понятно, но так не говорят".

Мы говорим "осторожно, не споткнитесь", а англичане

- "следите за своим шагом" (mind your step); мы говорим "не торопитесь", а англичане - "располагайте своим време¬нем" (take your time); мы желаем "приятного аппетита", а англичане желают вам "насладиться едой" (enjoy your mea1).

Можно и по-английски сказать "be careful, "do not

stumblе", "do not hurry" и пожелать "pleasant appetite" - все

это будет правильно с точки зрения правил лексико-грам-матической сочетаемости английского языка, но "так не говорят"!

Различие иногда, казалось бы, и небольшое - мы пишем "Входа нет", американцы - "Do not enter", мы пишем "Пос¬торонним вход воспрещен", а они - "Staff only", но оно сра¬зу бросается в глаза. Как-то наши лингвисты от Аэрофлота перевели "Служебное помещение", как "Service Room", и сразу не стало отбоя от иностранцев, которые вполне ло¬гично принимали эту комнату за "бюро обслуживания".

Как-то давно я, тогда молодой и наивный выпускник Иняза, спросил у американца мнение о моем английском. Вежливый американец ответил в том смысле, что в общем-то все хорошо, но "phrasing is a bit unusual". Я запомнил этот деликатный отзыв на всю жизнь и стараюсь с тех пор посмотреть на себя со стороны. Как звучит мой англий¬ский? Как русский у чукчи из анекдотов? Или все-таки не¬много лучше?

Услышать себя со стороны, поверьте, очень не просто, но это абсолютно необходимо, особенно переводчику. И не очень полагайтесь при этом на мнение иностранцев -это, как правило, воспитанные и деликатные люди и горь¬кой правды вы от них не услышите.

Различие "узуальных структур" разных языков часто бывает очень тонким, трудно уловимым для иностранца, но если его не учитывать, может получиться и смешно, и грубо.

Один мой знакомый чех сказал, что прочел роман "Боги хотят пить", имея в виду роман А.Франса "Боги жаждут". Американский студент, учивший русский, говорил, уходя: "Имейте хороший день" (have a nice day) и предлагал "ис¬пользовать ступеньки" (use the stairs), а не подниматься лифтом.