- Неужели нельзя было найти иного выхода? - спросил старик.

    - Другой выход есть всегда, - покачал алхимик головой. - Вот только цена для вашего народа была бы выше. Ведь я должен уничтожать абсолютно всех ишваритов, а не спасать жизни их семьям. А теперь, раз вопросов больше нет, приготовьтесь. Я сейчас начну.

    Алхимик вновь сложил руки вместе, и вновь хрустальный звон огласил помещение. Но на этот раз, стоило ему стоя в центре приложить руки к полу, зал осветил красный цвет. По линиям круга стали проноситься красные молнии. Люди, стоявшие по разным местам круга, задергались, закричали. Стоящий же на коленях в центре алхимик, продолжал держать руки прижатыми к полу. Его глаза были закрыты. Тут все молнии ударили в него, но алхимик стоял, будто не замечая их. Вскоре все прекратилось. Поднявшись, алхимик проверил каждое тело. Все оказались мертвы. Пройдя к выходу, алхимик остановился и в третий раз сложил руки вместе и приложил их к полу. На этот раз пол зала раскалился докрасна и стал плавиться, превращаясь в самую настоящую лаву. Круг, оставленный алхимиком, исчез, расплавившись, а тела ишваритов загорелись. Так как стало нестерпимо жарко, Стальной алхимик покинул помещение и отойдя подальше стал наблюдать как здание в котором он проводил преобразование разрушается.

    - Сэр, вы закончили? - обратился к нему его заместитель. Алхимик посмотрел на него усталым взглядом и кивнул.

    - Да, отпускайте пленных пусть уходят и приставьте к ним пару взводов для сопровождения, - велел Стальной алхимик.

    Его заместитель отправился исполнять поручение. Сам же алхимик решил пройтись по посёлку. Внезапно между двумя зданиями промелькнула тень. Алхимик не успел среагировать, как она метнулась к нему.

    - Ölmek! - раздался детский крик. На ишварском языке это восклицание означало 'умри'. К алхимику подскочил мальчишка с кинжалом в руке. Хотя... Пожалуй, они были ровесниками. Так как самому алхимику было от силы лет девять. Мальчишка-ишварит что есть силы, пырнул ножом своего врага, а Стальной алхимик даже не сопротивлялся, с недоумением глядя на своего противника. Нож вошёл в одежду и, наткнувшись на броню под ней, остановился. Наконец Стальной пришёл в себя и ударил противника в висок. Так как правая рука Стального алхимика была металлической, а следовательно очень тяжелой, удар оказался смертельным для ребёнка. Маленький воин упал на песок под ногами алхимика и затих.

    - Господин майор! - подскочил к нему один из его подчинённых, что находился неподалёку. - Господин майор, сэр, с вами всё в порядке?

    - Да, сержант, - кивнул он в ответ и посмотрел на ребёнка. - Что с ним?

    Сержант наклонился, чтобы проверить пульс. Пульса не было.

    - Он мёртв, сэр, - ответил тот, и, поднявшись, стал ожидать дальнейших приказаний. Алхимик стоял и никак не реагировал на слова сержанта.

    - Пленных отправили? - наконец спросил спустя минуту размышлений алхимик.

    - Да, сэр, пятнадцать минут назад, как вы и приказали, - ответил сержант. Стальной алхимик кивнул, и, наклонившись к убитому ребёнку, снял с того традиционный пояс ишваритов.

    - Отправьте кого-нибудь догнать их, - произнёс алхимик, протягивая пояс. - По этому поясу можно будет разыскать мать ребёнка. Пусть ей расскажут, что тут произошло и передадут мои слова соболезнования. Знаю, звучит глупо, но мне жаль, что он погиб здесь. Если бы он не бросился на меня, был бы жив.

    - Хорошо, сэр, - кивнул тот, но не двинулся с места. - А вы сами?

    - Идите, сержант, идите, пожалуйста, - теперь алхимик не приказывал. Просто просил. Сержант посмотрел на своего командира и, козырнув, поспешил исполнять приказ. Он никогда не рассказывал своим друзьям и знакомым о том, что он увидел. О том, как по щекам его маленького командира текли слёзы.

    ***

    Проснулся я внезапно, будто меня скинуло с кровати. Но вокруг всё было спокойно. Пустая комната гостиницы, в которой был только я. А значит, никто не узнает, что мне опять снился кошмар. Проведя единственной рукой по щеке, я машинально отметил что как и в прошлый раз, на ней остались дорожки от слёз. А я ведь думал, что я покрепче буду.

    Вот уже полгода как всё чащи чаще мне сняться кошмары о моих зверствах на войне, со всеми подробностями. И вот в очередной раз мне приснился кошмар о том, как от моих рук погиб ребёнок. Пусть мой ровесник, но для меня всё равно ребёнок. Хотя в отличие от остальных убитых мной в тот день, он мог бы ещё жить и жить.

    Встав с кровати, я прошёл в ванную комнату и залез в душ. Горячая вода смывала мои ночные тревоги, но на душе всё равно оставалось неспокойно. Но на этот раз меня тревожили не совершённые мной в прошлом убийства, а то, что они так сильно на меня влияют. И с каждым днём всё сильнее. Если всё так продолжиться, то однажды я просто не выдержу. Причину для этого я видел только одну - мер для защиты моего разума просто было недостаточно. Та печать, что я создал, основываясь на записях моего отца Хоэнхайма либо начала ослабевать, либо была недостаточно сильна, чтобы перекрывать все эмоции покоящихся во мне людских душ. А ведь четверть миллиона это немало. Если бы не эта печать, я бы не выдержал и секунды. Представьте, что вы слышите крики страданий такого количества людей. Долго вы выдержите? Мой отец столетия приходил в себя с этой печатью. А без неё... Думаю, он бы просто сошёл с ума. Я же набираю души в себя постепенно, а не сразу и, видимо, так моя печать адаптируется. Впрочем, ничего с этим поделать у меня не получится. Так что остаётся надеяться, что всё обойдётся.

    Закончив принимать душ, я пошёл одеваться. Долго выбирал между обычным дорожным костюмом и военной формой. Но немного подумав, убрал оба наряда в чемодан. Сейчас мне нужно было что-то иное. Поэтому я надел обычные серые штаны с множеством карманов, футболку, куртку, а на голову нацепил бейсболку, надвинув козырек на глаза. Всё, сейчас я больше похож на подростка, а мой взгляд не будет никого пугать. Собрав чемодан, я отправился будить брата, который занимал соседний номер. Но, оказывается, он тоже не спал, хотя сейчас было только шесть часов утра. Поболтав с ним о том, о сём и помечтав, чем можно будет заняться в Ризенбурге, ровно в семь утра мы спустились на завтрак в столовую.

    А в девять часов мы с братом и майором Армстронгом уже садились на поезд. Здоровяк решил переодеться в гражданскую одежду, и теперь в нём можно было угадать состоятельно гражданина, а не армейского майора. Также на платформу явился и Маэс Хьюз, который вызвался проводить нас.

    - Йо! - поприветствовал он меня через окно, когда мы втроём уже заняли место в поезде. Они с Армстронгом немного задержались.

    - Хьюз? - искренне удивился я. Если честно, то я даже не думал, что он захочет меня проводить.

    - В Восточном штабе у всех дел по горло, вот я и решил вас проводить, - исчерпывающе ответил он.

    - Ясно, - кивнул я. - Кстати, ты ведь не будешь против, если через пару неделек, когда я вернусь в Централ, я погощу у тебя немного?

    - Хм, а почему нет? Комната для гостей у меня есть, даже две, так что не вижу проблем, - ответил мне Хьюз. - Приезжай, Гресия будет рада. Да и с Алисией толком сможешь познакомиться. А то с тех пор как она родилась ты у нас, так и ни разу надолго не останавливался.