Войдя в лифт, я поднялся на площадку перед воротами в крепость. Должно быть Кимбли с детьми уже прошли внутрь, а потому я не стал задерживаться и проследовал в сторону здания Главного Штаба. На входе я узнал, что Кимбли буквально только что проходил и направился с детьми в сторону одной из комнат отдыха. Причем по описанию данному дежурным на входе, я понял, что тот пошел кружным путем, как я и просил. Усмехнувшись исполнительности Кимбли, я спешно прошел напрямик и оказался в нужном кабинете на несколько минут раньше них. Сев на диван я, наконец, вздохнул с облегчением. Небольшая пробежка выбила из меня все силы. Тут дверь в кабинет открылась и внутрь зашли Кимбли с Алом и Уинри.

    - Братик, - выкрикнул Ал и они вместе с Уинри бросились ко мне.

    - Стой-стой, - попытался остановить я их, но они меня не послушали. - Мои ребра, - пискнул я.

    - Прости, брат, - смущенно отлип от меня Ал. Уинри тоже поспешила освободить меня от объятий. Вроде они дети, но сдавили так сильно, что едва не закончили то, что вчера начали анархисты. Мне даже стало смешно, прошел Ишвар и умер от объятий. - Я как прочитал в газете, что ты...

    - Угу, больше верь газетчикам, - пробубнил я, потирая ребра. Ал был рад, что я жив, но смущен, что едва не задушил меня. - Ладно, не переживай, все со мной нормально... относительно, конечно, но жизни ничто не угрожает. Ты уж прости меня, что я не позвонил тебе или не отправил телеграмму. Я совсем забыл о тебе.

    - Главное ты жив, Эд, - сказал он, садясь ко мне справа. Уинри же села слева. - Мы так переживали с Уинри, нас ведь никак не хотели к тебе пускать.

    - Да, Эд, они такие солдафоны, эти военные, - возмутилась девочка, на что я рассмеялся.

    - Так солдаты и должны быть такими, - сквозь смех сказал я. - К тому же я только-только вернулся в штаб.

    - Но на проходной нам сказали, что тебя не было, - заявила Уинри, пытаясь, видимо выяснить правду.

    - Ну, так и в штаб можно попасть не одним путем, - заметил я, обнимая моего брата и Уинри. - Главное что все живы, здоровы и в хорошем настроении.

    - Эд, так что вчера произошло? - прямо спросила меня Уинри. - В газетах писали, что тебя чуть не убили.

    Пришлось рассказывать девочке правду о вчерашних событиях.

    ***

    Прошло полтора года с окончания войны в Ишваре, и полгода с тех пор как я стал полковником. Работая с Генералом Груманом, я узнал много нового. Освоил немало полезных навыков. А также узнал, какие настроения царят в генералитете. Так получилось, что после Ишвраской зачистки в Восточный Штаб был назначен генерал Хакуро. У меня сложилось четкое впечатление, что этот человек в армии случайно, именно так. Нет, человеком он был неплохим, довольно дружелюбным, изредка тепло подшучивал надо мной. А как семьянин он подавал просто замечательный пример всем нам. Но это была лишь одна его сторона. С другой же он представал как карьерист, годящийся лишь для продвижения по службе, но не для командования. И что самое паршивое, в Генеральном Штабе похоже делали ставку именно на него. В отличие от Грумана, который был себе на уме, и держался в армии лишь из-за возраста, Хакуро был по-собачьи предан Фюреру, именно так.

    В начале осени 1910 года я прибыл в Централ по личному приказу Фюрера. С чем было это связано, я не знал, а потому сразу отправился к нему. Вот только дойти до здания Генштаба я не успел. Какие-то террористы, как позже я узнал анархисты, решили напасть на известного военного. Впоследствии расследование установило, что акцию никто не планировал. Просто увидев в окне ресторана, что по улице идет известный на всю страну Государственный Алхимик в сопровождении всего одного лейтенанта, анархисты решили воспользоваться удобным моментом. Не секрет, что моя персона была разрекламирована на всю страну. Молодой Государственный Алхимик на службе у народа Аместриса. Естественно, те, кто хотели поквитаться с нашим государством, видели во мне удобную мишень.

    Эта атака была для меня неожиданной. С тех пор как закончилась война в Ишваре, мне лишь изредка приходилось сталкиваться со смертельной опасностью, и всегда у меня было время подготовиться. Но в этот момент все произошло настолько внезапно, что я просто ничего не успел сообразить, как под моими ногами взорвалась бомба. Мне повезло, что она взорвалась слева от меня. Осколки, большей частью были остановлены моим протезом, остальные же впились в тело, не достав до сердца, головы и других важных для меня органов. Тем не менее, раны были бы для меня смертельны, если бы я не владел алхимией. Сложив руки и приложив к ране, я активировал трансформацию, плоть и кости стали зарастать. Но террористы не собирались ждать. Они уже собирались бросить в меня вторую бомбу, как подоспел Виктор. В упор он сделал несколько выстрелов, сильно ранив их. Бомба выпала и мой подчиненный мог погибнуть, если бы я не сбил его с ног, заслонив своим телом. Практически все осколки пролетели мимо кроме трех. Они впились мне в спину, а один прошил насквозь сердце.

    Боль что я испытал в тот момент была чудовищна. Сил же мне не хватило даже на хрип. Спасая подчиненного, я получил смертельное ранение и скорее бы всего погиб, если бы не философский камень, что я всегда носил с собой, с тех пор как создал его. Мне удалось получить его, следуя указаниям из книги Тима Марко. Конечно, цена за него была заплачена соответствующая, вот только люди, что использовались в качестве сырья, ни на что больше не годились. И именно в тот момент, когда я испытал чудовищную боль, и мне показалось, что я сейчас увижу врата истины, мне удалось активировать камень. И в очередной раз я убедился, что алхимия философского камня и преобразования человека схожи. Осколки в моем теле были преобразованы, а опасные раны мгновенно заросли. Дым, оставшийся от взрыва, скрыл следы преобразования, так что никто не мог точно сказать, что здесь произошло. Конечно, все раны я убирать при помощи философского камня не стал, лишь смертельные. С остальным пришлось возиться по старинке, попеременно сплевывая кровь и шипя от боли. Заодно я подлатал и форму, хотя следы алхимического преобразования были слишком очевидны. Форму придется заказывать новую.

    - Сэр, зачем вы... - начал возмущаться тем, что я его спас Виктор, но я мигом осадил его.

    - Заткнись, это приказ, - ткани я хоть и зарастил, но вот сломанное ребро нет и это давало о себе знать. Как говорится, 'терпимо' и 'бывало и хуже', но в этот момент об этом я не думал. А думал о том, как глупо подставился, забыв, что для Государственного Алхимика нет понятия 'мирное время'. Оттолкнув Виктора, я потянулся за табельным оружием. Боевой алхимией в таком состоянии лучше не пользоваться, а потому вся надежда только на близкий и надежный 'огнестрел'. - Обыщи их, надо установить личности этих уродов.

    Обыск мало что дал, но на это есть полиция с ее следователями. Когда дым улегся, к месту происшествия стала подтягиваться толпа зевак. Чтобы не позорить честь армии, мне пришлось подняться и сделать вид, что со мной все в порядке. Виктор шустро обыскал тела, но никаких документов не обнаружил. Я же в этот момент наблюдал за окрестностями, и это принесло свои плоды. Один и прохожих вел себя слишком нервно, а встретившись со мной взглядом, бросился наутек, не реагируя на крик лейтенанта. Штейн сразу бросился в погоню, но я был быстрее. Я уже был на взводе, а потому мир для меня как-то замедлился. Я четко ощутил пистолет в своей правой руке, увидел, как мушка совмещается с корпусом беглеца и мне пришло осознание: 'Пора'. Раздался хлопок. Пистолет не дал осечки и 'бегун' свалился на землю с простреленным плечом. Сколько меня не тренировали Хоукай и Хавок, но такой выстрел получился у меня впервые. Смертельно опасные ситуации порой бывают отличным стимулом.