Куолен позвонил по сотовому телефону Джону и Марше, чтобы они пошустрили с бриллиантовым гарнитуром и кабинетом в ресторане.
На Мальту они отбывали завтра, а сегодняшним вечером Куолен решил устроить Кристель романтический ужин. У них уже были документы на имя мистера и миссис Ливингстон. А пока Эрик хотел немного отдохнуть перед дорогой.
Джон и Марша удивились, когда Одинокий Волк Куолен приехал с молодой женщиной, которую представил как свою невесту. Молчаливая худощавая блондинка привлекла внимание канадских компаньонов Эрика еще и тем, что Эрик относился к ней иначе, чем к обычным своим кратковременным подружкам.
В газетах было много статей о беглых террористах, ограбивших казначейский самолет, с портретами Куолена и Кристель. "Молодцы! Дкопались, наконец, с кем и куда я бежал. Жаль только, что вы так долго чухались!".
ФБР проверяло северное направление, приближаясь к порту Сиэтла и кораблю, на котором они прибыли в Ванкувер. "Пока они доберутся до капитана, мы уже будем в Валетте!".
*
- Закрой глаза, - попросил Эрик, когда девушка переоделась к ужину и сделала причесу и макияж.
- Зачем? - спросила Кристель, но послушалась.
- Не подсматривай, - Куолен застегнул на шее девушки замочек колье и сменил жемчужные серьги в ее ушах на бриллиантовые. - Все, смотри! - он поставил на полочку шкатулку с браслетом и часиками. Еще одна бархатная коробочка лежала в его нагрудном кармане, ее Эрик откроет за ужином...
Кристель изумленно подняла брови, увидев переливающиеся на ней бриллианты:
- Это же целое состояние, Эрик, - сказала она смущенно.
- Нравится? Эти камни достойны тебя.
- Спасибо, Эрик, - Кристель надела браслет и часики. - Впечатляет.
- А теперь пошли, кабинет в "Плаза" уже ждет. Не стоит опаздывать на праздничный ужин.
- Я боюсь проснуться в горном домике, - призналась Кристель, - и увидеть, как Трейверс тычет мне в лицо пистолетом и орет: "Где деньги, шлюха?!".
- Это уже давно позади, - Куолен отошел, чтобы закурить, - теперь у нас будет совершенно другая жизнь. Забудь о Рокиз.
- А по-моему, лучше помнить, - возразила Кристель, надевая серьги и другие украшения. - "Без прошлого нет будущего"... Где я это слышала?
Девушка сделала легкий макияж в серебристых тонах, подкрасила губы розовой помадой.
- Я готова, - сказала она.
- Карета у подъезда, - поклонился Куолен и предложил ей руку. - Да, пожалуй, ты права. Помня ошибки, не повторишь их...
*
Танцуя с Кристель, Куолен изловчился надеть ей на палец спрятанное в кулаке кольцо с бриллиантом в сердцевидной оправе.
Потом они ехали по ночному Ванкуверу в "мерседесе", который им достали Джон и Марша. СВетились многочисленные огни, украшения, на центральной площади возвышалась пышно украшенная елка...
Кристель с жадностью любовалась этой простой беззаботной жизнью, где не было краденых денег, угнанных самолетов, крови, смерти , боли, предательства и погони. Обычная жизнь, от которой она почти отвыкла...
Куолен больше смотрел на Кристель. Девушка выглядела такой умиротворенной и счастливой, и очень нравилась ему.
- Нормальная жизнь, вот она какая, - тихо сказала девушка. - А мы жили как в панцире.
- Я с 18 лет не знал другого мира, кроме работы, - кивнул Куолен. - И сейчас открываю его для себя. Через 12 часов мы вылетаем на Мальту, а оттуда на Сейшелы... Посмотри, фигурки Санты и оленей на лужайке!
- КАкие большие. А мои родители не любят украшать лужайку фигурами.
- А мои украшали. Я все время издевался над садовыми гномами. Маркером разрисовать - самая невинная моя забава.
- Ты был таким хулиганом?
- Еще каким!
Кристель рассмеялась. Но вспомнив мать, слегка погрустнела. Натали Пинкстон, в девичестве Сент-Клер, приехала в Лос-Анджелес из Англии и создала дома атмосферу утонченности, воспитав в таком духе детей. Папа так обожал красавицу жену, что разделял ее пожелания. Натали не терпела на лужайке у дома ничего, кроме мраморных скульптур...
- У них ведь еще остались мои братья, - вслух сказала Кристель, - они хорошие парни и ничего подобного не выкинут. А я никогда не оправдывала мамины надежды потому, что отказалась от искусствоведческого колледжа и блестящей партии и поступила в колледж ВВС. А теперь еще хуже учудила...
- Глупышка, - Эрик обнял девушку. - Родители в тебе души не чаяли. Отец гордился тем, что ты в 29 лет уже стала капитаном, мать ставила на место любого, кто на журфиксе злословил насчет тебя, а братья вообще готовы любого в порошок стереть за грубое слово о тебе.
- Откуда ты знаешь?
- Странный вопрос, дорогая. Да и хотелось больше знать о девушка, которая была рядом со мной. Тогда я думал, что это чисто деловой интерес. Я ничего тогда не понимал. Хочу, чтобы ты была счастлива...
- Я тоже этого хочу, - ответила девушка, плотнее запахнув легкий шарф. - Надо написать родителям, просто чтобы знали: со мной все нормально.
- Хорошо, только...
- Без конкретики, я знаю.
- Правильно. А о прошлом... Ты ведь сознательно зла не делала, только выполняла мои приказы. На тебе крови нет, ты чиста. В отличие от некоторых, которые лучше умеют не "светиться".
Кристель молча кивала в ответ. Да, Эрик прав... Но все равно совесть неспокойна.
*
В Валетте ничто не напоминало о морозной зиме и промозглой ранней весне; о снеге и холоде. На Мальте вступило в свои права раннее лето.
В один из погожих солнечных дней в маленькой церкви на берегу обвенчались жених и невеста из США. Церемония была скромной потому, что обоим не хотелось привлекать к себе внимания.
Стоя перед алтарем и слушая слова священника, девушка окончательно поверила в то, что они все-таки выбрались. У их все получилось.
Эрик стоял рядом и, судя по выражению лица, думал о том же. Все позади. Они в безопасности, свободны и богаты. Нелегко им далась эта победа...
- Объявляю вас мужем и женой! - произнес священник, - можете обменяться кольцами!
Куолен взял Кристель за руку. Тонкая ладонь утонула в его руке, когда Эрик надевал ей кольцо.
Кристель была в простом белом льняном костюме с длинной юбкой и легкой блузкой. Лицо не тронуто косметикой, волосы собраны в скромную прическу и прикрыты белым шелковым платком. Она была воплощением нежности и женственности.
Из церкви Куолен вынес девушку на руках. Сам он был в легком белом костюме и рубашке без галстука.
- Подумать только, что всего десять дней назад мы замерзали в горах, - сказал он, спускаясь.
- Да, кажется, это было так давно, - Кристель вспомнила аварийную посадку на подбитом самолете, - когда я думала только о том, как бы нас не размазало по камням и смогу ли я посадить самолет при сдохшей гидравлике...
- И все были живы, - вздохнул Куолен.
До самой гостиницы они молчали. Завтра их ждал борт на Сейшелы, где Эрик купил дом.
Ночью, проснувшись, чтобы покурить, Кристель вдруг вспомнила Хела Такера, который стоял у домика, провожая глазами их вертолет и не тронулся с места... Жаль, что нельзя сообщить ему, что все нормально. Как грустно он смотрел на нее, прощаясь...
Здесь морозная зима Скалистых гор казалась совсем далекой и нереальной. На Сейшельских островах такой погоды не бывало никогда.
Кристель наслаждалась отдыхом, тишиной и покоем после полного событий бегства из Штатов. Они были дома. Теперь у них был собственный дом на берегу океана с частным пляжем, яхта и две машины.
Девушка часами дремала в шезлонге под ярким зонтиком, плавала в теплом светло-зеленом море, пила свежий ананасовый сок и не могла поверить до конца в то, что кошмар позади.
Куолен тоже постепенно отвыкал спать с пистолетом под подушкой, ловить каждый шорох и ждать опасности за каждым углом; бежать и прятаться. Как он устал от такого образа жизни и как истосковался по мирной жизни!
Сбылась давняя мечта Кристель - жить с Эриком под одной крышей на берегу океана, но почему-то это не наполняло девушку таким бесконечным счастьем, которого она ждала. Хотелось забыть о плато "Обреченного", дуле между лопаток и ударе по голове... Но не получалось. И они жили скорее как добрые соседи или друзья, чем как супруги, хотя время от времени Куолен заходил в спальню Кристель. Девушка его не отталкивала, но и не откликалась на его ласки с прежней страстью. Казалось, она просто исполняет свою часть обязанностей или хочет на время отрешиться от того, что ее мучило.
