– В отеле, – ответил Кумер.

– В каком отеле?

– «Джефферсон», в Вашингтоне.

– Кто платит – вы или Министерство обороны?

– В этом отеле всегда останавливаются старшие офицеры.

– Почему генерал Крамер не остановился там вместе с вами?

– Потому что у него были другие дела.

– Когда?

– Что «когда»? – спросил Кумер.

– Когда он договорился о своих других делах?

– Несколько дней назад.

– Значит, он решил это не в последний момент?

– Нет.

– Вам известно, что он собирался делать?

– Разумеется, нет, – ответил Вассель, – иначе мы не стали бы спрашивать у вас, где он умер.

– Вы не думаете, что он поехал навестить жену?

– А он поехал?

– Нет, – ответил я. – Почему вас интересует, где он умер?

Наступила длинная пауза, их поведение снова изменилось. Самоуверенность уступила место подобию доброжелательной откровенности.

– На самом деле нам это не нужно знать, – сказал Вассель.

Он наклонился вперед и посмотрел на Саммер так, словно хотел бы, чтобы ее здесь не было. Чтобы то, что он скажет, осталось между нами, мужчинами.

– У нас нет никаких прямых свидетельств или информации, но мы обеспокоены тем, что личные планы генерала Крамера могли нести в себе некоторый неприятный потенциал – в свете сложившихся обстоятельств.

– Насколько хорошо вы его знали?

– На профессиональном уровне достаточно хорошо. На личном – настолько, насколько мы все знаем своих товарищей-офицеров. Иными словами, не слишком.

– Но вы представляете в общих чертах, что собирался делать генерал Крамер.

– Да, у нас имеются кое-какие подозрения, – сказал Вассель.

– Значит, вас не удивило, когда он решил не останавливаться вместе с вами в отеле.

– Не удивило, – подтвердил он.

– И для вас не стали откровением мои слова о том, что он не поехал к жене.

– Нет, ни в коей мере.

– Итак, вы примерно представляете, чем он собирался заниматься, но не знаете где.

Вассель кивнул.

– Примерно.

– А вам известно, с кем он мог этим заниматься?

Вассель покачал головой.

– На сей счет у нас нет никакой информации, – сказал он.

– Хорошо, – проговорил я. – Вообще-то это не имеет значения. Думаю, вы знаете законы армии достаточно хорошо, чтобы понимать, что, если бы мы обнаружили некий неприятный потенциал, мы бы его скрыли.

Мои слова были встречены продолжительным молчанием.

– Вы уничтожили все следы? – спросил Кумер. – В том месте, где это произошло?

– Мы забрали его вещи, – подтвердил я.

– Хорошо.

– Я хочу знать тему конференции в Ирвине, – сказал я.

Возникла еще одна пауза.

– Ее нет, – ответил Вассель.

– Уверен, что есть, – возразил я. – Это армия, а не студия актерского мастерства. Мы не специализируемся на импровизациях.

Еще одна пауза.

– На бумаге ничего нет, – пояснил Кумер. – Я ведь уже сказал вам, майор, что там не обсуждается ничего особенного или необычного.

– Как вы провели сегодняшний день?

– Собирали слухи о генерале.

– Как вы добрались сюда из Вашингтона?

– У нас есть машина с водителем, которую нам предоставил Пентагон.

– Вы выписались из «Джефферсона»?

– Да.

– Значит, ваши вещи лежат в машине, предоставленной вам Пентагоном.

– Именно.

– Где машина?

– Ждет перед вашим штабом.

– Это не мой штаб, – сказал я. – Я здесь в командировке.

Я повернулся к Саммер и попросил ее принести их вещи из машины. Они пришли в ярость, но знали, что не могут мне помешать. Гражданские законы о необоснованном обыске и конфискации, об ордерах и достаточных основаниях теряют свою силу у ворот военной базы. Я следил за их глазами, пока отсутствовала Саммер. Они были раздражены, но не обеспокоены. Значит, либо они говорили правду насчет конференции в Ирвине, либо успели избавиться от бумаг, имевших к ней отношение. Но я все равно предпринял все полагающиеся шаги. Саммер вернулась с двумя одинаковыми портфелями. Точно такими же, какой я видел на фотографиях в серебряных рамках в доме миссис Крамер. Штабные офицеры очень похожи друг на друга.

Я изучил содержимое портфелей, выложив его на стол. И обнаружил в обоих паспорта, билеты на самолет, подорожные и командировочные предписания. И никаких бумаг, касающихся темы конференции в Ирвине.

– Прошу извинить за доставленные неудобства, – сказал я.

– Ну, теперь доволен, сынок? – поинтересовался Вассель.

– Жена Крамера тоже мертва, – сообщил я. – Вам это известно?

Я наблюдал за ними и сразу понял, что они ничего не знали. Они посмотрели на меня, потом друг на друга, начали бледнеть и забеспокоились.

– Как? – спросил Вассель.

– Когда? – задал свой вопрос Кумер.

– Вчера ночью. Ее убили, – ответил я.

– Где?

– В ее доме. Кто-то туда вломился.

– Мы знаем кто?

– Нет, не знаем. Это не наше дело. Оно входит в юрисдикцию гражданской полиции.

– И что это было? Ограбление?

– Возможно, поначалу.

Больше они ничего не сказали. Мы с Саммер проводили их к выходу и посмотрели, как они забрались в свою машину. Это был «Меркурий Гранд-маркиз», на пару лет и моделей моложе автомобиля миссис Крамер, только не зеленого цвета, а черного. Водитель был высоким, в полевой форме. В темноте я не смог разглядеть ни как его зовут, ни его звание. Он ловко развернулся на пустой дороге и увез Васселя и Кумера. Мы наблюдали за тем, как задние огни двинулись на север через главные ворота базы, а затем скрылись в темноте.

– Ну и что вы думаете? – спросила Саммер.

– Думаю, они полны дерьма, – ответил я.

– Важного дерьма или обычного?

– Они врут, – сказал я. – Они очень напряжены, они врут, и они глупы. Почему меня так беспокоит портфель Крамера?

– Серьезные документы, – ответила она. – Те, что он вез в Калифорнию.

Я кивнул.

– Они только что все мне прояснили. Дело в повестке дня конференции.

– Вы уверены, что она была?

– Повестка дня есть всегда. И всегда на бумаге. Для всего. Если вы захотите поменять рацион для сторожевых собак, потребуется сорок семь совещаний с сорока семью собственными повестками дня. Так что, будьте уверены, у конференции в Ирвине тоже имелась своя повестка. С их стороны было полнейшей глупостью это отрицать. Если они хотели что-то скрыть, они могли просто сказать, что она секретная и они не уполномочены говорить мне о ней.

– А может, конференция действительно не важная.

– Чушь собачья. Она очень важная.

– С чего вы взяли?

– Потому что на нее летел генерал с двумя звездами. И другой генерал, с одной звездой. А еще потому, что это канун Нового года, Саммер. Кто летает в канун Нового года, да еще проводит ночь в паршивом отеле? Прошедший год в Германии имел огромное значение. Разрушена Стена. Через сорок пять лет мы все-таки победили. Там наверняка запланированы грандиозные вечеринки. Кто согласится пропустить такое ради не имеющей никакого значения конференции? Чтобы эти ребята сели в самолет накануне Нового года, конференция в Ирвине должна быть очень важной.

– Они расстроились из-за миссис Крамер. Гораздо больше, чем из-за самого Крамера.

– Может, она им нравилась, – кивнув, сказал я.

– Возможно, Крамер им тоже нравился.

– Нет, он для них всего лишь тактическая проблема. На их уровне чувствам нет места. Они летели с ним, а теперь он мертв, и они пытаются понять, какие это будет иметь последствия для них.

– Готовятся к повышению, наверное.

– Наверное, – не стал спорить я. – Но если окажется, что Крамер сделал что-то не то, это может навредить их карьере.

– В таком случае они могут не беспокоиться. Вы обещали им, что все будет шито-крыто.

Я уловил в ее голосе какую-то натянутость, словно она хотела сказать, что я не должен был этого обещать.

– Мы защищаем армию, Саммер, – проговорил я. – Как семью. Мы именно для этого и существуем. – Я помолчал немного. – Но вы заметили, что они и после моего обещания не заткнулись? Им следовало понять намек. Они попросили скрыть неприятные подробности дела и получили подтверждение, что мы именно так и поступим. Вопрос – ответ, дело сделано.