– «Окно возможности»? Альфред, ты смотришь слишком много кино.

– А вдруг, пока мы будем в офисе мистера Сэмсона, внизу кто-нибудь появится?

– Пока ты будешь в офисе мистера Сэмсона.

– Я?

– Я же не могу туда пойти, Альфред. А зачем еще ты нужен? Я буду прикрывать тебя внизу. Проведу в офис, ты заберешь меч, и мы смоемся. Потом я позвоню мистеру Майерсу, и мы обменяем этот меч на вторую половину нашего миллиончика.

Какое-то время мы ехали молча. Впереди на фоне ночного неба маячил Сэмсон-Тауэрс.

– Значит, так, Альфред, – произнес дядя Фаррел, въехав на подземную автостоянку. – Сиди в машине и жди. Сразу после пересменки я вернусь и заберу тебя.

Короче, он ушел, а я остался сидеть, сгорбившись на пассажирском месте. На моих часах было десять сорок пять. Признаться, я испытывал некоторый азарт, хотя дело казалось очень сомнительным. Как в кино про шпионов, только мы с дядей не были шпионами и это было никакое не кино. То есть это не было кино про шпионов, а просто пятнадцатилетний пацан и его дядя пытались выкрасть меч, который то ли принадлежал, то ли не принадлежал типу, заплатившему за это кучу денег.

Вернулся дядя Фаррел, и я вылез из машины.

– Все чисто, – шепнул дядя. – Шевелись, Альфред! Я уже отключил питание.

После этого он открыл багажник и вытащил оттуда потрепанный брезентовый вещмешок.

– А это зачем? – тоже шепотом спросил я.

В гараже никого не было, так что я сам не знаю, зачем шептал.

– Ты же не хочешь, чтобы все видели, как ты тащишь в нашу квартиру здоровенный меч? На, держи. – Дядя вручил мне мешок.

Мы поднялись в лифте на первый этаж. Там было тихо, только журчал и булькал фонтан, и наши шаги жутковато звучали в просторном пустом холле.

Мы дошли до пункта охраны. Все мониторы были темны. У дяди на лбу выступили капельки пота.

– Отлично, Альфред, приступаем, – сказал он.

Мы вошли в лифт, и дядя Фаррел достал из кармана ключи от отдела администрации. К этому моменту он уже очень сильно вспотел. И я тоже весь взмок, а еще у меня язык так распух, что едва помещался во рту. Мы не разговаривали. Втайне я надеялся, что наш квест закончится ничем. Тогда мы скажем мистеру Майерсу, что не нашли меч, и разбогатеем на целых полмиллиона, не украв того, что не принадлежало нам и, возможно, даже ему.

Двери лифта открылись. Мы вышли. Сердце так колотилось, что даже дышать было больно. Чтобы как-то облегчить боль, я старался вдыхать по чуть-чуть и неглубоко.

Двойные двери в офис мистера Сэмсона были прямо напротив лифта. Дядя Фаррел глянул на часы. Я со своими уже сверился.

– Так, минус четыре минуты, полет нормальный, – шепнул дядя.

После этого он вставил ключ в замок, и двери беззвучно открылись. Я пошарил рукой по стенке в поиске выключателя.

– Никакого света, – прошипел дядя Фаррел и вытащил из-за ремня фонарь.

– Свет от фонаря тоже могут заметить, – сказал я.

– Надо же, Альфред, а я, как нарочно, забыл инфракрасные очки. Так что, думаю, выбора у нас нет.

Дядя включил фонарь, и луч света заплясал на секретарском столе из красного дерева.

– И где он? – спросил я.

– Не знаю.

– Ты не знаешь?

– Не знаю, но думаю, что где-то здесь.

Дядя достал из кармана пару резиновых перчаток.

– Это же для мытья посуды?

– Взял их в шкафчике уборщика. Давай надевай.

– А твои где?

– Эл, я здесь работаю, – напомнил дядя. – Мои отпечатки ничего не доказывают.

– Но разве полицейских не заинтересует, почему ты залапал всю мебель в офисе мистера Сэмсона?

Дядя пару секунд молча таращился на меня, а потом сказал:

– У нас только одна пара.

Я стянул левую перчатку и передал ее дяде.

– Я правша, – возразил он.

– И я тоже.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

– И что? – спросил дядя. – Я же не мог все предусмотреть.

Я вздохнул и снова надел перчатку. Дядя повел фонарем влево и осветил позолоченную ручку двери. Кабинет Сэмсона.

– Если меч где-то в офисе, – с придыханием произнес дядя Фаррел, – то он должен быть там. Держи фонарь, Эл.

Дядя дрожащими пальцами перебирал ключи на связке, а я ему светил и одновременно пытался следить за часами, но у меня ничего не получалось: было слишком темно, а я не мог отвести фонарь от ключей.

Дядя выбрал нужный, как ему показалось, ключ, но ошибся; он выругался и возобновил поиски.

Попробовал следующий. Этот подошел, и мы шагнули в кабинет мистера Сэмсона. Прямо напротив двери стоял массивный стол; рядом с ним, вдоль стены, – кожаный диван, а по трем сторонам кабинета – книжные шкафы. Кабинет был просто огромный, раза в два больше, чем вся квартира дяди Фаррела. Слева от стола у дальней стены была еще одна дверь.

– Отлично, – сказал дядя Фаррел. – И где же он может быть?

Я поразмыслил.

– Ну, это же меч, он явно не маленький, его не спрячешь, где попало.

– Может, какой-нибудь шкаф и не шкаф вовсе, а дверь в потайную комнату? – предположил дядя Фаррел. – Я видел такое в «Скуби-Ду».

– Ты смотришь «Скуби-Ду»?

– Смотрел, когда был маленьким. Эл, это шоу крутят целую вечность.

– В «Скуби-Ду» ты был бы злодеем, – заметил я. – Злодеи всегда уборщики или ночные охранники.

– Какое облегчение, что мы не в «Скуби-Ду», Эл.

Дальняя стена была вся из стекла, из нее открывался вид на деловой центр города. Света через нее поступало достаточно, так что дядя Фаррел выключил фонарь, и все равно было видно. Дядя прошел вглубь кабинета и скрылся за второй дверью. Через секунду я услышал, как он выдохнул:

– Святая Луиза! – Дядя вернулся в кабинет Сэмсона и сообщил: – Ванная. Похоже, там краны из чистого золота.

Я глянул на часы.

– Окно – девять минут. Надо поторопиться.

Мне было никак не понять, где в этом огромном кабинете скрывается меч. Стенные книжные шкафы со всякими безделушками, картины, пальма в горшке, диван, кофейный столик, стол и кресло – вот и ройся. Я попытался выдвинуть ящик стола, но он оказался заперт. Мистер Сэмсон, конечно, не стал бы засовывать меч в ящик стола. Возможно, дядя Фаррел был прав и нам следовало поискать потайную комнату. Может, за большой акварелью над диваном у Сэмсона был сейф. Как в кино. Дядя стоял у двери в приемную, растеряв всякую крутость.

– Чего ты там стоишь, как столб? – зло спросил он.

– Я не знаю, где искать, – признался я. – Может, мистер Майерс ошибался. Может, его здесь нет.

– Он здесь, – убежденно сказал дядя.

– Откуда ты знаешь?

– Ниоткуда. Просто знаю, и все.

– Ты не знаешь, но просто знаешь?

– Заткнись, Альфред. Я пытаюсь думать.

Я сел в кожаное кресло мистера Сэмсона. В жизни не сидел в таком удобном кресле. Казалось, что оно обнимает. Мне стало интересно, сколько стоит такое.

– А сейчас ты что делаешь? – спросил дядя.

– Думаю, – ответил я.

– Альфред, у нас нет на это времени.

Бернард Сэмсон содержал свой стол в идеальном порядке. Блоттер[10] был чист. На углу столешницы стояла фотография в рамке. На ней был мужчина с большой белой собакой, похожей на помесь волка и сенбернара. Я подумал, что этот мужчина может быть мистером Сэмсоном и собака у него такая, потому что его зовут Бернард. Кроме фотографии, на столе еще были подставка для ручки и табличка с фамилией на случай, если входящий забудет, кто сидит в этом огромном, обнимающем кожаном кресле. Я снова посмотрел на фотографию. Мужчина был широкоплечий, с большой головой и густой золотисто-каштановой шевелюрой. Волосы он зачесал назад, и прическа напоминала львиную гриву.

Я приподнял блоттер на пару дюймов, что было не так-то легко в резиновых перчатках «плэйтекс». Бывает же, что под блоттером что-нибудь прячут.

– Дядя Фаррел, а если бы у тебя был такой бесценный меч, где бы ты его спрятал?

– В своей бесценной заднице.

Дядя заглянул в соседний офис. Он как будто ждал, что в любую секунду нагрянут полицейские, и уже не на шутку разнервничался.