Кира Миллер подошла к громоздкой штуковине, стоящей в центре изолированной лаборатории комплекса ядерной физики, и не смогла удержаться от улыбки. Устройство размером с небольшой автомобиль напоминало машину Руба Голдберга[1], сделанную водопроводчиком, или абстрактную скульптуру, сбежавшую из музея современных искусств.

Однако это устройство было совсем иным.

Перед Кирой стоял святой Грааль энергетики. Реактор холодного синтеза. Генератор, который работал в основном на воде и производил чистую энергию ценою лишь в малую долю ее современной стоимости. Установка, которая перевернет мир, если ее удастся завершить. И если им это позволят.

Дэвид Дэш стоял рядом с Кирой. Он протянул руку и провел пальцами по одной из поверхностей установки. Технически Дэш был мужем Киры, хотя на их маленькой свадьбе присутствовали лишь несколько друзей и никто не заполнял свидетельство о браке. В глазах Соединенных Штатов они не были мужем и женой. С другой стороны, в глазах Соединенных Штатов оба они были мертвы, похоронены на разных кладбищах и давно разложились, так что удивляться тут нечему.

Рабочие часы давно закончились. Кира, Дэвид и их близкий друг и коллега Росс Мецгер находились одни в большом здании, а совершенная система безопасности комплекса обеспечивала их уединение. Компания «Эдванст Физикс Интернэшнл» год назад была приобретена у ее основателя брокером, а инвесторы с глубокими карманами остались анонимными. Росс Мецгер стал генеральным директором и тут же нанял исполнительного директора, который занимался текущей рутиной, пока сам Росс работал над собственными проектами.

Мецгер подошел поближе и встал рядом с реактором, который построил в своей личной лаборатории. Одним прикосновением подушечки большого пальца эта лаборатория запиралась крепче Форт-Нокса[2].

– Эта версия дает на выходе всего на два процента больше, чем я подаю на вход, – пояснил Мецгер. – Пока еще не повод для плясок. Но доказывает правильность концепции. А моя умная половина убеждена, что результат можно улучшить в сто раз.

Дэш присвистнул.

– Поздравляю, – тепло сказала Кира, обняла Росса и чмокнула в щеку.

– Спасибо, – ответил Мецгер. – Но за это мы должны благодарить твою терапию.

Он застенчиво улыбнулся.

– Давайте смотреть правде в глаза: я не имею ни малейшего понятия, как эта штука работает. Или как ее усовершенствовать.

Кира Миллер была генным инженером, разработавшим генную терапию, которая на короткое время позволяла невероятно усилить человеческий интеллект. И все, чего достиг Мецгер, было сделано именно в состоянии усиленного интеллекта.

Всего восемнадцать месяцев назад Росс, как и его товарищи, вел совсем иную жизнь: майор спецназа, офицер и пилот с острым техническим умом, прекрасно подкованный в области аэронавтики и авионики. Он наслаждался математикой и электротехникой в той же мере, в которой другие люди получают удовольствие от шахмат, и в качестве хобби продолжал изучать специальные разделы математики, электронику и даже ультрасовременную робототехнику.

Сейчас Мецгер полностью исчез с радаров и входил в ядро команды с амбициями грандиозней, чем у любой другой группы в истории человечества. Но команде катастрофически не хватало физиков.

Когда Кира узнала о хобби Росса, она заставила его встать в строй. Мецгер потратил не один месяц, читая всю доступную литературу по ядерной физике, квантовой механике и химии. Час за часом он читал тексты, по большей части совершенно ему непонятные, зная, что, когда придет время, его разогнанный разум отыщет воспоминания об этих тысячах страниц и в считаные минуты поймет все и двинется дальше. Хотя ничто не могло заменить команде усиленный разум физика мирового класса, который провел всю жизнь, овладевая знаниями этой области, Кира была убеждена: для такой частной проблемы, как холодный ядерный синтез, способностей и базовой подготовки Мецгера, в сочетании с матерью всех зубрежек, будет вполне достаточно. И теперь доказательство ее правоты возвышалось перед троицей неприглядным нагромождением оборудования.

Мецгер предложил перейти в соседний конференц-зал, чтобы Дэш рассказал о состоянии дел на новых строящихся объектах, которые уже были близки к завершению. Прежде чем двинуться следом за мужчинами, Кира в последний раз взглянула на реактор и пробежала пальцами по металлу, как сделал ее муж. Если бы не Дэвид, ей никогда не пришла бы в голову такая мысль, но, возможно, его мальчишеский импульс испытывать предметы на ощупь действительно помогал полнее оценить суть устройства. А если Мецгер действительно в состоянии улучшить реактор так, как он думал, – точнее, как думало его альтер эго с разогнанным до стратосферы интеллектом, – эта установка войдет в историю.

«Или нет», – одернула себя Кира. Пока неясно, стоит ли открывать ее миру.

Кира Миллер написала книгу, посвященную исследованию непредвиденных последствий. Она нашла способ удвоить человеческую жизнь, но последующий анализ показал: известие об этом открытии приведет мир к катастрофе. За таким радикальным увеличением продолжительности жизни последуют разрушительное перенаселение, экономический коллапс и самоуничтожение человечества. И теперь Кира настаивала на тщательнейшем, ad nauseam, изучении всех возможных последствий любого, даже самого потрясающего открытия до того, как оно будет отпущено на волю.

Такое изобилие дешевой энергии может питать дома, предприятия, автомобили и заводы. Оно может привести к беспрецедентному, взрывному росту мировой экономики, в одну ночь изменить лицо всей цивилизации. Но не слишком ли оно революционно? Не станет ли вызванный им «тектонический сдвиг» радикальным и разрушительным? И что станет с экономиками, основанными на нефти? А ведь большинство из них находится в самых нестабильных районах мира, в руках самых безжалостных правителей. Что они сделают, когда почувствуют, как у них из-под ног выбивают почву, а денежный океан стремительно мелеет? Развяжут войну? Применят оружие массового уничтожения?

Если установку удастся усовершенствовать, окончательным анализом займутся члены основной группы, предварительно разогнав свой разум, но даже при таких условиях на эти вопросы будет очень нелегко ответить.

Кира быстро догнала мужа и Росса Мецгера, который вывел их из своей лаборатории, мимо утопленного в стену у самой двери сканера отпечатков, в короткий коридор. За ним располагалась еще одна лаборатория с высоким потолком, длиною примерно с половину футбольного поля. Все пространство заполняли мониторы, лазеры и разнообразные экзотические установки. Тем не менее лаборатория была настолько обширной и хорошо продуманной, что вовсе не казалась тесной.

Пройдя лабораторию, троица вошла в один из четырех конференц-залов компании. Длинный стол с полированной столешницей из вишни окружали черные крутящиеся кресла с высокими спинками. Друзья расселись и начали оживленно дискутировать.

Спустя минут двадцать их разговор прервал скрежет, донесшийся из кармана Мецгера. Майор с подозрением взглянул на свой карман и достал вибрирующий телефон.