— Мальчики, — раздался вслед за этим взволнованный голос Аины — Немедленно возвращайтесь! Что-то случилось. А что — не пойму. Приборы словно взбесились. Артинатор почему-то оказался в режиме “хаф-лайн”. Я только что вернула его в работу.
— Ну, дела! — только и смог выдохнуть ошарашенный Шлейсер.
Степень опасности уровня “зет” соответствовала исключительным случаям, а значит — экстренную эвакуацию. Откуда это могло взяться? Из полистромов трансгалапа? Не похоже. В той стороне, откуда докатились предвестники не проявленной угрозы, просматривалась лишь чернильная даль, приправленная скупым светом далеких светил.
— Кажется, у меня тоже проблемы с навигатором, — передал он в эфир после того, как убедился, что модуль против его воли меняет курс.
— До встречи на “Ясоне”, - так прокомментировал извещение артинатора Снарт, первым сообразив, что дела складываются скверно.
Теперь от них ничего не зависело. В условиях экстремальных ситуаций управление программой полностью переходило к искусственному интеллекту.
Где-то на полпути подскочил уровень реликтофона.
— Что случилось? — встревожился Шлейсер, отрываясь от панорамы радара, с помощью которого пытался обнаружить признаки хоть каких-то различий.
— Сейчас выясню, — Сета сравнила показания регистраторов с эталоном. — Все в порядке. Аппаратура исправна.
Наметанными движениями пальцев Шлейсер включил дублирующий прибор.
— Показания сходятся, — согласился он после сверки. — Фон удвоился и продолжает повышаться.
— Да что там фон, — вмешался Астьер. Его слайдер продолжал находиться на дальней оконечности полигона. — Откуда-то прет радиация.
— Активизируй защиту, — подсказал Снарт.
— Со мной все в порядке. Тут другое. Плотность потока скачет. Я даже представить не могу, во что может перерасти такой “памперо”.
Вот тут-то Шлейсер и сам почуял неладное. Невдалеке от Кьеркуана, который, будучи типичным диамагнетиком, вдруг засветился в гамма — и рентген-спектрах, наметились и все явственней стали проступать размытые фильтрами контуры гигантской аномалии, происхождение которой могло быть вызвано либо приближением трансгалактического аллофана, либо…
— Энергокласт!.. — прочитал его мысли Астьер.
Шлейсер вздрогнул:
— Ты уверен?
— Иначе быть не может. Если это транспорт, он испепелит нас через несколько минут. А там не могли не видеть наших маяков. Да и гостей мы не заказывали.
— Нет, — машинально возразил Шлейсер. — Придумай что-нибудь другое.
— А тут и придумывать нечего, — поддержал пилота Снарт. — Протонный шторм в начальной стадии. А может, и сам энергокласт.
— Откуда ты знаешь? — не сдавался Шлейсер.
— Примерно так же начиналось в скоплении Кленового Листа. Я тогда картировал жерло экстравертора [73] на стыке его полифазных систем. Правда, там был барстер [74]. Должен сказать — зрелище не для слабонервных. Я оттуда еле ноги унес. Даже квант-генератор оставил. Эх, повторить бы …
— Ты что, сдурел? — вызверился на него Астьер. — Несешь, сам не знаешь что. Тебе Сципиона не хватило?
— Проделки Сципиона покажутся шалостью в сравнении с тем, во что это может вылиться.
— Хватит болтать, — оборвал кампиоров Шлейсер. — Кто отключил артинатора?
— Я не отключал его. — Астьер, судя по воспроизводимому коммуникатором голосу, старался быть спокойным и, похоже, ему это удавалось. — Я только заблокировал его, и то частично, на внешний контур
— Зачем?
— Мне хотелось без подсказок поиграть с астероидами.
— И чего ты добился?..
Ответа не последовало. Да и что было отвечать? Никто не знал, что происходит. Даже исинт после пребывания в условиях многочасовой изоляции и руководствуясь поверхностной оценкой ситуации, не мог объяснить причину им же объявленного экстремума.
— Оставь его, — вступился за пилота Снарт. — И не бери в голову. Все образуется.
— Скорость плазмы достигла пол-процента световой, — сообщила Сета результаты последних замеров. — Два периферических маяка не прослушиваются.
— Астьер, — Шлейсер уже не скрывал тревоги. — Ты дальше всех. И тебе держаться еще не меньше трех часов.
— Не забудь полюбоваться моим эксин-крионоидом, когда будешь пролетать мимо, — не удержался от комментария Снарт. — Представляешь? Теперь мне светит должность “главного фонаря” в какой-нибудь занюханной колонии. Открой глаза — блистательный первенец компании “Гратон-Кларииса” вот-вот улыбнется тебе с орбиты.
— Лучше бы он поцеловал тебя в одно место, — в тон ему ответил Астьер, и неясно было, расстроен он или нет репримандом от флаг-кампиора — предвестником предстоящего разноса.
— Это непременно произойдет, но только после того, как я доставлю его куда следует и подвешу на ниточке перед входом в свою резиденцию.
— Ха! Ты что, рассчитываешь получить в пользование планету?
— А ты как думал! Я же не дурак. Такой находкой и не воспользоваться?!
Вслушиваясь в привычный и до невозможности банальный треп коллег, Шлейсер невольно проникся их бесшабашным настроением, а это в какой-то мере позволило расслабиться и не думать о жутких, но вполне вероятных последствиях надвигающегося катаклизма.
Энергокласты! Одно из редчайших, к тому же загадочных проявлений космической погоды. Считалось, хотя подтверждения тому не было, что энергокласты являются частью таинственных, некогда разрушившихся энергоформов неизвестного происхождения, осколками каких-то сверхгигантских сгустков энергии — либо образовавшихся в момент рождения континуума, либо до сих пор проявляющихся из недр вакуума — которые в виде потоков заряженных или нейтральных частиц извергаются из межзвездных глубин с огромными, до субсветовых скоростями. Если разгон электронов или протонов до таких энергий еще можно было объяснить магнитными полями, то механизм ускорения нейтронов объяснению не поддавался, разве что являл результат деления каких-то ядер. Хотя какие могли быть ядра, тем более в количествах, сопоставимых со звездными массами, в среде с нулевой плотностью?! Никакой закономерности в поведении энергокластов не наблюдалось. Как правило, они налетали внезапно и так же внезапно исчезали. Нуклонные пучки разрушительной силы способны были проткнуть планету, звезду и даже пересечь полисолярный астрокластер, выбивая за орбиту часть его содержимого, из чего впоследствии могли формироваться некоторые разновидности небесных тел. Не меньше неприятностей доставляли и энергокласты из легких заряженных лептонов. В магнитных полях они отклонялись и, не вступая во взаимодействие с материальными телами, уносились дальше. Но в случае контакта с немагнитными объектами, например с Кьеркуаном, при торможении частиц генерировалось жесткое рентген-гамма излучение. Некоторые ураганы проносились за считанные секунды, иные продолжались часами. В общем случае энергокласт можно было представить в виде насыщенной энергоосновой трубы, диаметр которой мог меняться от десятков километров до размеров планетарных орбит. Наиболее опасными считались нейтронные разновидности, так как не исключалось, что именно они являлись причиной время от времени случающихся взрывов дейтерийсодержащих космообъектов, а значит, могли спровоцировать разгон еще применяющихся в некоторых производствах атомных установок. В их распределении не угадывалось направления: ни к центру галактики, ни к ее плоскости, ни к спиральным рукавам, ни к ближайшим галактикам или их скоплениям. Встреча с энергокластом, а тем более перспектива оказаться у него внутри, с одной стороны представляла крайнюю опасность, с другой же являлась редкой удачей, потому как повторно в одном и том же месте они не появлялись.
Пытаясь скрасить вынужденное бездействие, а до возвращения на “Ясон” управление программой оставалось в ведении артинатора, Шлейсер стал обследовать сопредельные со слайдером поля. Резкие перепады термодинамических параметров на границе “защита — внешняя среда” даже в условиях вакуума нередко приводили к развитию разрушительных, подобных кавитационным каверн. Картина, воспроизведенная анализатором, ему не понравилась.
