С того времени, веселый и беспечный малыш, превратился, в серьезного, и упрямого подростка, слишком рано, познакомившегося с жестокостью этого мира. Иногда учителя жаловались на него, что он мол, слишком резко реагирует, когда кто-то из бестолковых забияк, в их классе, или на перемене, в коридоре, обижал младших. Занимаясь с другом маминого отца, по какой-то восточной системе, он очень быстро, достиг успехов, и нераз доказывал школьной шпане, что с ним шутки плохи. из-за чего , не раз и не два, его вызывали на головомойку , в детскую комнату милиции, но разобравшись, всегда отпускали. Возможно тут играли роль, связи деда, который работал, научным сотрудником, в одном из закрытых НИИ. Где была мощьнейшая охрана, с которой он всегда разъезжал по городу, и нераз пугал, прежних соседей, наезжая в гости, к Розумовским, сразу на двух черных волгах. Еще долго потом соседи, шушукаясь, недоумевали, кого это нынче забрали Туда. Хотя и время большого страха перед госслужбами, давно миновало, но генетическая память видно, загоняла всех по квартирам, где только едва шевелящиеся зановесочки на окнах, выдавали естественное любопытство, перепуганных граждан.
Именно дед, Сергей, после случая с Олегом, выбил им эту квартиру, в элитной высотке, и ненавязчиво-так, стал продвигать отца. Который нужно сказать, будучи человеком гордым и независимым, всегда стремился отвергнуть, любую помощь тестя.
Но после той злополучной ночи, он многое переосмыслил. Когда, именно благодаря настойчивому вмешательству, Сергея Семеновича, и благодаря, его обширным связям, врачи бегали как наскипедаренные, а бедного Олежку, взял под свой контроль, сам министр здравоохранения. тогда отец, привезший своего малыша, искалеченного какими-то извергами, видевший с какой ленцой, и обычным врачебным равнодушием, нехотя отвечая на вопросы, да и вообще, нагло обходя стороной, сходивших сума родителей, работнички в белых халатах, вдруг, как помоновению волшебной палочки,забегали, засуетились, когда во дворе скрипнув тормозами, остановились две черные волги. После чего, Олежку перевели в первую городскую, в какое-то закрытое отделение, для особых лиц, и там, под присмотром, совершенно другого, обходительного, и предупредительно-вежливого персонала, он и выздоравливал до конца. После такой, явной демонстрации его безсилия, расшевелить обычных врачей, дабы те, выполняли более активно, свой профессиональный долг, Отец Ольги, сильно призадумался. И взяв с собой только дочь, нагрянул к тестю домой. И вот, извечные недруги, которых немогло ни что примирить до этого, и которые виделись-то друг с другом нечасто, тогда обнявшись на пороге, к неимоверному удивлению, тещи Нины Захаровны , засев , в кабинете Сергея Семеновича, проговорили там, до самого утра.
Дело в том, что после свадьбы,, несмотря на все старания супруги, зять с тестем, так и несошлись, поскольку, видно на каком-то подсознательном уровне, почувствавовшие друг в друге, сильнейших лидеров, немогли смириться с наличием второго такого в семье, Однако, после той злополучной ночи, решивший все же переступить через свою гордость Артем, искренне поблагодарил тестя за помощь. В ту ночь, сильно побитые горем мужики, видевшие как на их руках, умирает их любимый Олежка, забыв все распри, и распив бутылку Армянского, на двоих, стали вдруг настоящими друзьями.
И вот, постепенно в их семью пришли мир и согласие. А Олег, был взят под крыло другом деда, и посовместительству начальником охраны их ящика. Узнав о том, что произошло с внуком его Сереги, этот, очень известный в узких кругах человек, пообещал сделать так, что больше ни одна мразь, несможет обидеть его, и всех, кто будет с ним рядом.
С тех пор, Олег, почти каждый день посещал тренировки, в особом, закрытом спортзале, для персонала их отдела. Там, по словам отца, главным интструктором, был один старичек из Вьетнама. Его привез однажды, после известной заварушки, сам начальник службы безопасности, тогда еще молодой литеха, и поручил ему воспитание подростающей молодежи. Уж по какой системе он занимался с ними, неизвестно, Олег об этом никогда не говорил, но с тех пор действительно, никто просто так, нерешался приставать к новенькому, во дворе их элитного дома, да и в школе, он стал чуть ли не героем всех девичьих сердец, всегда оказываясь в нужное время, в нужном месте. он нераз вытаскивал из беды мальков, попавших по глупости, или незнанию, в лапы безжалостных старшаков, коим частенько доставалось на орехи, от этого невысокого, но крепенького пацана, что легко валил с ног, одним ударом, даже самых здоровых и сильных на вид, пэтэушников. Эти товарищи, частенько забредали в поисках сигаретки, и легких денежек, отнятых у желторотых первоклашек, на територию его школы.
Сколько раз его пытались побить, по честному, впятером, а то и вдесятером, на одного, да только, редко кто из этих смельчаков, мог после, самостоятельно дойти до дому. И как потом его непытались очернить в глазах общественности, всегда были те, кто нестрашась возмездия, рассказывали все как было. И Олега, в очередной раз, ставшего героем дня, с почестями отпускали. Даже Ольга, которую по возрасту естественно, провожали домой, ребята гораздо старше ее Олежки, нераз убеждалась, в том, что наглые, и порой совершенно беспардонные, поначалу ухажеры, после короткого разговора с братом, который всегда был где-то поблизости, горе Донжуаны, становились сама вежливость и предупредительность, либо вообще, с тех пор, обходили ее десятыми дорогами.
Так что, вот с каким парнем, свели меня обстоятельства, в моем, вовсе непримечательном-таком городе, где как оказалось, не все так просто.
Мне обычному малолетке, привыкшему наблюдать все описанное выше, только в кино, вся эта история, показалась чем-то запредельным. Не раз и не два, лежа дома с холодным компресом, на очередном синяке, я мечтал; как вот так же, стану сильным и непобедимым, и что никогда больше, эта дворовая гопота, непосмеет обижать кого хочет. Виделись мне романтические картины, как Алекс-победитель, гроза всия шпаны, спасает некую красавицу, а чаще всего свою Юльку от нападения, страшных, черных кожанов, что водились у нас за городом, и которые носились на своих байках, по ночным улицам, распугивая запоздалых прохожих, ревом форсированных движков. И виделось мне, как раскидав, окруживших мою принцессу огромных, шкафоподобных монстров, я, под музыку из любимого Шерлока Холмса, веду спасенную прямо во дворец, к королю. В общем, все как обычно. Стандартные грезы, малолетнего философа. Да вот только я и неподозревал, что где-то совсем рядом, в соседней с нами школе, учится парень, для которого, такие мечты, давно уже не глупые, бесплодные фантазии, а прочно устойвшийся быт. И который, еще вчера, запросто накостылял, самым крутым паханам нашего двора.
Короче говоря, на меня рассказ Ольги, повлиял так сильно, что я и незаметил, когда вернувшийся с покупками Олег, позвал сестру на кухню, а оставшись один, так задумался обо всем услышанном, что необратил внимание, как Олег, войдя в комнату, и увидев меня, стеклянно уставившегося в противоположную стену, нестал окликать, а тихо затворив дверь вышел. Незнаю, сколько я так просидел, но когда прийдя в себя, я очнулся, в комнате никого небыло, а из гостинной, доносилась тихая мелодия, наигрываемая на рояле. Выйдя на звук, я обнаружил, Олега, сидящим за отцовским инструментом, и тихо перебирающим клавиши.
- Привет! Ну что! Проснулся? встретил он меня насмешливо.
- А я и неспал вовсе! Мы с Олей ждали тебя! Заоправдывался я. - Ты чего так долго?
- Да вот, неоказалось всего нужного в нашем гастраноме! Пришлось переться через весь город, в другой! Ты уж извени! Сам недумал что так получится! И приглашающе указал мне на соседний стул. - Садись, Расказывай! Как ты дошел до жизьни такой?
С того самого разговора, в котором, я поведал обо всем, что стало причиной моего опального положения среди нашей, дворовой шпаны, и начались эти, почти ежедневные поседелки. Нет, я с детства росший в семье, где интелект применялся по назначению, и где всегда меня учили; любить книги, учили; уметь думать, и самостоятельно принимать решения, всегда с уважением, относился к ребятам, с высоким коофициентом мыслительных способностей, но Олег, стал для меня, настоящим открытием. Выслушав мой сбивчивый рассказ, этот парень, как-то странно, поведя плечами; мол ничего нового нет под солнцем, спросил:
