Поэтому, решив высказать свое авторитетное мнение, я встряв в разгоревшиеся дебаты, рассказал о своих сомнениях, после чего, сторонники возвращения, примолкли, но я видел,многие из них, просто не поверили мне. Ох уж этот вечный скепсис! Пока сам не увижу! Пока руками не пощупаю!
Скольких таких, мы видели там, внизу. Сколько, принимались требовать, сию минуту, доказательств, не желая слышать, ни чьего свидетельства. И как, даже побывав на седьмом, и увидев, уже своими глазами, все о чем мы говорили, до конца не желали верить. принимаясь переворачивать увиденное с ног наголову. И порой, откровенно называя меня, жалким фокусником, а все увидинное, обычной потделкой. Я бывало встречал таких упрямцев, что иногда сам начинал сомневаться, а не слишком ли я легковерен, однако, каким бы заразным, ни был этот скепсис, очень многие, принимали, увиденное, как руководство к действию, и теперь благодаря этому, оказались здесь, куда их привел, очень изберательный и весьма осторожный шеф патруля.
Так вот, когда мы утомленные разговорами, проводили наконец шумных гостей, и прибравшись на кухне, уселись в четвером в гостинной, Шерри, присевшая рядом со мной на диван, неожиданно, взяв мою руку, своими маленькими ладошками, сказала:
- Алекс! Тебе сегодня будет очень больно! Но ты ни чего не бойся!
Я знавший отлично эту девчонку, не стал задавать лишних вопросов, так как давно убедился, что Шерри, видет, лиш отдельные кадры, и в этих клипах, ей самой трудно разобраться, тем более, объяснить кому то. Бывало я пытался, распросить ее по подробнее, чего она там увидела, но эта моя подружка, после таких допросов, так страдала, что я зарекся раз и навсегда выпытывать что-то сверх сказанного. Если не сказала сразу, значит не сможет сказать и потом, это уж точно. Остальные девчонки, зная о таких способностях нашей Шерри, переполошились, начав было требовать объяснения, но я успокоив их сказал:
- Все будет хорошо! Перестаньте! Что бы это ни было, оно мне не угрожает!
Я видел напряженное лицо Шерри, и встревоженные мордашки Лизы, с Сьюзи, и понимал, что все может быть не так просто. Но пытавшаяся видно заставить себя увидеть еще чего то, Шерри, вдруг беспомощно расплакалась, как маленькая. Утирая слезы и повторяя:
- Не могу! Не могу! Почему, я никогда Не могу!?
Я прижав ее к себе, утешал как мог, понимая, чего стоили ей эти минуты. девчонки, так же успокаивали Шерри, и видно себя за одно, говоря, что мол, если бы было что опасное, она, непременно бы это увидела, и обязательно рассказала бы.
А тем временем, в нашей гостинной, мягко стелился прибой, в какой-то чудесной лагуне. Тихо шелестели листья, слышался далекий птичий щебет, под ногами, лежал чистый, белый песок, уходящий в ярко бирюзовую, подсвеченную заходящим солнцем воду, на которой, как раз в эту секунду, зажглась, сверкающей рябью, золотая дорожка, ведущая, казалось прямо в небо. И таким иделическим был этот вид, таким умиротворяющим, что я постарался выкинуть все плохое из головы, и поцеловав, на сон грядущий Шерри и Сьюзи, пожелав им спокойной ночи, отправился в нашу с Лизой спальню.
А ночью, мне приснилась Милена.
Я увидел, как уже однажды, длинную, красивую улицу, какого-то незнакомого города. Там как и в прошлый раз, моросил мелкий дождь, а по тротуару, потоком шли люди. И эти, уходящие вдаль, прозрачные, цветастые зонты, напомнили мне, то ощущение, какой-то рвущей на части, беды. Не то разлуки, не то еще чего то, что терзало меня впрошлый раз. Но сейчас, я почему-то, ощущал еще и некое-раздражение, и даже, агресию. Не знаю, откуда было это, но вот, в дали, из толпы, отделилась, тонкая фигурка, в светлом плаще, и уже виденная однажды девушка, приподняв свой, ярко-оранжевый, прозрачный зонт, помахала мне рукой. Я разглядев наконец лицо этой незнакомки, узнал, эти синие глаза, и милую, неземную улыбку, той давней сопровождавшей меня к земле девушки.
Я хотел было, уже окликнуть Милену, но вот, из толпы, прохожих, выскочили две черные фигуры, и грубо заломив ей руки, исчезли в потоке зонтов.
Проснувшись, я несколько минут еще ощущул, глухое раздражение, и злость, а потом поняв-таки наконец, что это лиш сон, повернувшись на другой бок, вновь уснул.
И тогда, мне привиделся, большой, стеклянный аквариум, заполненный доверху какой-то жидкостью. Я видел что в этом аквариуме кто-то есть, но из-за плохого освещения, и не понятной мути вокруг, не то дыма, не то тумана, я не мог разглядеть детали. И вот, подойдя ближе, и прижав лицо, к прохладному стеклу, я наконец, разглядел, того кто был там. На меня, снемой мольбой, смотрели, синие глаза Милены, а губы ее шевелились, повторяя что-то, снова и снова. Я долго глядел в эти прекрасные глаза, и пытался понять, в чем тут, собственно дело, пока, не прочел-таки по губам,беззвучное: Помоги пожалуйста! Помоги!
Я видел, что Милена, словно мертвое изваяние, не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Казалось, какая-то неведомая сила, сковала эту девушку. Я хотел было ударить, врезать по разделяющему нас стеклу, со всей дури, но в последний момент, что-то удержало меня, и тут вдруг, за стеклом погас свет, а передо мной, возникла красная, где-то уже виденная стена.
Я вскочил на кровати, так словно и не спал вовсе. В голове, отчетливо звучало: Помоги пожалуйста! Помоги!
А сердце гнало кровь, мощными толчками, пробуждая какие-то, странные, будоражащие душу ощущения.
Я не мог понять что со мной происходит, а когда наконец, до меня дошло, что этот сон, не простая игра воображение, а самый настоящий крик о помощи, я решительно поднявшись, и прикрыв тихо сопящую Лизу одеялом, вышел в столовую. Там заказав чашечку крепкого кофе, и пару бутеров с ветчиной, я сидя за большим, стеклянным, с красивейшейподсветкой столом, минут десять соображал что делать и как быть.
Прежде всего, нужно признать, как я ни пытался, как ни искал, но так на связь с Миленой и не смог выйти. Но это там, внизу. Я там и не слышал, о том, что бы кто-то, кроме Притория, сего ребятами, мог, вообще, больше ее увидеть.
И так если этот аквариум, ее рабочая область, та о которой она мне расказывала, значит что-то с этой областью не впорядке, либо, ей угрожает какая-то другая опасность, и почему она там не могла шевелиться. А впрочем это может ни чего не означать. И что за красная стена. Постой! Где я видел такие стены? точно! Хлопнул я себя по лбу. Вспомогательный искин!
И не допив свой кофе, быстро одевшись, я тихо выскочил за дверь.
Ближайший транслятор в этом секторе, находился совсем в другом конце коридора, и вот, когда я наконец почти бегом, влетев в одну из восьми красных комнат этого уровня, встал на черный диск в полу, меня уже привычно окутала какая-то странная вибрация, а затем тихий голос в моей голове произнес:
- Приветствую тебя Алекс! Ты очень взволнован! Твои биоритмы сейчас превышают норму! Попробуй успокоиться! Иначе, мне будет трудно общаться с тобой!
Я услшав эти слова, действительно ощутил, как все мое тело, сводит сильнейшая судорога, и как по моим нервам, голубыми молниями проскакивают искры. Да! Действительно! что-то я разволновался! И посторавшись, привести себя в чувства, приказал себе успокоиться. И это неожиданно легко получилось. Ощутив как сведенные от напряжения мышцы расслабились, а сердце застучало спокойно и уверенно, я произнес, как мне казалось в слух:
- Приветствую тебя уважаемый искин! Теперь я спокоен, и хочу получить определенную информацию!
- Что тебя интересует Алекс? Спросил тот же тихий голос.
-- Мне нужна информация по всем кибернетическим организмам дома!
- Вот полный каталог, ты можеш просмотреть его сам, но если требуется какая-то конкретная информация, я помогу тебе ее найти гораздо быстрее, поскольку данный каталог содержит около тысячи наименований!
- И что все эти киберы сейчас находяться там внизу? спросил я ошалело, листая вертуальные страницы, яркого, илюстрированного каталога.
