А за последущие несколько дней,Мы с моей неизменной напарницей, стали самыми настоящими проповедниками.
По мнению Романа, и всех остальных ребят, настало время той самой, ответственнейшей,и весьма рискованной операции, под кодовым названием, кино. Нет, я конечно, не стучался в первую попавшуюся дверь, в первом попавшемся секторе. Здесь в доме, это было чистым самоубийством. Все мы четко понимали, что как-только совет пронюхает о том самом видео, нас быстренько постараются заткнуть, либо изолировать. Поэтому, специальная группа во главе которой, находилось десять, так называемых координаторов, собирала сведения, о своих однопартийцах, соседях, знакомых, и друзьях, после чего, по настоянию Романа, каждому присваивался определенный бал, означающий степень риска, и некоторую моральную составляющую личности. Так что, мы начиная свой, такой непростой труд, уже с утра, получали списки адресов, в этом координационном центре, где день и ночь, безвылазно, работали ребята Лукьяна и Клима. Эти спецы, по сетям, собирали все что можно, по нашей теме, для того что бы первыми, отследить зарождение, ожидаемого со дня на день противодействия нашей информационной компании.
Нужно отметить, забегая вперед, что именно благодаря такой организации, все кто откликнулся на эту весть, и обрели впоследствии, смысл жизни, и уверенность в будущем, очень глубоко оценили работу этих самоотверженных ребят.
А тем временем, в течении многих дней, мы приходили, предварительно договариваясь, к тем, кого наши ребята занесли в первые списки, и стараясь как можно тактичнее и вежливее, рассказывать этим юношам и девушкам, оказавшимся как и мы на этом обитаемом острове, без смысла и цели, без будущего и каких либо перспектив, о том, что знали сами. О том, что весь этот наш дом, явление временное, и вскоре, каждому из нас прийдеться выбирать, кем быть, либо подражая местным, поглотителям удовольствий, попрежнему, не считаясь ни с чем, брать от жизни все, либо осознав себя как личность, с совершенно иными целями и преоритетами, стать на новую ступень.
Лиш в эти дни, я понял что означает, слово и жизнь дает, и ровно так же убивает. Я понимал, что из-за моей какой-то неверной формулировке, либо, не достойной подачи, может просто погибнуть, вот этот, совершенно обычный такой парень, слегка напоминавший мне Олега, или эта, милая девушка, с которой мы вот уже два дня беседуем, и которая никак не желает верить нам.
Я видел, что это такие же люди как и мы. Единственное, что за все те долгие годы пребывания в доме, у многих из них, просто атрофировалась совесть, и кардинально поменялась шкала ценностей. Многие из них, в разговоре с нами, называли некоторые происходящие тут вещи, делом вполне обычным, хотя после некоторых наводящих вопросов, типа, а как вы поступили бы там, в той своей жизни? Или, А как на это посмотрели бы ваши родители, будь они здесь с вами? Эти ребята и девушки, словно прозревали. Некоторые из них, в особенности слабая часть, принимались реветь, и ругать весь этот дом, с его порядками, который превратил их в такое ничтожество, однако, были и те, кто начинал оправдываться. Некоторые обосновывали местный морально нравственный упадок, тем, что попав сюда, лишились всякого смысла в жизни, и им ни чего больше не остается, как брать от этой самой жизни все, пусть это даже и незаконно по тем старым правилам, но где те правила, а где мол, мы. И что многих такой образ жизни, вполне устраивает. И ни к чему им все эти философии, и прочая заумь. какое будущее? Какая планета? Говорили они. О чем вы? Уже тысячу лет мы здесь живем, и ни каких изменений! Так что можем, еще столько же прожить и ни чего такого не увидеть!
И все наши доводы, разбивались об эти, такие их рассуждения, после чего, мы с моей напарницей, долго еще приходили в себя, понимая с горечью, вот еще один, очередной заживо обреченный. И затем, сидя у Сьюзи в комнате, в довольно приятной и уютной обстановке, за ужином, или так, за чашкой чая, мы анализировали прошедший день, и по настоянию, опять же, нашего Романа, не надеясь на память, делали короткие заметки. Сьюзи оказалась, настоящим филантропом. И я отлично видел, с каким воодушевлением она рассказывала этим простым гражданам дома, что нас всех ждет впереди. Как и говорила мне, ораторским искуством, она владела просто отлично. Зачастую, именно Сьюзи могла, привести такой довод, или такой пример из жизни, который отображал, поистине, глубинный смысл существования человечества, что так порой, тяжело разглядеть, за всем этим, налетом суеты, беспечного, безсмысленного нынешнего бытия.
Я был рад, что дом послал мне такую прекрасную девушку, в помощь, поскольку, дело за которое мы все, с таким воодушевлением взялись в начале, наповерку, оказалось, весьма и весьма не простым. И хотя уже огромное множество граждан дома, были осведомлены о грядущем, не все из них, готовы были предпринять необходимые изменения в своей жизни, попрежнему прожигая дни, в абсолютном, всепоглощающем стремлении к удовольствиям.
И как поняли многие из нас, переубедить таких было невозможно. Слишком глубоко засел в них этот вирус вседозволенности. Слишком сильно охладели сердца, и очерствели души. Поэтому, когда собираясь вместе, в одном из заллов, любезно предоставленном нам Приторием, мы старались делиться своим преобретенным опытом, и помогали тем, кто по какой-то причине, впадал в уныние, из-за того что творилось, с людьми вокруг. Да, сложно было видеть, как в сущности, хорошие ребята и девушки ни в какую не соглашались меняться, и отказать себе, не дай дом, даже в самом маленьком удовольствии.
Но когда наш Роман, или сильно изменившийся за последнее время Лукьян, выходили со своими импровизированными отчетами и докладами, на душе становилось теплее. Каждый день нашей такой работы, приносил-таки, свои плоды. И все больше и больше ребят и девчонок, присоеденялись к нам, с готовностью идти в мир, да бы нести заблудшим свет надежды.
И вот, когда мы успели провести еще пятнадцать видео показов, куда собирались, выдвиженциы, и доверенные лица из всех секторов и уровней. Когда мы нашли наконец, способ пригласить и кое-кого из седьмого, неподзаконного. Который тоже постепенно стал полниться слухами и где по немногу, стала разноситься эта весть. Началось то, чего все мы так опасались.
кто-то из тех, кому мы принесли в дом свет, настучал куда-то на верх. После чего для нас настали, поистине трудные времена.
По сети стала распространятся откровенно лживая информация, где мы выдавались за некую, отколовшуюся от сборщиков секту. А так же на официальном уровне, звучали заверения, что любой, кто поможет задержать и предать суду организаторов этого движения, получит возможность переехать на первый уровень, и прибавку к статусу сразу на тысячу едениц.
Хитрые верховные понимали, что таким образом убивали два зайца, и нас очернив, предавали общественной анафеме, и обещая за нашу поимку, такие преференции, ставили жирный крест на дальнейшей, открытой деятельности, этих, опасных еретиков.
Но главное зделать мы успели. Так что теперь, как бы совет не пытался, затоптать зарождающиеся искры большого пожара, избежать распространения этой новости, ему не удасться.
А как-то вечером, после очередного трудового дня, когда мы с сьюзи, максимально осторожно, стараясь меньше привлекать внимания, посетив последние адреса из наших списков, вернулись в ее модуль, на мою общалку пришло сообщение от Притория. Он просил меня спуститься вниз к нему, причем как можно скорее. И почти сразу за ним, пришло предупреждение от Леона, которое меня насторожило: Алекс. Тебя заказали. Жди гостей.
Но все же как я не старался, все произошло по самому худшему сценарию.
Нас просто вычислили, в комнате Сьюзи, и повторив мой трюк с парализатором, не предупреждая, прямо сквозь стену, долбанули полноценным импульсом. Так что пришли мы в себя, только через несколько часов, в компании наших ребят и девчонок, которых так же как и нас, притащили сюда без сознания.
