— Я не думаю, что ты заражен, — говорит Райс Кэри, бинтуя его руку.

Тот не отвечает.

— Кэри, ты не умрешь. То есть, ты не умрешь от этого укуса.

Кэри кривится и зарывается лицом в подушку. Райс закрепляет бинт, и Кэри прижимает руку к груди. Его трясет. Райс хмурится и трогает его лоб ладонью. Три дня. Мы дали Кэри три дня. Если к тому времени он не превратится, значит, он не инфицирован. Хотя вряд ли кто-то в это верит. Три дня.

Через три дня будет двадцать пять дней, как наступил конец света. Восемнадцать из них мы к тому времени проведем в этой школе.

Эти дни кажутся годами.

— Кто-нибудь принесет тебе поесть. Через час мы осмотрим тебя. Кэри. — Райс ждет от него хоть какой-то реакции. Ее нет. — Кэри, если через три дня ты останешься самим собой, то всё будет хорошо. Так что не делай глупостей, ладно?

Кэри по-прежнему не отвечает. Мне хочется накинуть на него одеяло, чтобы ему было уютно, но в глубине души я боюсь к нему прикасаться. Мы с Райсом просто стоим рядом, слушая дыхание Кэри. Я задаюсь вопросом, чувствует ли Кэри то же самое, что чувствуют люди, когда им говорят, что у них последняя стадия смертельной болезни и что им осталось на земле совсем мало времени, намного меньше, чем они думали. Должно быть, да. Наверное, так было предопределено.

— Кэри, — опять зовет Райс.

Кэри молчит. Райс продолжает стоять, глядя на него. Я вижу, что он бы рад сделать для парня что-то еще, но больше ничего нельзя сделать. Мы выходим из медкабинета. Райс запирает дверь на замок. Я ненавижу его за это. За то, что он сначала говорит Кэри, что тот не инфицирован, а потом поворачивается и запирает дверь. Я бы так и сказала ему, если бы к нам не подошла Грейс.

— Чего ты хочешь, Грейс? — спрашивает Райс.

— Как он?

— Всего за какой-то час его успели и покусать, и потыкать ему в лицо пушкой. Ну и как он, по-твоему?

— Можно мне к нему?

Райс вздыхает.

— Одной. Без тебя.

— Зачем ты хочешь его видеть?

— Это не важно. Я спасла ему жизнь.

Райс фыркает. Меня же Грейс поражает. Я не знаю, как она может говорить и делать подобное, при этом считая сильной меня? Она протягивает руку за ключами. Райс медлит. Он долгое мгновение смотрит на ключи, а потом с явным неудовольствием их отдает.

— Спасибо, — благодарит его Грейс.

— Потом сразу верни их мне, — отвечает Райс.

Кивнув, Грейс идет к двери.

— И Грейс…

Она останавливается.

— Если я узнаю, что Трейс достает Кэри — угрожает, порет всякую хрень или просто околачивается рядом — я его хорошенько отделаю. Ясно?

Лицо Грейс багровеет, но ключи ей нужны больше, чем перепалка, поэтому она опять кивает. Я хочу проследить за ней, но Райс тянет меня за руку. Мы идем по коридору, и за моей спиной открывается и закрывается дверь в медкабинет. Мы с Райсом молчим. Будет странно вернуться в зал, в котором только Трейс и Харрисон.

— Если ты считаешь, что он не инфицирован, тогда зачем закрыл дверь? — спрашиваю я.

— Потому что я единственный, кто так считает.

— А почему ты так считаешь?

— Наверное потому, что я оптимист.

— Не надо мне лапшу вешать на уши. Почему ты так думаешь?

Райс ускоряет шаг, желая сбежать от меня, но я преграждаю ему путь.

— Ты сказал, что и Бакстер не инфицирован. Скажи, почему ты так думаешь.

Он сжимает зубы, и на его щеках играют желваки.

— Райс.

— Они оба укушены, но они не… холодные, — отвечает он.

— И что это значит?

— Бакстера укусили до того, как он пришел в школу, и здесь он был пару дней. Когда инфицированный кусает человека, тот становится холодным. Как быстро — зависит от укуса. Если бы он заразился, то уже был бы ледяным.

— Откуда ты это знаешь?

Райс отводит взгляд.

— Какая разница? Может быть, я ошибаюсь. Может быть, сейчас всё по-другому. Я не знаю. Может быть, они больше не становятся холодными. Но если Кэри не превратится в ближайшие двое суток, то он не заражен.

— Значит, ты знал, что Бакстер не инфицирован, но позволил выставить его на улицу на верную смерть?

— Ты шутишь что ли? Я помог ему выбраться из этой школы живым.

— Но ты ничего не рассказал нам об укусах. Ты знал и позволил им…

— А ты целила гребаным пистолетом ему в башку. Ты готова была его пришить!

Я ненавижу, когда на меня кричат. Ненавижу. В последнее время криков было предостаточно для того, чтобы свыкнуться с ними и не обращать на них внимания, но в этот раз кричат на меня. Я почти бегу по коридору, но Райс догоняет меня и встает на пути, не давая зайти в банкетный зал. До нас доносятся голоса Харрисона и Трейса — обычные голоса, как будто ничего не случилось. От этого мне становится только хуже.

— Ты тоже целился в него пистолетом, — тихо говорю я.

— Знаю. Не важно, инфицирован он или нет. Он лгал нам, и никто не хотел, чтобы он остался с нами. Никто бы не поверил мне, если бы я рассказал об укусах, а я и так подверг себя риску, встав на защиту Кэри. Эй, посмотри на меня.

Я поднимаю на него глаза.

— Всё произошло слишком быстро. Ясно?

Я сглатываю:

— Да.

Мы заходим в зал. Когда возвращается Грейс, Трейс набрасывается на нее с вопросом:

— Что ты там делала с ним?

— Не начинай.

— Что ты, черт возьми, делала там с ним наедине? Ты совсем рехнулась?

— Я просто хотела с ним поговорить.

— Тебе не о чем говорить с Кэри Ченом, а если и есть о чем, то, что бы ты ему не хотела сказать, вскоре не будет иметь никакого значения. Не подходи к нему, Грейс. Я серьезно.

— Он еще не превратился, — говорит она.

— О да. Жду не дождусь, когда это произойдет и я вынесу ему мозги.

— Заткнись, Трейс, — предупреждает Райс, — или я заставлю тебя замолчать.

— А ты попробуй.

Райс направляется к нему, но резко останавливается. Парни смотрят друг на друга, и по лицу Трейса медленно расплывается улыбка.

— Куда ты дел пистолет? — спрашивает Райс.

— Он в безопасном месте.

— Скажи мне, куда ты его дел.

— Нет.

Райс выглядит так, словно еще секунда и он взорвется, кинется на Трейса или сделает что-то подобное. Трейс чувствует это. Его улыбка испаряется, но в то же самое мгновение Райс берет себя в руки. Невероятное проявление силы воли.

— Почему? — спрашивает он. — Я вышел на улицу за твоим отцом. Я думал, мы доверяем друг другу.

— Доверяли, — отвечает Трейс. — Мне не понравилось то, что ты предпочел Бакстера нам, что ты и Прайс предпочли нам Чена. Я решил, что ствол должен быть у меня.

— Но…

— Это справедливо, — удивляет всех нас Харрисон.

— Я не говорил, что это не справедливо, — медленно отвечает Райс. — Но что мы будем делать с пистолетом, когда вернется Кэри?

— Он не вернется, — заявляет Трейс.

— Если он не превратится за три дня, то он не инфицирован. Мы — группа и должны решать такие вопросы все вместе.

— Как скажешь, — пожимает плечами Трейс. — Кто считает, что даже после возвращения Кэри пистолет должен остаться у меня, поднимите руку.

Поднимаются три руки. Трейса, Грейс и Харрисона.

— Ладно, — говорит Райс и протягивает Трейсу руку.

Помешкав пару секунд, Трейс пожимает ее.

Я не верю ни одному из них.

Райс ходит к Кэри каждый час. Иногда меня охватывает желание пойти с ним, однако разум отказывается это делать. Я всё думаю о том, как мы выставили Бакстера на улицу, как он стучал в дверь. Из мыслей меня вырывают Трейс и Грейс. Они тихо спорят в углу. Я знаю, что причина их ссоры — Кэри. Грейс скрестила руки на груди. Трейс как-то по-отцовски грозит ей пальцем, и она недовольно бросает ему что-то в ответ. С минуту они стоят, глядя друг на друга, а потом Трейс обнимает сестру. Ссора закончена, даже если они не пришли к единому мнению. Значит, так ругаются братья с сестрами? Мы с Лили ссорились совсем по-другому.

Грейс идет ко мне. Я спрашиваю ее, что она сказала Кэри и что Трейс сказал ей, но она отмалчивается, а потом и вовсе уходит из-за моих назойливых расспросов. Она плюхается в кресло, и я через какое-то время засыпаю. Незаметно пролетает утро, но это неважно. Когда я просыпаюсь, снаружи еще светло. В зале непривычно тихо. И это напрягает. Я поспешно осматриваюсь — нет ни Грейс, ни Харрисона, Ни Трейса. В зале только мы с Райсом. Он спит, вытянув руку так, что она наполовину лежит на полу. Его ладонь раскрыта, и, поддавшись внезапному порыву, я осторожно прижимаю к ней свой указательный палец.